Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова

— С неба.

Есть мудрость, в которой говорится, что если у Вас есть способность любить, Вы должны любить изо всех сил и дарить своему избраннику свою красоту и счастье без остатка, и ни о чем не жалеть на склоне своих лет.

***

На следующий день позвонила Вероника, однако, не спросив ничего другого, просто поинтересовалась:

— Приняла лекарство?

Я замерла на мгновение, а после вспомнила, что она вчера мне сказала, что у меня гнусавый голос, что я простыла, и что мне надо выпить лекарство. Кивнув, я ответила:

— Да.

— Скоро уже будет Новый год, а раз уж год новый, то и выглядеть всегда соответственно, так что пойдем со мной по магазинам и купим что-нибудь.

Голос у женщины напоминал больше командирский, но никак не дружеский. Я же кивнула головой и согласилась, ведь Руслан вечно как белка в колесе, поэтому я не могу постоянно быть с ним.

Слегка прибравшись, так как Сафины Платоновны не было, я прямиком поехала в торговый центр. Вероника уже ждала меня у входа. И когда женщина увидела меня, то она, скривив рот, проворчала:

— Ехать-то ой как недолго! Могла просто прямо сказать, если не хочешь идти.

Взяв тележку из ее рук, я взглянула на супермаркет неподалеку и сказала:

— Пройдемся по супермаркету?

Она, надув рот, просто кивнула и сразу же вошла внутрь

Следуя за ней, я заметила, что Вероника стала меньше похожа на благородную даму из высшего общества и больше на обычную ворчливую женщину средних лет, покупающую самое необходимое. Она оглянулась на меня и спросила:

— Тесто умеешь месить?

Я покачала головой:

— Нет.

Женщина нахмурилась:

— На каждый Новый год нужно все-таки выпечку есть, а ты, если тесто месить не умеешь, то что же с выпечкой делаешь?

— Покупаем. Или же покупаем готовое тесто и печем сами, — ответила я, а увидев перед ней небольшой пакет с мукой, ко мне в душу закрались подозрения того, что она планирует купить ее и замесить тесто сама.

— Как же может быть то, что сделано чужими руками, таким же вкусным, как и сделанное своими руками? — как я и думала, Вероника, сказав это, положила муку в тележку.

Я потеряла дар речи. Ладно. Фиг с ним. Это надо воспринимать все как есть. По философски!

Два часа спустя, договорившись с курьером, чтобы он отвез вещи на виллу, Вероника отвела меня в ресторан греческой кухни чисто ради того, чтобы поощрить меня за то, что я ходила вместе с ней по магазинам.

— В Москве мало где можно поесть настоящую греческую кухню. Но в этом ресторане очень даже неплохо, сейчас попробуешь, — только сев, произнесла тетя.

Заказывая еду, женщина сказала мне:

— Когда я еще не была в столице, мне больше всего нравился ресторан один ресторан греческой кухни на Университетской набережной в Питере. Потом, когда я переехала сюда, то уже не могла пойти туда. Каждый раз, когда хотела поесть, то рыскала по всей Москве, но спустя столько лет я не встречала особо много аутентичных ресторанов. Однако этот и правда неплох, попробуй.

В словах этой преклонной дамы чувствовалась сильная ностальгия. Что ж, и то верно. После восемнадцати лет все ее время и жизнь проходили в столице. Дом и все воспоминания потихоньку начали ослабевать, а если она еще что-то и помнила, то только отголоски своего детства.

Вот, например, я люблю сладкое, потому что помню, как у бабушки по карманам всегда были распиханы миллионы разных конфеток, и как только я обижалась или же плакала, одной конфеткой, что она давала мне, моментально удавалось унять обиду. Теперь же человек из воспоминаний ушел.

Все воспоминания рассеялись. Практически исчезли. И единственное, что я могу вспомнить — это тот сладкий вкус.

Официант подал еду, а я встала:

— Пойду помою руки.

После половины дня, проведенного в супермаркете, разумеется, руки были грязными, поэтому женщина, поднявшись, пошла вместе со мной. На обратном пути я решила заодно и сходить в туалет, а тетя же сразу вернулась к столику.

В тот момент, когда я пришла обратно за стол, то вдруг увидела одну знакомую, что не появлялась в моей жизни слишком уж давно — Сашу Рябову.

— Ох, я была так занята, чтобы проведать Вас, заметила, что Вы, похоже, слишком схуднули за последнее время, — произнесла Александра.

Вместе с девушкой находились два незнакомца, совершенно не знакомые мне. Возможно, ее друзья. Но по факту она не была той, с которой отношения казались полностью разорванными, поэтому Вероника улыбнулась:

— Вот умаслить ты явно умеешь, а. Где же толстая, а где худая — не одна ли и та же вообще.

Рябова слегка улыбнулась:

— Подождите, я освобожусь — тут же навещу Вас.

Надо же, какая близкая и радушная атмосфера. Мое присутствие тут явно неуместно. Когда я заколебалась, Вероника заговорила:

— Мила, иди сюда, все уже на столе.

Мила?

Этим именем меня называли немногие. Если точнее, то практически никто кроме близких друзей или же родственников.

Я подошла к столу и встретилась со смоляными и почти что ледяными глазами Саши. Легко можно было рассмотреть, что она ревнует. После я села на свое место.

Вероника положила мне в тарелку что-то аппетитное и произнесла:

— Еда в этом ресторане действительно самая подлинная на вкус. Попробуй. Тебе точно понравится.

Я кивнула головой и ничего не сказала.

Поняв, что Рябова не собирается уходить, Вероника по-прежнему сохранила улыбку на своем лице:

— Александра, не хочешь присоединиться к нам? Я заказала довольно много, поэтому, если не против, то давай с нами.

Первая половина фразы казалась несколько отчужденной. Ну, все-таки слова Рябовой были вежливыми и отстраненными, но достаточными для того, чтобы наладить отношения. А вот вторая же на слух была теплой и искренней. В ней слышалось искреннее приглашение, а не перфектное. Без какой-либо подоплеки.

Саша слегка замерла, но вскоре из-за вежливости села рядом с Вероникой, после чего несколько фамильярно произнесла:

— Тетя, а Вы тоже любите греческую кухню, да? Если будет время, то можем как-нибудь прийти сюда. Я тоже ее очень люблю.

Тетя в свою очередь слегка улыбнулась, помогла ей положить еду, а после, отложив столовые приборы, положила свою ладонь на тыльную сторону руки девицы и ласково похлопала:

— Дорогая моя, ты, как и Руслан, можешь звать меня тетей. Это большое для меня счастье. Но, в конце концов, это не соответствует этикету, а мы с тобой не тетя и племянница и никакие вообще не родственники. Когда ты меня так называешь, то ставишь меня в