Приключение в Корее - Вахтанг Глурджидзе

- Ладно, теперь пойдём в выделенную для вашей группы студию и познакомимся!

Мы идём по коридору с большим количеством дверей, а потом гуськом заходим в ту, на которой написано: «Студия № 8».

Внутри комнаты, напротив окон расположена зеркальная стена с низкими брусьями, идущими вдоль зеркал. В углу стоит рояль, рядом с ним – синтезатор, несколько барабанов чангу, а напротив рояля на ножке укреплена видеокамера.

По периметру комнаты с потолка свисают микрофоны, а наверху укреплены прожектора. Около другой стены стоит стол и два стула.

Примерный вид студии.

- Садитесь на пол, хубэ! – Приказывает учитель музыки. Сами кураторы важно уселись на стулья, которые принёс танцор. – Я буду называть имя и фамилию, а та, кого я назвал, поднимает правую руку, и говорит, что она делает в группе.

Итак! Али-са Се-лез-нё-ва… - С трудом читает сансеним. Девочка поднимает руку и говорит своё амплуа в группе, а Маша переводит.

- Так, значит вы пианистка! И на синтезаторе играете, и на гитаре, и поёте, и танцуете? – Переспрашивает Дон Дук.

Получил утвердительный ответ, но не верит и вызывает Алису к синтезатору. Та уверено подходит к «Ямахе». Включает её и ждёт указаний куратора.

- Сыграйте нам что-нибудь классическое.

Алиса начинает. И я с Машей узнаём немного переделанный танец маленьких лебедей Чайковского.

https://www.youtube.com/watch?v=9OVY_Rc3U48

- Стоп! Теперь попробуйте что-нибудь современное!

Алиса недолго думая исполняет самое на данный момент «современное» - «придуманную» мной и обработанную самой исполнительницей музыку к «Олл май ловинг». У корейца поднимаются домиком брови.

- Что вы сейчас сыграли, хубэ?

Вместо Алисы ответ даю я:

- Это фрагмент музыки из моей песни «Олл май ловинг», сансеним! Автор музыки – Алиса. У нас и патент на произведение имеется.

- Вы пишите песни и музыку? – Удивляется Дон Дук. - Почему нам не сказали об этом менеджеры?

Корейцы переглядываются. Танцор вытаскивает голофон и идёт в коридор, закрыв за собой дверь.

- Куда это он? – Спрашивает Женя.

- Жаловаться на то, что им не дали на нас полной информации. Здесь доносить начальству на коллег – обычная норма.

- Тьфу, ты! – Плюётся Маша. А потом подняв руку, спрашивает:

- Можно мне что-то вам сообщить, сансеним?

Кореец благосклонно кивает головой.

- У нас есть полная запись того, что девочки умеют. Не лучше ли будет, если я просто перекину записи наших песен и танца на ваш голофон? Вы их посмотрите и сразу определите, чем сможете нам помочь, сансеним.

- А патенты у вас с собой?

- Да! Вот копии. – Я достаю из рюкзака бумаги и протягиваю их учителю музыки.

Тот читает и удивлённо смотрит на нас. В это время заходит танцор с видом исполнившего долг солдата.

- Чен Хек, нам забыли сообщить, что тут и композитор есть, и певцы, и музыканты. И даже переводчик на корейский язык! И у них патенты на кучу песен и танец!

- Танец! Это интересно! Можно его посмотреть?

- Сейчас вон та рыжая хубе перекинет нам на голофоны всё, что у них есть.

Корейцы говорят свои номера. И через минуту получают файлы. Вначале распаковывают песни и внимательно их слушают (Маша сделала отдельные файлы на танец и музыку на каягыме).

Проходит довольно много времени. Всё-таки восемь песен по три – четыре минуты…

Кураторы после этого прослушивания внимательно читают, кто поэт, кто композитор, а кто переводчик. То, что Женя исполнитель, а Юко с Алисой тоже поют и играют на инструментах, они уже поняли из просмотра. Теперь они врубили сольное выступление Юко на каягыме.

- О-о-о! – Послышалось из уст обоих кураторов. – Вот это здорово! Никто не догадался сыграть рок на каягыме!

Под конец у танцора от просмотра «Ламбады» глаза стали размером с тарелку для десерта:

- Что это за стиль? Я таких танцев не видел нигде! Правда, это не для нашего зрителя, но я был членом жюри на многих танцевальных конкурсах и такого не помню! Кто там записан изобретателем танца? – Он сунул нос в патент:

- Опять Пак Джин Хо, но и Ким Мин Джи. Музыка – Алиса Селезнёва и Юко Оно.

Вы понимаете, что вы стали законодателями нового вида танцев? А так как вы получили патент на территории Кореи, то и танец теперь везде будет называться корейским! А корейцы никогда так не танцевали! – От возбуждения он покраснел.

- Извините, сансеним! Но это же доказывает, что Южная Корея идёт вперёд в культуре и опережает многие страны в этом направлении!

Волна Халлю должна перекинуться на все развитые страны. И этот и подобные ему танцы позволят корейцам завоевать сцены вегугинских стран! – Стала я разглагольствовать в ответ.

От неожиданности танцор поперхнулся. Затем посмотрел на меня, а потом на коллегу, который улыбнулся и произнёс:

- Чен Хек! В этом она права.

Когда я села на пол, Маша прошипела в ухо:

- И где ты таких слов нахваталась?

- Когда «Эксперимент» писала, тогда и пришлось со всеми этими халлю-малю познакомиться. – Ответила я шёпотом.

- Ладно, хубэ! Оставим этот вопрос на другое время. Значит, играть на инструментах и петь вы умеете!..

- Сансеним! Мы не умеем петь! – Я и Маша встали и поклонились.

- Но надо, чтобы все участники группы и их помощники пели и танцевали! Иначе вас сразу снимут с конкурса. Да и номер должен включать неизвестную песню с танцем. Это же баттл! – Огорошил нас Дон Дук.

- Придумай что-нибудь, ты же можешь! – Шипит мне в ухо Маша.

В голове быстро крутятся шарики с роликами вместе:

«Что бы придумать?!»

И вдруг в мозгах просветлело. Ну я вам сейчас устрою! Новую песню хотите и с танцем! Будет вам новая корейская танцулька – вопилка. И я и Маша сможем такое спеть. А девочки помогут!

- Сансеним! У меня есть идея, которую мы вам продемонстрируем через пару часов. Вас этот срок устроит?

Корейцы переглядываются.

- Хорошо! Мы выйдем, а вы тут думайте свою идею. Через полтора часа мы вернёмся! И если вы не представите нам идею, то ваша группа не будет допущена на баттл! – Пригрозив, кураторы уходят.

- Маша, бери быстрее голофон и смотри , есть тут «Каннам – стайл» в сети? А Юко будет смотреть по