Мертвое время - Питер Джеймс

67

— Девятнадцатый век, — сообщил Лукас Дейли двум тихим, вежливым китайским дилерам в деловых костюмах. Он уже продавал им кое-что раньше, а теперь указывал на пару изящных китайских ваз. В последнее время китайцы и японцы были теми из немногих, кто еще тратил хорошие деньги на антиквариат. — Из Кантона. — Лукас постучал пальцем по панелям восточных фигурок. — Исключительные вещицы! Мы купили их у герцога Суссекского — ему пришлось недавно распродать часть фамильных ценностей, чтобы получить средства на поддержание особняка. По словам герцога, вазы были куплены в Кантоне его прапрадедом, помогавшим Джону Нэшу делать приобретения для Павильона. Вещи действительно редкие. Думаю, вы со мной согласитесь.

Никакого герцога Суссекского не было. Вазы Лукас приобрел у местного скупщика краденого Лестера Сторка. Без лишних вопросов, за сотню фунтов.

— Сколько? — спросил один из китайцев.

— Две с половиной тысячи фунтов за обе. Понимаете, найти пару в таком хорошем состоянии сейчас очень трудно…

— Лукас? — прервал его помощник Деннис Купер, вырядившийся в еще более жуткую, чем обычно, гавайскую рубаху.

— Я занят.

— Твой отец. Говорит, что срочно.

— Скажи, что у меня покупатели.

Когда он повернулся, китайцы уже шли к выходу.

— Эй! — крикнул Лукас. — Эй! Ваше предложение?

— Мне не нравится ваше лицо, — бросил тот, с которым он разговаривал.

— Да пошел ты!

Дверь за ними закрылась.

Деннис подъехал к нему на своей каталке и протянул телефон. Лукас грубо выхватил трубку.

— Я занят…

— Тупица! — оборвал его Гэвин Дейли. — Совершенный кретин! Ты должен был получить от них информацию, но не убивать.

— Ты о чем? — понизив голос и отодвинувшись от помощника, спросил Лукас.

— Тебе было сказано отправиться в Марбелью и узнать, где часы. Я не приказывал кого-то убивать. О чем ты, черт возьми, думал? Зачем было убивать? Я хочу вернуть часы. Мне не нужна кровь.

— Я никого не убивал.

— Нет? Тогда как же случилось, что тела Тони Макарио и Кена Барнса нашли в бухте Пуэрто-Банус?

— Понятия не имею.

— Не имеешь? Неужели? Ты ведь навещал их со своим албанским головорезом, этим Борисом Карловым, так?

Соображать требовалось быстро, на ходу, но этим талантом Лукас никогда не отличался.

— Ну… мы вроде как… потолковали. Они были немного не в духе, но в полном порядке, когда мы ушли. Сказали, что Имон Поллок улетел в Нью-Йорк. Мы обыскали яхту и нашли сейф, но там ничего не было. Потом ушли.

— Мне только что нанес визит старший следователь по делу. И ясно дал понять, что считает меня причастным к их смерти.

— Да они были пьяны, когда мы уходили. Может, свалились за борт и утонули.

— Ты смотрел в ночное небо?

— В ночное небо? Ты про что?

— Ты смотрел в это чертово ночное небо, когда был там? После того, как ушел со своим Борисом?

— Никакой он не Борис, а Августин Красники.

— Так что ты увидел, когда посмотрел в ночное небо?

— Да не смотрел я ни в какое ночное небо.

— Какой стыд. А знаешь, что бы ты там увидел?

— Нет. И что?

— Летающих свиней.

— Ага, только небо было облачное.

— Очень смешно. Слушай. Мне нужно срочно улететь в Нью-Йорк.

— В Нью-Йорк? Зачем?

— Думаю, часы могут быть там, и если они там, то я знаю у кого.

68

Любовь к Брайтону была у Роя Грейса в крови. На свадьбе шафер Дик Поуп в характерном для себя стиле пошутил, что если Рой когда-нибудь попадет на вскрытие, то на каждой его кости патологоанатом обнаружит одно и то же клеймо — Брайтон, — как на популярном местном леденце.

Более десяти лет городская футбольная команда «Альбион», известная среди болельщиков как «чайки», не имела надлежащего дома и по необходимости использовала местный легкоатлетический стадион. Но в прошлом году благодаря щедрости индивидуального благотворителя Тони Блума и «Америкэн экспресс» команда получила стадион «Амекс», один из лучших, по общему согласию, футбольных стадионов в Европе.

В эту среду здесь проходила важная встреча чемпионата. Застряв в пробке на автостраде А27 и глядя на великолепное здание справа, Рой Грейс испытал прилив гордости. Оно не только украсило город, но и пробудило у него, как и у тысяч других жителей Брайтона и Хоува, интерес к игре.

Через десять минут суперинтендент припарковался у тротуара между двумя полицейскими машинами, откуда в сопровождении Даррена Бокэма, приписанного к клубу офицера полиции, облаченного в плюшевую куртку и форменную фуражку, направился в комнату наблюдения на Северной трибуне.

Благодаря продуманному расположению — на приличной высоте, за воротами — осуществляющий наблюдение полицейский прекрасно видел как ярко освещенное поле, так и трибуны. Матч уже начался. Грейс бросил быстрый взгляд на электронное табло — счет оставался сухим.

Двадцать из присутствующих на игре двадцати семи тысяч болельщиков являлись владельцами сезонных абонементов, так что при распределении мест приходилось проявлять особую осторожность, дабы минимизировать угрозу столкновений. Один из секторов на Восточной трибуне предназначался исключительно для семей с детьми. Рядом с ними располагались болельщики, известные своим миролюбивым нравом. Самые буйные помещались на Северной трибуне, ближе к комнате наблюдения. Приезжим фанатам отводились места на Южной трибуне.

Всего на стадионе было установлено восемьдесят семь камер видеонаблюдения, и операторы имели возможность «наехать» на смутьяна с любой из них так близко, что могли при необходимости прочитать время у него — или у нее — на часах.

Бокэм представил Грейса Крису Бейкеру, офицеру по безопасности, одетому в модный серый костюм.

— Насколько я понимаю, вы хотите найти в этой толпе конкретного человека, Лукаса Дейли?

— Совершенно верно.

— Я уже просмотрел список владельцев сезонных абонементов, и его среди них нет. Не знаете, с кем он мог прийти?

— Нет. Я пытался перехватить его раньше, но жена сказала, что он уже отправился сюда.

Бейкер подвел Грейса к занимавшему целую стену блоку мониторов и усадил рядом с оператором.

Первой и основной целью видеонаблюдения было выявление нарушителей порядка и по возможности пресечение хулиганских действий, но, кроме того, полиция использовала камеры еще и для отслеживания интересующих ее типов и установления личности тех, кто пришел с ними за компанию. Это был ценный источник информации.

Найти человека в двадцатисемитысячной толпе дело нелегкое, но с помощью оператора Грейс обнаружил Лукаса Дейли сравнительно быстро, потратив около пятнадцати минут. Сын старого антиквара отыскался в двенадцатом ряду на Западной трибуне — в кожаной, с флисовым воротником куртке-«пилот», свитере-водолазке, джинсах и обернутом вокруг шеи бело-голубом шарфе «чаек». Грейс узнал младшего Дейли по фотографиям в гостиной его дома, куда приходил для разговора с Сарой Кортни. Узнал суперинтендент и его соседей. Один, Рики Чэтем, местный ловчила, официально занимался торговыми автоматами, а неофициально промышлял краденым. Полиция присматривалась к нему довольно давно, подозревая также в снабжении наркотиками нескольких клубов в Суссексе и соседних графствах, но добыть твердые доказательства, которые позволили бы упечь мошенника за решетку, пока не могла. Согласно списку владельцев абонементов, Лукас имел право на три места, которые и были сейчас заняты. Вторым его спутником оказался городской адвокат по уголовным делам Лейтон Ллойд, услугами которого нередко пользовались криминальные авторитеты Брайтона. Как кстати, с циничной усмешкой подумал суперинтендент, возможно, адвокат тебе скоро и понадобится.

Матч получился скучный, без огонька. Унылое течение игры слегка оживили две желтые карточки да короткая вспышка гнева со стороны тренера Гаса Пойета по адресу рефери, принявшего довольно спорное решение удалить одного из игроков.

Публика тут же взорвалась, взревела и разразилась традиционным «Судья — гандон!».

Впрочем, Грейс за игрой не следил — все его внимание занимал Лукас Дейли, который тоже не проявлял большого интереса к футбольной баталии и горячо обсуждал что-то со своими двумя спутниками. Суперинтендент пожалел, что рядом нет специалиста, умеющего читать по губам.

Минут за десять до финального свистка Грейс вышел из комнаты наблюдения и прошел к выходам с Западной трибуны, где и дождался окончания встречи. Толпа болельщиков протекала мимо него — одни направлялись к парковкам, другие к автобусам, третьи к железнодорожному вокзалу.

Через некоторое время объект его интереса появился из прохода в сопровождении Чэтема и адвоката и остановился шагах в десяти — закурить. Грейс тут же вышел из засады, держа в руке удостоверение.