Наваждение - Даниэла Стил

— Нет, — резко ответил Франсуа. — Я больше никогда не приеду сюда.

Ответ прозвучал твердо и категорично, и Сара, решившая было, что это просто неудачная шутка, посмотрела на него с немым вопросом в глазах.

— Почему вы так говорите, Франсуа? — спросила она, не пряча своего огорчения, и он сразу это заметил. Должно быть, решил он, Сара подумала, что он отправляется в далекую и опасную экспедицию на запад.

— Потому что с каждым разом мне все труднее покидать вас, — ответил он с непроницаемым выражением лица. — После того как я встретил вас, все остальные женщины будут казаться мне невыразимо скучными.

Услышав такой странный ответ, Сара недоуменно улыбнулась. Впрочем, у нее были те же проблемы — ей очень редко удавалось поговорить по душам с кем-то, кто был бы в состоянии ее понять. Живя уединенно, она неделями не видела никого, и ее единственными собеседниками были мальчики-ирландцы, которые у нее работали.

— Я рада это слышать, — промолвила она, но Франсуа повернулся и так посмотрел на нее, что Сара вздрогнула.

— В самом деле? — холодно осведомился он. — И это вас не огорчает?

Франсуа знал, как боится Сара чьей бы то ни было привязанности, которая могла бы сделать ее зависимой от другого человека. Она не раз упоминала при нем о своем намерении никогда больше не ходить замуж — да это было просто невозможно, пока ее законный супруг был жив. Тем не менее Франсуа по-прежнему считал, что она не должна оставаться одинокой до конца своих дней — для этого не было никаких разумных причин. Ее добровольное уединение было бессмысленным и никому не нужным, и в первую очередь — ей самой. Но вопреки логике и здравому смыслу Сара хотела быть одна. Она так часто об этом говорила, что он поверил ей.

— Не беспокойтесь, Сара, — промолвил он с неловкой улыбкой. — Я не хотел пугать вас.

Сара молчала. У нее не было ответов ни на один из его вопросов. Вернее, ответы были — она заранее приготовила их на такой случай, но почему-то сейчас у нее не поворачивался язык, чтобы сказать ему то, что она готова была сказать и говорила любому другому мужчине при первых же признаках опасности.

Этот последний обмен репликами омрачил и без того невеселое расставание. Франсуа уехал откровенно расстроенный, да и у Сары было неспокойно на сердце. Он все-таки обещал ей вернуться, но не знал когда. Его путешествия часто были долгими и опасными, и не в его власти было предотвратить все те мелочи, которые могли задержать Франсуа в дороге.

Главная причина тревоги Сары крылась, однако, в другом. За прошедшую неделю с небольшим они с Франсуа стали слишком близки, и хотя оба старательно избегали этой темы, она чувствовала, что их отношения стали иными, они больше не были отношениями друзей. Сара знала, что они могут говорить на любые темы и обсуждать любые вопросы, у них были сходные интересы и общие пристрастия, о многом они судили одинаково. Это пугало ее, и уже не один раз она задумывалась о том, чтобы попросить Франсуа не приезжать больше, но у нее не хватало силы воли, и она откладывала решительный разговор на неопределенное «завтра». И вот теперь он уехал, и, по-видимому, так надолго, что беспокойство за него вытеснило из сердца Сары все другие опасения и страхи.

Он появился только через шесть с половиной недель, в октябре, когда листья на деревьях окрасились в красный и желтый цвета и вся долина выглядела так, словно в ней с утра до вечера бушевало яркое, холодное пламя. На этот раз он не стал неслышно подкрадываться к ней: Сара увидела его первой. Он ехал через долину верхом на своем вороном, явно направляясь к водопаду, а она стояла у прогала на опушке и смотрела вниз, любуясь его уверенной посадкой и гордой осанкой. Франсуа был очень красив в своем индейском наряде — в длинной рубахе из мягкой выделанной замши, украшенной вышивкой, бисером и полосками из меха рыси, в коротком плаще из шкуры медведя и в замшевых штанах с бахромой. Волосы Франсуа были распущены, однако вместо кожаного ремня, которым он обычно их подвязывал, на голове его был настоящий индейский головной убор — широкая вышитая повязка из кожи, за которую было заткнуто множество орлиных перьев. Он выглядел как настоящий индеец, однако Сара узнала его сразу.

Франсуа сразу почувствовал, что за ним наблюдают. Повернувшись в ее сторону, он поднял голову и, заметив Сару, погнал коня галопом. Меньше чем через пять минут он уже влетел во двор фермы.

Бросив поводья, Франсуа соскочил на землю и, широко и радостно улыбаясь, приветствовал Сару.

— Куда же вы пропали? Франсуа, я так волновалась за вас! — с тревогой и радостью воскликнула Сара, и Франсуа почувствовал, как тепло у него стало на душе от этой искренней заботы. Он много думал об их последнем разговоре, и ему казалось, что, несмотря на все свои старания, он все же чем-то напугал или насторожил ее. Эти мысли смущали его покой на протяжении всех полутора месяцев его отсутствия.

И он не так уж заблуждался. Прошедшие шесть недель были для Сары настоящей пыткой. Не раз она решала сказать Франсуа, чтобы он больше не приезжал к ней, однако стоило ей увидеть его, как вся ее решимость исчезла без следа.

— У меня было слишком много дел, Сара, — ответил он печально. — И, боюсь, у меня не очень хорошие новости. Я не смогу задержаться у вас — мне нужно спешить в гарнизон, там меня ждут. Сегодня ночью мы выступаем в поход, в Огайо.

Сара огорченно нахмурилась.

— Снова Голубой Камзол? — спросила она, не скрывая своей тревоги, и Франсуа, заметив это, снова улыбнулся, хотя на сердце у него было тяжело.

Он так тосковал без нее и был рад этим нескольким минутам их встречи.

— Боюсь, что это — война, — сказал он. — Серьезная война. Неделю назад произошло первое крупное сражение. Полковник Стокбридж просил меня отправиться туда с моими людьми… На всякий случай он дает мне взвод солдат, но они вряд ли могут оказаться полезными при нынешнем положении. Впрочем, переговоров скорее всего все равно не будет, так что нам останется только присоединиться к частям регулярной армии. Ну что ж, и в том и в другом случае мы сделаем все, что в наших силах.

Он сказал это совершенно спокойно, но его спокойствие напугало Сару.

— Но вам грозит опасность! — испуганно воскликнула она, не вспомнив о своих прежних колебаниях и сомнениях. Еще раньше Сара подумала о том, что Франсуа, должно быть, догадывался о ее терзаниях и потому не приезжал так долго. Но сейчас все эти соображения не имели никакого значения. Главное, Франсуа грозила опасность — его могли ранить, даже убить!

— Значит, вы даже не сможете поужинать со мной? — с явным огорчением спросила Сара. Франсуа поспешно кивнул, и перья у пего на голове заколыхались.