Черные банкиры - Фридрих Незнанский

Уезжая, Грязнов оставил на всякий случай двоих оперативников: на тот случай, если Долгалев все-таки вдруг объявится. В чем Вячеслав был совсем не уверен.

Грязнов поднял голову, отметив светящиеся окна квартиры Долгалева. А над городом, по-вечернему умиротворенным, кружились снежинки, пока еще редкие, но они обещали большой снег.

Турецкий звонил Наталье Гераниной, чтобы справиться о здоровье ее мужа.

– Кажется, ему стало немного лучше. Но состояние колеблется то в худшую, то в лучшую сторону. Врачи говорят, что надо ждать, время покажет, а я не знаю, что и делать. Возможно, Андрюшу надо было бы показать зарубежным специалистам?

– Наталья Максимовна, очевидно, пока надо довериться врачам. Специалисты смыслят в этом деле больше нашего. Травмы, ранения в голову – это всегда очень опасно. Надо, чтобы организм сам победил недуг. К счастью, ваш муж молод, он должен справиться с этим осложнением.

– Спасибо вам, Александр Борисович, за поддержку.

– Скажите, Наталья Максимовна, если лечащий врач разрешит мне поговорить с вашим мужем, вы не будете возражать?

– Право, я не знаю.

– Вы поймите, мы должны найти людей, покушавшихся на его жизнь. Они наверняка появятся опять. Поскольку Геранин слишком замкнутый человек и ни с вами, ни со своими коллегами не делился проблемами такого рода, у меня нет другого выхода, как только поговорить непосредственно с ним. Это я делаю в интересах его и вашей безопасности.

– Хорошо. Я не возражаю. Разрешит врач – разговаривайте.

– Спасибо, Наталья Максимовна, всего доброго вам.

Турецкий тут же принялся снова тыкать пальцем в кнопки, набирая номер лечащего врача Геранина.

– Здравствуйте, Сергей Петрович. Беспокоит вас Генеральная прокуратура.

– Узнаю, Александр Борисович.

– Хочу поздравить с успехом, Геранину, говорят, значительно лучше?

– Улучшение есть, но не на столько, чтобы праздновать победу, возможны рецидивы, – предупредил врач.

– Но поскольку он может говорить, я бы хотел недолго побеседовать с ним. Информацию о своих недругах может дать только он. Ни жена, ни сотрудники ничего определенного мне сказать не смогли. Все деловые переговоры он вел сам, точно так же, единолично, определял и стратегию банка. Он человек дела, и этим все сказано.

– Но ему еще рано волноваться.

– Давайте вместе определим, сколько минут я могу с ним пообщаться.

– Не более пятнадцати минут, – строго сказал Сергей Петрович.

– Я могу сейчас приехать? Не поздно?

– Пожалуйста, но побыстрее. Я распоряжусь, чтоб вас пропустили.

В светлой одноместной палате Геранина было тихо, пахло лекарствами. Бледное лицо банкира казалось безжизненным. Но, ощутив на себе взгляд, Геранин открыл глаза, усталые от боли, и чуть кивнул в знак приветствия.

– Я следователь из Генеральной прокуратуры Турецкий Александр Борисович, – представился Турецкий. – Хочу побеседовать с вами, выяснить некоторые детали и обстоятельства того неприятного события, которое произошло с вами. Подозреваете ли вы кого?

– У меня достаточно недоброжелателей, – тихо заговорил Геранин, – но я никого не подозреваю.

– Как обстоят дела в вашем банке?

– Пока ситуация устойчивая, но это мне дается большими усилиями.

– Расскажите о ваших сложностях.

Геранин говорил медленно и тяжело. Сейчас, после этого вопроса, он задумался, долго молчал.

Турецкий помнил строгий наказ врача о том, что разговор не должен длиться более пятнадцати минут, об этом ему напомнила и дежурная медсестра, поэтому нервничал и с сожалением думал, что время уходит зря. Но Геранин вдруг заговорил:

– Беда сильного банка в том, что его постоянно хотят поглотить, прибрать к рукам, заполучить его в свое подчинение.

– Можете сказать более конкретно? – спросил Турецкий.

– Сколько угодно. Но рассказ, видимо, получится долгий. А мне пока трудно…

– А если коротко?

– Коротко будет непонятно. Но попробую. Банк пытались разорить, в печати распространялись слухи о нашей неустойчивости, пробовали заполучить пятьдесят один процент акций и так далее и тому подобное. Советую прочитать «Скандал по-российски» в «Независимой газете». Там есть кое-что для общего понимания вопроса.

Геранин устало прикрыл глаза.

В палату заглянула медсестра, предупредила:

– Посетитель, ваше время истекло.

– Я понял. Спасибо, Андрей Афанасьевич, надеюсь, завтра мы сможем поговорить более предметно.

– Да, приходите, меня тоже интересуют результаты расследования. До свидания.

Турецкий простился и вышел с надеждой, что завтра он сможет узнать гораздо больше конкретных имен и событий, состояние Геранина внушало оптимизм.

Из справочного отдела юная девица, отчаянно постреливая глазками, принесла Турецкому ксерокопию статьи «Скандал по-российски».

В материале описывалась ситуация в Северобанке как кризисная, приводился пример из сотрудничества банка с российско-израильской финансовой компанией, которая предложила выгодную сделку, пообещав двадцать пять процентов годовых по депозитным счетам. Председатель банка Андрей Геранин после недолгого сотрудничества прервал сделку, в результате чего из Северобанка ушел первый заместитель Геранина Станислав Ярмошин.

Турецкий внимательно вчитался еще раз в текст и вдруг понял, что речь идет, скорее всего, о той самой российско-израильской фирме, которая пыталась разорить банк «Ресурс». Почерк и повадки, во всяком случае, были те же. Сразу же возник вопрос: кто стоит за этой компанией? Тем более что методы этой финансовой акулы были определенно грабительскими и видны невооруженным глазом.

Далее в статье сообщалось о том, что после ухода из банка на Станислава Ярмошина было совершено покушение. В лифте, в котором тот поднимался в свою квартиру по Кутузовскому проспекту, 30, взорвалась граната. Газета связывала это покушение со скандалом в Северобанке, а Ярмошин сразу дал объяснение в МУРе, заявив, что покушение организовал шеф охраны данного банка. Правда, несколько дней спустя, когда Ярмошина допросили в качестве свидетеля и предупредили об ответственности за дачу ложных показаний, он от своих первоначальных обвинений тут же отказался. Репортер описывал покушение в самых ярких красках. Граната, дескать, взорвалась в замкнутом пространстве лифта, не нанеся при этом серьезных ранений ни Ярмошину, ни его охраннику.

Прочитав заметку, Турецкий едва не расхохотался вслух, подумав, что только наши отечественные щелкоперы горазды так примитивно врать, лишь бы деньги платили. То, что газета выполняла чей-то нечистоплотный заказ, прочитывалось сразу. Да и цель была ясна: покушение на Ярмошина увязывалось с именем директора банка Андрея Геранина.

Теперь Турецкому было о чем спросить у раненого банкира, в частности по поводу израильской фирмы разговор мог оказаться вполне предметным.

Занятый своими мыслями, Турецкий не сразу обратил внимание на надрывающийся внутренний телефон. А когда поднял трубку, услышал, как всегда, недовольный голос Казанского:

– Александр Борисович, зайдите, пожалуйста, ко мне. Все утро вас ищу.

– Я все время на месте. Видимо, вас кто-то ввел в заблуждение.

– Заходите, есть очень важный разговор.

Турецкий, выходя, взглянул в окно на белую улицу, и вдруг ему безумно захотелось за город, в лес, походить по снежной целине, стряхивая с еловых веток комья снега. Вспомнилось: когда они только поженились с Ириной, любили в эту пору ездить в Подмосковье кататься на лыжах. И дел было много, но находилось и время. Возможно, по молодости не так глубоко вникал в дела, да и жил проще и веселее.

Начальник следственного управления делал вид или был в самом деле погружен в чтение газеты. Поднял на Турецкого взгляд, в котором явственно сквозил упрек.

– Что же вы, Александр Борисович, так нехорошо поступаете? Сколько вам, интересно, заплатила газета «Московский комсомолец» за шокирующие материалы на заместителя министра финансов Савельева?

– У вас есть доказательства, что именно я продал компромат на вашего приятеля?

– Доказательств, к сожалению, нет, но я знаю, что видеокассеты находятся в вашем сейфе. И никакой он мне не приятель. Прошу это обстоятельство иметь в виду.

– А вы не допускаете такую мысль, что материалы были проданы кем-то другим, а мы вообще имеем только одну из копий?

Казанский протянул газету Турецкому:

– Возьмите, можете ознакомиться.

– Здесь? У вас?

– Да, конечно, сразу и обсудим.

Турецкий присел к столу и стал читать статью, называвшуюся «Банные интересы чиновника». В ней действительно описывалось и комментировалось то, что было снято на видеокассете: обильный ужин с девочками, танцующими на подиуме, а далее – посещение сауны с юными жрицами любви.

– Откуда это могло возникнуть? – гневно спросил Казанский. – Я же просил вас не предавать эти факты огласке!