Вкус победы - Кэрол Хови

Джошуа позвал кеб, и они понеслись в Пимлико с огромной скоростью.

От трека в сумерках поднимался пар: земля остывала после жаркого не по сезону дня. Запах лошадиных тел и навоза был настолько сильным, что Джошуа еще раз удивился: какая женщина могла бы терпеть такие условия ради любви к лошади? Когда они поспешно пошли по двору, играющие в крокет смолкли, но как только Берт и Джошуа прошли, за их спинами снова возникло оживление, как будто они прошли сквозь двери, открывшиеся и со скрипом захлопнувшиеся за ними. Почти всем своим существом Джошуа был убежден, что Эллин здесь или же была здесь. Но его меньшая часть, которая все еще была агентом секретной спецслужбы, подозревала худшее.

На тренировочном треке оживление стихло, но на конюшне стоял гул как от огромных восточных слепней, так и от вечерней работы: лошадей кормили, поили, чистили. Внимательно глядя на тропинку и ожидая увидеть на ней одинокую фигурку Эллин, Джошуа все больше начинал беспокоиться, так как их поиски не принесли положительных результатов. Последней надеждой было стойло Шейка и информация, которую они могли получить от конюхов.

Уже зажгли фонари, и Берт начал звать ее неистово и громко. Он побежал вперед, и конюхи, и сторожа вышли из конюшни со смущенными лицами.

– Мисс Кэмерон была здесь и уехала, – сказали они. – Она уехала больше часа назад. Сторож видел, как она села в кеб.

В мозгу Джошуа боролись гнев и страх, он в отчаянии кусал губы.

«Как Эллин могла совершить такую глупость и поехать одна по Балтимору, как будто это была деревня с двумя домами, которую она называла своим домом? – думал он, желая задать ей взбучку. – Особенно после того письма?!»

Дальнейший опрос конюхов ничего не дал. Они не видели или не могли вспомнить ничего и никого необычного поблизости днем. Опрос извозчиков кебов, стоящих за воротами, оказался тоже бесполезным. Они только что подъехали, а днем не были здесь. Также извозчики не знали, кто был здесь раньше. Уцепившись за слабую надежду, что они разошлись по дороге, Джошуа предложил Берту поехать назад в «Хантингтон» и посмотреть, вернулась ли Эллин.

Пока Берт и Джошуа добрались назад, было уже девять часов. Они направились прямо в комнату Эллин. Она ответила на их стук настолько спокойно, как будто ничего не произошло. Джошуа подумал, что Эллин была слегка бледная, хотя если бы он не знал об угрожающей опасности, то мог бы и не заметить.

– Где тебя черти носили? – взорвался Берт, схватив ее за руки. – Мы искали тебя по всему городу!

– Неужели? – она, кажется, удивилась. – А я оказалась всего-навсего здесь!

Мэннерс ничего не сказал. Посмотрев через нее, он увидел, что она была приведена в порядок, как будто ничего не случилось. Он внимательно посмотрел на нее, но Эллин не выдала себя ни взглядом, ни вздохом.

– Но ты все же ездила на конюшни! – слегка встряхнув ее, упрекнул Берт. Джошуа подумал, что он бы встряхнул ее посильнее. – Почему ты не сказала мне, что собираешься ехать в Пимлико?

Эллин прохладно посмотрела на Берта и взглянула на Джошуа так, как будто хотела, чтобы он ушел.

– Потому, что ты даже отдаленно не напоминаешь няньку, – она сносно сымитировала британский акцент Берта, что привело его в бешенство. – Ну, а как насчет обеда?

– Я представляю, – вмешался Джошуа, – что у вас сейчас солидный аппетит. В вашей комнате был такой кавардак.

Теперь она действительно побледнела, но ее глаза гневно сверкнули.

– Я буду благодарна вам обоим, если вы будете держаться от моей комнаты подальше, за исключением маловероятного случая, когда я могу пригласить вас! – воскликнула Эллин, потеряв самообладание. – И я при сем предлагаю вам, мистер Мэннерс, не совать нос в мои дела!

Мэннерс улыбнулся. Он не оскорбился.

– Как мило с вашей стороны пригласить меня пообедать с вами, мисс Кэмерон. Однако я в любом случае уже приглашен вечером. Увидимся позже, – сказал Джошуа Берту и, приподняв шляпу, предоставил обитателей Рэпид-Сити самим себе.

– Эллин, ты была необычайно груба! – хмуро пожурил ее Берт, после того как ушел Мэннерс. – Этот человек желает тебе только добра. Ну, так что ты затеяла?

Не проронив ни слова, Эллин втянула его в комнату и закрыла дверь.

– Я действительно ездила на конюшню, Берт, – прошептала она, и Берт с удивлением отметил, что выражение ее лица изменилось: вместо высокомерия на нем появился откровенный страх.

– И меня… – она помедлила, подбирая слова, – похитили.

Берт схватил ее за руки и заглянул в глаза. Она вся дрожала, руки были как ледышки.

– Я зашла в кеб, и меня отвезли в какое-то отдаленное место… я понятия не имею куда, и двое мужчин приказали мне выйти, – продолжала она, уставившись на его галстук. – Они… они пугали меня отвратительными угрозами. Потом сказали, что Райф… Ред, так они его называли… знает, где я нахожусь, и может воспользоваться случаем.

– Потом? – выдохнул Берт, опасаясь услышать самое страшное.

– Потом, – она вздохнула, – они засунули меня обратно в кеб и отослали сюда, сказав, что скоро свяжутся со мной по поводу Шейка.

– Ас тобой все в порядке? – Берт крепче сжал ее маленькие холодные ладошки.

Она кивнула, как будто боялась, что голос подведет ее.

– Ты не говорил Мэннерсу о письме, нет?

– Нет, – Берту стало неловко, оттого что он сказал неправду. – Но, что касается твоей комнаты… боюсь, что я обезумел, когда увидел, что тебя нет и что комнату обыскивали. Что они искали?

Эллин высвободила руки.

– Документы на Шейка, возможно, – ответила она, подходя к окну. – Берт, я боюсь.

У него свело желудок.

– Я тоже, дорогая, – шепотом признался он.

Глава 12

На следующее утро сильный ветер и густой дождь изменили планы Эллин. Вместо того, чтобы поехать с Бертом на конюшню или ходить по магазинам, ей пришлось сидеть в отеле, как в заточении, вместе с Бертом и бесконечно играть в вист и монте. До завтрака она написала несколько писем Мисси, потом забраковала их, не отослав ни одного. Эллин пока что не хотела сообщать ей эти неприятные новости. Мисси и без того паниковала, частенько не имея на это оснований. Эллин прочитала свою последнюю попытку и сочла ее соответственно успокаивающей, неосведомительной и нечестной. За каждой строчкой было чувство вины. Она специально вводила свою подругу в заблуждение, пытаясь заставить ее думать, что в Балтиморе все шло хорошо, когда на самом деле все это даже отдаленно не напоминало правду. Эллин молилась, чтобы Мисси не распознала ложь на его страницах.

Берт зашел за ней необычно рано, и Эллин заподозрила, что он боялся, что она ускользнет до его прихода, как ребенок, не выполняющий свои обязанности. Эта мысль раздражала ее. В столовой «Хантингтона» было полно народу, возможно, потому, что никто не рискнул выйти на улицу в такую погоду. Эллин попросила место за столиком у выступа в стене с окном, которое выходило на серое небо и еще более серый город. Столик к тому же был расположен в стороне от прохода, что обеспечивало видимость некоторого уединения.