Дар волка. Дилогия (ЛП) - Энн Райс

Ройбен двинулся вперед, вставая между ним и Лаурой.

Невысокий мужчина грациозно подался назад.

Оценивающе поглядел на Ройбена. Выглядел отрешенно, будто человек, разглядывающий чужака, встреченного на улице.

— Он сказал, что должен убить тебя, — хрипло, задыхаясь, сказала Лаура. — Сказал, что у него нет выбора. Сказал, что должен убить и меня.

— Иди наверх, — сказал Ройбен. Шагнул ближе к мужчине. — Закройся в спальне.

— Нет, я не думаю, что у нас есть на все это время, — сказал незнакомец. — Вижу, описывавшие тебя не преувеличивали. Ты отменный образец породы.

— И какой же породы? — спросил Ройбен. Он стоял меньше чем в метре от незнакомца, глядя на него сверху вниз, пораженный полным отсутствием запаха. Да, от него шел запах, запах человека, но не было ни запаха зла, ни запаха враждебности.

Ройбена охватило отчаяние. Этот человек знает тайны, те, которые он сам отчаянно желает узнать.

— Я сожалею о том, что случилось с тобой, — сказал мужчина. Его голос был ровным и выразительным. — Мне не следовало ранить тебя. С моей стороны это было непростительной ошибкой. Но я совершил ее, поэтому у меня нет иного выбора, кроме как ее исправить.

— Значит, ты всему этому причиной? — сказал Ройбен.

— Совершенно верно, хотя и совершенно ненамеренно.

Он выглядел рассудительным и слишком миниатюрным в сложении, чтобы представлять опасность для Ройбена, но Ройбен понимал, что это лишь человеческая форма, в которой противник не станет сражаться с ним. Будет ли лучше убить его сейчас, пока не началось превращение? Пока он слаб и беззащитен? Или попытаться вытащить из него информацию, бесценную, всю, которую он согласится выдать ему?

— Я очень долго охранял это место, — сказал мужчина, делая пару шагов назад, по мере приближения Ройбена. — Это продолжалось слишком долго. И я никогда не был хорошим охранником, если правда, а иногда меня здесь просто не было. Это непростительно, и, чтобы заслужить хоть какое-то прощение, я обязан исправить то, что сделал. Боюсь, мой бедный юный Человек-Волк, как ты себя назвал, тебе было лучше не появляться на свет.

Лишь теперь на его лице появилась зловещая улыбка, а вместе с ней произошло и превращение, так быстро, что Ройбен едва успевал следить за его этапами. Одежда мужчины лопнула, его грудь стала шире, руки и ноги стали удлиняться и набухать. Сорвав с запястья золотые часы, он отшвырнул их в сторону. Его тело покрыл блестящий черный мех, набухая, будто пена. Ботинки разлетелись на части, и ноги превратились в когтистые лапы. Подняв руки, он сорвал с себя остатки рубашки и куртки, стряхнул обрывки брюк. Из его груди вырвался низкий рык.

Ройбен прищурился. Руки меньше и короче, но как оценить силу, которую придаст противнику его умение? А лапы, которыми оканчивались руки и ноги, огромны. Нижние конечности толще, чем у Ройбена, или ему так кажется.

Лаура двинулась ближе к Ройбену. Краем глаза он увидел ее у камина с занесенным над правым плечом топором.

Ройбен стоял неподвижно. Вдохнул, пробуждая источник внутренней силы. «Ты сражаешься не только за свою жизнь, но и за жизнь Лауры», — подумал он.

Мужчина стал выше ростом где-то на фут, его черная грива ниспадала, как мантия, но он все равно был сильно ниже, чем Ройбен, даже в волчьем обличье. С лица исчезли спокойствие и понимание, глаза стали еще меньше, рот вытянулся, в нем появились длинные кривые клыки.

Между белых зубов мелькнул розовый язык, и он напряг мощные бедра. Весь мех был черным, даже подшерсток, а поднятые острые уши придавали ему отталкивающе волчий вид. Ройбену стало противно, поскольку он боялся, что сейчас выглядит так же.

«Стой на месте, — только и думал Ройбен. — Стой на месте». Он был в ярости, но не дрожал так, как бывает, когда подгибаются ноги или опускаются руки. Нет, вовсе нет.

Что-то заставило это существо замешкаться. Что-то было не так, как оно ожидало. Сделай шаг вперед.

Он шагнул вперед, и черное волкоподобное создание отступило на шаг.

— И что, что теперь? Думаешь, ты сможешь от меня избавиться? — спросил Ройбен. — Ты думаешь, что можешь уничтожить меня лишь потому, что я — твоя ошибка?

— У меня нет выбора, — ответило создание низким звучным баритоном. — Я тебе сказал. Этого не должно было произойти. Я должен был убить тебя вместе с остальными, виновными, если бы знал. Но ты уже наверняка знаешь, насколько омерзительно проливать кровь невинного. Осознав свою ошибку, я отпустил тебя. Всегда есть шанс, знаешь ли, что Хризма не передастся, что жертва просто выздоровеет. Или очень быстро умрет. Так случается чаще всего. Жертва просто умирает.

— Хризма? Миропомазание? Так ты это называешь? — спросил Ройбен.

— Да, Хризма, так называли мы это испокон века. Дар, сила — для этого есть сотня древних названий, но какая разница?

— «Мы». Ты сказал «мы». Сколько же в мире таких созданий, как мы?

— О, я понимаю, ты сгораешь от любопытства, думая, что еще я могу сказать тебе, — с еле заметным презрением произнесло создание. Его голос звучал сдержанно, приводя в бешенство. — Это любопытство я помню куда лучше, чем что-либо еще. Но зачем мне тебе что-то говорить, если я не могу позволить тебе остаться в живых? Кому я доставлю этим удовольствие: себе, тебе? Мне проще сделать благо, убив тебя, поверь мне. Я вовсе не намеревался заставить страдать вас обоих. Вовсе нет.

Странно было слышать эти правильные слова, говоримые приятным голосом, от существа с таким звериным ликом. «Так вот как я выгляжу в их глазах, — подумал Ройбен. — Таким же отвратительным и чудовищным».

— Ты должен отпустить женщину, сейчас, — сказал Ройбен. — Она сядет в мою машину. Уедет отсюда…

— Нет, я не позволю женщине уйти, ни сейчас, ни потом, — ответил зверь. Он говорил абсолютно невозмутимо. — Ты обрек женщину, а не я, посвятив ее в тайну того, чем ты являешься.

— Я понятия не имею о тайне того, кем являюсь, — ответил Ройбен. Пытался выиграть время. Рассчитывал возможные варианты. Как лучше всего напасть на него? Где он наиболее уязвим? Если он вообще уязвим! Он сделал еще один шаг вперед, и, к его удивлению, зверь инстинктивно сделал шаг назад.

— Теперь ведь все это не имеет значения, так? — спросил зверь. — В этом и ужас.

— Имеет, для меня, — ответил Ройбен.

Что за зловещий спектакль разыгрался на глазах Лауры, словесная дуэль двух чудовищ. Ройбен снова сделал шаг вперед, и зверь снова отступил.

— Ты молод, жаден до жизни, — сказал зверь, немного быстрее. — И жаден до силы.

— Все мы жадны до жизни, — ответил Ройбен, не повышая голоса. — Этого требует от нас жизнь. Если бы мы не были жадны до жизни, то не заслуживали бы ее.

— О, но ты особенно жаден, так ведь? — злорадно сказал зверь. — Поверь, мне не доставит никакого удовольствия умертвить такого сильного противника.

Его небольшие темные глаза злобно сверкнули в свете огня камина.

— А что случится, если ты не умертвишь меня?

— Я буду ответственен за тебя, за твои многочисленные достижения, — презрительно ответил зверь. — Благодаря которым весь мир желает поймать тебя, посадить в клетку, накачать наркотиками, разобрать на части в лаборатории, поместить под стекло.

Ройбен снова сделал шаг, но на этот раз создание осталось на месте, подняв одну лапу, чтобы остановить Ройбена. Глупый жест защиту. Сколько еще таких мелких признаков подмечал Ройбен, не осознавая этого?

— Я делал то, что казалось мне естественным, — сказал он. — Я слышал голоса. Голоса звали меня. Я чуял запах зла и находил его. То, что я делал, было столь же естественно, как дыхание.

— О, поверь мне, я очень впечатлен, — задумчиво ответил другой. — Ты и представить себе не можешь, сколь многие оступались, одурманенные, и умирали в первые несколько недель. Это так непредсказуемо. Все здесь непредсказуемо. Никто еще в точности не знает, что происходит, когда Хризма воздействует на эмбриональные плюрипотентные клетки.

— Объясни, — тихо сказал Ройбен. — Что такое Хризма?

Он снова двинулся вперед, и создание отступило, будто не в силах оставаться на месте. Бедра зверя все еще были напряжены, а руки слегка согнуты по бокам.

— Нет, — холодно ответил зверь. — Если бы ты был хоть немного сдержаннее, немного мудрее.

— О, так я в этом виноват? — холодно спросил Ройбен. Снова двинулся вперед. Зверь отошел на два шага, уже приблизившись к обшитой досками стене. — И где же ты был, когда Хризма начала действовать во мне? Где ты был, чтобы направить меня, дать мне совет, предупредить меня о том, что меня ждет?

— Очень далеко, — ответил зверь, начиная выказывать нетерпение. — Твои выдающиеся достижения застали меня на другом конце мира. И теперь ты умрешь из-за них. Стоили ли они того? Давай, скажи. Стало ли это кульминацией твоего существования?

Ройбен ничего не сказал. «Ударить надо сейчас», — подумал он.