По следам большой смерти - Виталий Сертаков

Артура трясло, как в лихорадке.

– Зачем вы это делаете?! - Он обернулся к гному.

– Угадал, поди, мил-человек?

– Чего ты добиваешься?!

– Ета ты добиваешься, родимый. А мы тебе токмо помочь хотим. На том стоим, шобы к равновесию людишков возвертать.

Артура тянуло вперед, как магнитом. Вцепившись в косяк, он осторожно ступил на теплую землю. Теперь он мог видеть всю семью на телеге.

Там была его семья, и там был он сам. Артур даже вспомнил этот день, когда они возвращались с Надей с мельницы, куда его послала Хранительница рода. Один из редких дней, который будущий Клинок мог провести с семьей. Только накануне они с Бердером и другими учениками вернулись из окрестностей Миасса, где успешно уничтожили две Слабые метки. А через неделю предстоял большой поход на запад, усмирять шептунов и набирать рабочую силу для рытья оросительных каналов. На пару недель во время сбора урожая все взрослые мужчины впрягались в сельскую работу. Хранительница рода распределяла обязанности, и Артуру тогда неслыханно повезло. Вместо колки дров, молотьбы или строительства выпала крупная удача - отвезти зерно на мельницу.

Надя еще не была беременна Белочкой и прихватила с собой старшего сына. Годовалый ребенок сосал грудь матери, Надя смеялась, легонько укачивала его, ухитряясь одновременно целоваться с мужем.

Коваль видел себя, молодого, бородатого, с густыми русыми косами, еще не тронутыми сединой. Он скинул рубаху и сидел, болтая ногами, голый до пояса, мускулистый, черный от загара. Еще не избороздили тело шрамы, еще оставались годы до губернаторского кресла и разрушения Москвы. Молодой Коваль держал в ладони розовую пяточку сына, обнимал голубоглазую красавицу. Им обоим в голову не приходило, как мало жизни отпущено их первенцу…

– Ты можешь остаться, - сказал гном.

– Кто ты такой? - прошептал Коваль. Кувшин с червями жег ему грудь.

– Отдай червей и иди. Ты заменишь его.

– Я тебе не верю…

Надя ван Гог отняла мальчика от груди и, завернув в одеяло, осторожно положила на ворох пустых мешков. Серая лошадка меланхолично жевала траву. Молодой Коваль соскочил с телеги и что-то сказал жене. Надя засмеялась, откидываясь назад, и легонько ударила мужа по губам. Ее сарафан просвечивал на солнце.

– А ты мне поверь, мил-человек. Я дурного-то не предложу…

– Это было… прошло тринадцать лет! Никто не в силах вернуть прошлое!

– Ета тебе так в школе вдолбили? Слыхал такое: когда нельзя, да шибко хоцца, то вроде как и можно?

Президент закусил губу. Сейчас он был готов поверить во что угодно. В голове не укладывалось, что кто-то научился поворачивать время вспять.

Заходящее солнце спряталось за тучку. Дятел устал колотить и вспорхнул черной молнией. Молодой Коваль поймал руки сидящей жены и подошел к ней вплотную. Надя раздвинула ноги и обхватила мужа крепкими загорелыми лодыжками. Президент видел собственную спину и ладошки женщины, ласкающие его затылок.

– А кому хочется, чтобы прошлое вернулось?

– Храму, мил-человек.

– Храму нужно, чтобы я уснул и не проснулся? - Артур заставил себя оторваться от созерцания собственного оголяющегося зада. Позади, под шатром еловых ветвей, колыхался темный прямоугольник двери. Гном стоял на пороге, протирая очки. По его полосатому чулку полз рыжий муравей.

– Ты спросил, кто я такой. Есть Настоятель Вонг, его планида - поддерживать равновесие между Орденом и миром снаружи. А мое тело всегда остается там, внизу. - Гном потыкал пальцем в землю. - Я удерживаю равновесие внутри Ордена, я слушаю каждого из нас и смотрю вперед. Я дал тебе провожатого, и каждый, пришедший в Храм, получает провожатого.

– Я могу тебя увидеть?

Гном отрицательно покачал головой.

– Настоятель Вао не покинет своего угла, пока не придет время уступить его новому Вао. Я мог бы пригласить тебя в гости, но вряд ли тебе это придется по душе.

– Откуда ты знаешь русский?

– Я не знаю русский, я всего лишь пользуюсь памятью твоего детства. Ты ждал от куклы именно таких слов…

– Ты управляешь гномом? Но кукла не существует, это мираж!

– Мне нравится кукла, в которую ты меня обрядил. Когда ты нас покинешь, ее не станет. Мне нравится спорить с тобой и слушать твои мысли, но…

– Но ты не хочешь отпускать меня?

– Я лишь обязан предложить тебе выбор, а вместо этого делаю подарок. Я был бы рад вернуть тебя не на тринадцать лет назад, а в то время, о котором ты грезишь, но это не в моих силах. Я отыскал опорное звено тринадцать лет назад; там еще можно замкнуть кольцо.

– Ты говоришь о?..

– Да, да! - потряс бороденкой Иван. - Ты ведь до сих пор видишь во сне мир, каким он был до Большой смерти. Потому я и сказал, что с тобой занятно поболтать. Ты можешь вернуться в лес и снова быть счастливым. Ты станешь молодым, но сохранишь память и знания. Ты выберешь другой путь на развилке.

– Значит… - до Артура начало доходить. - Значит, вы тут посоветовались и решили, что меня надо забросить назад?! Чем же я так мешаю?..

Он уже не сомневался, что Настоятель Вао говорит правду. Каким бы чудом это ни казалось, старый мутант, не покидающий радиоактивных подвалов, мог вернуть его на тринадцать лет в прошлое.

– Ты ищешь правды и раскачиваешь мир.

– Черт! А как, по-твоему, надо жить?

– Оглянись! Чем была плоха жизнь? Кто тебя заставлял покидать лес? От тебя идет волнение, и чем дольше ты живешь, тем сильнее мир качается!

Президент не находил слов.

– Это я, по-вашему, главный враг спокойствия?

– Когда ты проснулся от долгого сна, я сразу услышал тебя. Потом появились другие Проснувшиеся, как вы их называете, но они не несли с собой такой бурной волны. Ты ворвался в мир, как камень, упавший в тихий пруд. Камень слишком велик, и пруд вышел из берегов…

– Тогда что вам мешает просто меня прикончить? Или ты играешь по правилам, как и твой дружок Ли?

Коваль старался говорить громче, чтобы заглушить стоны своей жены. Ему казалось, что он подглядывает в замочную скважину или смотрит кассету с записью собственных любовных утех. Солнце снова вышло из-за тучки, разрезав лес сотней лучей. В речке с хохотом плескались мальчишки. Дверной проем, ведущий в будущее, покачивался, точно зеркало, подвешенное на невидимых нитях.

– Твоя смерть принесет еще больше проблем. Если мы пойдем на убийство одной опорной личности, Ордену придется уничтожать всех, кто способен изменить мир, - невозмутимо сообщил гном. От его деревенского говорка вдруг не осталось и следа. - Не сомневайся, мы просчитали исходы одиннадцатью различными способами. Ваша Книга указывает на опасность, но не указывает пути, как ее избежать. Единственный способ вернуть Россию к равновесию - это вернуть тебя на тринадцать лет назад. Если ты сейчас уйдешь, память о нашей встрече сохраним только мы с тобой, президент Кузнец и старый монах Вао.