А отличники сдохли первыми – 3: снова в школу. Часть 2 (СИ) - Рентон Рик

— Рик!!! — От лестницы долетел крик Баджера. И когда я нашёл его глазами у подножья, он растолкал девчонок и, чуть не упав, швырнул в нашу сторону один из своих трофеев. — Рик, лови!!!

Раскрутившись от броска, лёгкий полицейский щит спланировал в нашу сторону словно гигантская тарелка-фрисби. И шлёпнулся на останки морской фауны рукоятью вверх, прихлопнув пару копошащихся там головастиков.

Немедленно подхватив трофей, я вовремя отбил им ещё пару метких залпов — чем ближе буксир подбирался к пирсу, тем легче паразит-переросток попадал в наши контуры.

Окончательно перестав упрямиться, Хард всё-таки шагнул мне за спину. И принялся рубить тех тварей, которые теперь в изобилии сыпались нам под ноги после удара по щиту. Медленно отступая от края пирса вместе со мной, он вдруг остановил меня тычком в спину:

— Но вэй бак, хэ…

Отбив очередного головастика, я коротко оглянулся туда, где парень уже комментировал свои слова действием: дотянулся и вскрыл жабры одной из миног, которая пузырила из них слизь в нашу сторону. Заметавшись, раненая рыбина быстро стала добычей для остальных.

Но то, что скоро её сородичи скоро снова заинтересуются нами, сомнений не было. Даже не смотря на то, что ведьмы опять расчехлили свои боевые рогатки и принялись обстреливать пополнение стада миног шипастыми снарядиками под всё такое же бодрое «Алга!» в исполнении Альфии. Путь к отступлению теперь был отрезан полностью. И единственным местом, куда миноги ещё не совались, оставалось заражённое судно.

— Чвак! — В щит снова что-то ударило, уже сильнее. И он тут же чуть не выскочил у меня из руки, увлекаемый в сторону буксира одним из выброшенных из общего сплетения тентаклей. Но Хард быстренько отсёк серое щупальце, дотянувшись до него сбоку.

— Чвак! Чвак! Чвак! — Ещё три залпа пролетело мимо моего контура и шлёпнулось в грязь. Теперь тварь метила туда, откуда только что выглядывал либо Фенрир, либо его хозяин.

Мелко трясясь, словно от приступа ярости, самец хафгуфы выбросил на пирс ещё несколько таких же массивных отростков — совсем мимо. Но вдруг отделился от корабля, грузно перевалившись через низкий борт на заляпанный кровью бетон. Действительно, довольно быстро.

Но даже теперь, когда мы были в считанных метрах, паразит не спешил рвать дистанцию. Лишь неторопливо расплетал всё новые и новые щупальца, неотрывно следя за нами своими глазами-арбузами.

Вот чего ты точно от нас сейчас не ждёшь…

Приняв на щит ещё одно брошенное в нашу сторону щупальце, я рубанул по нему пилой. И как только раненная конечность начала быстро сворачиваться обратно к общей массе, бросил щит и схватился за рваную рану.

— Хэ⁈ — Позади послышался удивлённый крик Харда.

Но уже в следующий миг всё вокруг наполнилось совсем другим звуком:

— СУ-У-И-И-И-И-И-И-И-И-И!!!

Как только раненное щупальце резко подтащило меня к своему хозяину, я с размаха рубанул прямо по мутному зрачку. И все головастики, снующие по кораблю и пирсу, вдруг завизжали одновременно, словно маленькие паровые свистки:

— СУ-У-И-И-И-И-И-И-И-И-И!!! — Этот мерзкий хор казался ещё оглушительней, чем огнестрельная очередь. Если та лупила по ушам, как молоток, то этот звук словно протыкал их изнутри, как раскалённая игла… — СУ-У-И-И-И-И-И-И-И-И-И!!!

Раненый зрачок резко нырнул вглубь переплетения серых волокон. И пока следом за ним не спрятался и второй глаз, я почти не глядя ткнул пилой в его основание.

— СУ-У-И-И-И-И-И-И-И-И-И!!!

Тело сдавило со всех сторон — словно я оказался внутри узкого спального мешка, сделанного из сырого вонючего мяса. Зажав руку с оружием в сантиметре от глаза, тварь попыталась вырвать его у меня из руки и…

— СУ-У-И-И-И-И-И-И-И-И-И!!! — Очередной оглушающий вопль и яростная трясучка были следствием атаки Харда. Парень налетел на растущий вокруг меня кокон из тентаклей и, рубанув по тому, который пытался меня обезоружить, парень тут же отпрыгнул назад, оставив ещё пару длинных рассечений ещё и на тех, что хватали меня за ноги.

И на этот раз я не только засунул пилу туда, куда спрятался второй глаз — почти по самую рукоять. Но и смог вытащить её обратно, выдернув наружу целую гирлянду из разорванных сосудов и жил.

— СУ-У-И-И-И-И-И-И-И-И-И!!!

Разбросав свои мерзкие конечности во все стороны, тварь резко крутанулась на месте, сбив с ног и меня и Харда. Отлетев к краю пирса, парень тут же скрылся из вида внизу…

— СУ-У-И-И-И-И-И-И-И-И-И!!!

Ещё разворот миг — и карусель из живых канатов оплела мои ноги, руки и туловище. Оставив снаружи лишь окровавленный клинок.

Рефлексы потребовали от моих лёгких резкий выдох. И когда путы чуть ослабли вокруг сжавшегося туловища, я смог вытащить из этих мерзких объятий руку — для того, чтобы нанести хотя бы ещё один удар…

— СУ-У-И-И-И-И-И-И-И-И-И!!!

Пила Шрика так и осталась торчать внутри раненой глазницы, когда щупальцы всё-таки отволокли меня прочь от тела паразита и сжали вновь. Теперь я не мог сделать даже вдох… Но и ты истекает кровью! Иначе не орал бы сейчас так, тварь вонючая…

— СУ-У-И-И-И-И-И-И-И-И-И!!!

Переплетаясь друг с другом, живые нити покрывали меня с ног до головы, давя на туловище всё сильнее с каждым новым слоем этих отвратительных пут.

— СУ-У-И-И-И-И-И-И-И-И-И!!!

Когда самец хафгуфы сжал мою голову, этот визг почти перестал сверлить уши из-за толстого слоя вонючей мерзости. Но, прежде чем серая масса успела закрыть ещё и глаза, я заметил, как рядом с паразитом в грязь плюхнулся очень странный предмет. И ещё один… И ещё…

Откуда-то сверху на нас вдруг посыпались игрушечные резиновые свинки. И у каждой из ярко-розовой задницы почему-то торчала дымящаяся петарда…

Глава 24

Дело серьезное

Через мгновение этот сумасшедший мир подарил мне ещё один кусочек бесценного опыта: воспоминание о том, каково находиться в тёплых объятьях глиста-переростка в тот момент, когда рядом с ним рвутся самодельные фугасы. И эти свежие ощущения теперь навсегда легли на почётное место рядом с процессом подрыва клоаки его самки. Что-то мне подсказывало, что такое я уже не забуду…

— Х-хе!

Этот звук был первым, что я услышал, когда часть ослабевших и уже не вполне живых канатов свалилась с моих плеч. Ехидная усмешка явно доносилась не с пирса или ближайшего берега, а откуда-то сверху. Скорее всего — с вершины лестницы. Туда я и глянул первым делом, едва смог хотя бы приоткрыть глаза. Вонючие ошмётки, перемешанные с останками нескольких недоразвитых головастиков, медленно сползли с лица вниз сами собой. Но руки пока освободить не получалось…

Худощавый силуэт на самом верху лестницы был вооружён. И как только этот человек сообразил, что я ещё жив, короткое, но увесистое оружие быстренько перепрыгнуло с его плеча в руки.

Данное обстоятельство резко затормозило те мои рефлексы, которые торопились как можно быстрее принять вертикальное положение и перейти к контратаке. Тем более, что единственным укрытием на пирсе сейчас была лишь куча тошнотворного мяса, в которую превратился изрешёченный шрапнелью хафгуфлинг. И прижиматься к ней хотелось ещё меньше, чем ловить пулю или прыгать в воду, наверняка всё ещё полную гигантских миног…

Хард!

Где-то слева негромко чавкнуло. И послышался знакомый отрывистый акцент:

— Хэ⁈ Вэр а ю⁈ — Цепляясь серпом за один из обмякших тентаклей, норвежец ещё не успел полностью перебраться через край обратно на пирс. Но уже вовсю вертел головой по сторонам. — Ар ю элайв⁈

Взрывные волны и разнообразные метизы из резиновых снарядов расчистили на пирсе несколько дымящихся пятачков. На один из таких участков теперь и карабкался Хард. При этом сам он почему-то оставался забрызган останками крабов и головастиков, хотя я явно слышал, как внизу с него льётся вода. Похоже, что кишка, за которую схватился Фенрир, спасла парня от полного погружения. Но оказаться в сентябрьской Неве даже по пояс — тоже небольшое удовольствие. Что подтверждали зубы парня, периодически выдававшие знакомый кастаньетный треск.