Жизнь Рамакришны - Ромен Роллан

Один Нарендра был неудовлетворен. Печаль по отцу, мирские заботы, страдания души грызли его. Он видел, что все осшпаны благодеяниями, и считал одного себя покинутым. Он не получал никакого отклика на свою тоску. Не видел никакого луча, который согрел бы его. Он умолял Рамакришну даровать ему для облегчения несколько дней самадхи. И учитель (приберегая свою снисходительность для тех, от кого он меньше всего ожидал) сурово укорял его за «низкие помыслы»; только от себя самого должен был он ждать облегчения; он должен был возвыситься над своими заботами и благодаря этой победе достигнуть более высокого состояния, чем экстаз. И Нарендра в слезах как потерянный бежал через город и поля, покрытый пылью и соломой от копны сена, на которую он наткнулся, снедаемый стремлением к недостижимому; и душа его больше не знала покоя.

Рамакришна с нежностью, с жалостью издалека следил, как он метался в безумной тревоге; он хорошо знал, что нужно долго искать, прежде чем, запыхавшись, настигнуть божественную добычу. И он считал чудесным состояние Нарендры, хвалившегося еще недавно своим неверием и испытывавшего ныне тоску по бесконечному. Он считал его благословенным среди людей, тем больше, чем больше он прошел испытаний. Он тихо ласкал лицо Нарендры в присутствии учеников. Он узнавал в нем все знаки бхакта – верующего любовью. Бхакты не свободны, подобно джнянинам (верующие познанием духа), от внешних предметов, они созданы, чтобы любить и служить людям. Они должны вновь и вновь возрождаться для блага человечества. Пока существует малейшее проявление желания, нужно возрождаться. Только когда все желания вырваны из людских сердец, достигается Мукти (освобождение). Но бхакт не стремится к этому, и вот почему любящий учитель, с сердцем, полным всех живых существ, не соглашающийся позабыть их, сохраняет навсегда предпочтение к бхактам, из которых наикрупнейшим был его Нарендра.[364] Он больше не скрывает, что смотрит на него как на своего наследника. Однажды он говорит ему:

– Я оставлю этих молодых людей на твое попечение. Стремись развить их духовные силы.

И, подготовляя их к монастырской жизни, он убеждает их идти просить милостыню во всех домах без различия каст. Около конца марта или начала апреля он раздает им ткани цвета охры, как знак саньясина.

Гордый Нарендра дает пример отрешения. Но он с трудом отказывается от духовной гордыни. Демон, который тщетно предлагал бы ему, как и Иисусу, все блага земные, вскоре сумел бы найти уязвимое место в его броне, предложив ему власть над душами. Однажды, чтобы испытать свое духовное могущество, Нарендра попросил своего товарища Калипрасада прикоснуться к нему, когда он будет в состоянии сосредоточения. И Кали прикасается к нему и сам впадает в такое же состояние. Рамакришна узнает об этом и строго увещевает Нарендру; он укоряет его в растрачивании для такой легкомысленной цели хлеба на корню и определенно осуждает передачу мысли. Запретно наносить ущерб свободе духа. Вы должны помогать другим. Запретно подменять их мысли своими.

Вскоре после этого Нарендру в состоянии медитации ощутил какой-то светоч, очаг, который был за его затылком; внезапно он лишился сознания и растворился в Абсолюте. Он погрузился в пучины того страшного Нирвикальпа самадхи, который он призывал уже давно и в котором Рамакришна ему отказывал. Когда он пришел в себя, спустя долгое время, ему казалось, что он лишился тела. Он находил только свое лицо и воскликнул:

– Где же мое тело?

Пораженные ужасом мученики побежали к учителю. Рамакришна спокойно ответил:

– Хорошо. Пусть он останется так некоторое время. Он меня достаточно помучил…

Когда Нарендра почувствовал под ногами твердую землю, его охватил невыразимый покой. Он пошел к учителю. Рамакришна сказал ему:

– Теперь Мать тебе все показала. Но это откровение останется под замком, и я буду хранить ключ. Когда ты выполнишь дело Матери, ты вновь обретешь это сокровище.

И он дал ему указания относительно здоровья и режима на следующие дни.

По мере того как Рамакришна приближался к концу, он отдалялся от всего. Он простирал над печалями учеников свое ясное небо. Евангелие, написанное почти у изголовья умирающего, отмечает гармонический шепот души, как ручейка вечером, при молчании подавленных учеников, в то время как в саду тихо шелестят при лунном свете ветви деревьев, которые шевелит горячий южный ветер. Друзьям, любимым, которые не могут покориться необходимости потерять его,[365] он рассказывает вполголоса:

– Радха говорила Кришне: «О возлюбленный, живи в моем сердце и не являйся больше в человеческом образе». Но вскоре она начала страдать, не видя своего возлюбленного в образе человеческом. Но воля божья должна быть исполнена. И долго Кришна не являлся в образе человеческом… Господь пришел и воплотился в человечестве. Затем он вернулся с учениками[366] к божественной Матери.

Ракхал. Тогда не уходите раньше нас.

Рамакришна улыбнулся с нежностью и сказал:

– Несколько баунов[367] входят внезапно в один дом. Они славят имя божье и танцуют от радости; затем они покидают дом так же внезапно, как пришли; и люди не знают, кто они были…

Он вздыхает:

– Я иногда говорю: «Хоть бы господь пожелал даровать мне милость и не посылать меня больше в этот мир!»

Но он тотчас же добавляет:

– Он (бог) принимает человеческий образ из любви к людям, к чистым душам, любящим господа.

И он смотрит на Нарендру с невыразимой любовью.

9 апреля.

Рамакришна (глядя на веер, которым он обмахивался жаркой ночью). Так же, как я вижу этот веер, который я держу перед собой, я видел бога… И я вижу… (он говорит совсем тихо, положив руку на сердце, и спрашивает). Скажите мне, что я сказал…

Нарендра. Я не мог ясно расслышать.

Рамакришна показывает знаками, что они – его бог и его собственное «я» – слиты воедино.

Нарендра. Да, я – это он.

Рамакришна. Остается только перейти одну черту… Наслаждение блаженством… Все растворилось…

Нарендра. Великие остаются в мире даже после того, как осуществится их освобождение. Они сохраняют свое «я» и свои страдания, чтобы передать спасение человечеству…

Полная тишина. Потом говорит учитель.

Рамакришна. Крыша[368] у самых глаз, но очень трудно достичь ее.

Нарендра. О да.

Рамакришна. Но тот, кто достиг ее, может бросить вниз веревку и втащить к себе других на крышу…

В эти дни, осуществляя полное слияние всего существующего с единым существом, он увидел, что «все три были одной субстанцией – и жертва, и плаха, и приносящий жертву», и воскликнул слабым голосом: