Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Руслан сказал, что в последнее время Вы неважно себя чувствуете, поэтому и зашла к Вам, — ну, все осведомлены, что мы не питаем друг другу особых чувств, поэтому и мне не стоит специально подлизываться к ней.
Женщина хмыкнула и, опустив глаза, продолжила заниматься своим двором. Но, в конце концов, тетя все же уже была в возрасте, долгими годами каталась как сыр в масле, поэтому после стольких часов, проведенных во дворе, казалось неизбежным то, что у нее будет болеть спина. Я обратила внимание на то, что она, прикрывая спину и прихрамывая, уселась на стуле во дворе, и хмурилась от боли.
Затем я очистила двор от нескольких оставшихся сорняков, вымыла руки и передала ей принесенное мною обезболивающее лекарство. Вероника нахмурилась, явно не желая принимать его. Я же поджала губы:
— Это не яд. Это обезболивающее.
Договорив, я вложила лекарство ей в руку, затем зашла в дом, налила чашку воды и протянула ей.
Женщина слегка оцепенела. Но, видимо, не в силах терпеть боль, взяла стакан воды и приняла лекарство. Тогда я отложила остаток лекарства в сторону и равнодушно проговорила:
— У этого лекарства мало побочных эффектов, поэтому, если боль невыносима, Вы можете принять несколько таблеток, чтобы облегчить боль.
Она посмотрела на меня, поджала губы, посмотрела на двор и ответила:
— Ты сильно гнусавишь. Не приходи сюда больная и не заражай меня.
В ту секунду я невольно прыснула от смеха. Мда, она такая строптивая. К гадалке не ходи — явно проявление заботы, но вот только как ей ни проговорить — на слух все равно не ложится.
Что ж, ладно. Все-таки эта женщина являлась гордой и сдержанной леди. Прожив полжизни без детей, она сама, вероятно, хотела провести спокойную старость одна.
— Да, я приму лекарство, когда вернусь, — простуды зимой — это естественно.
Тогда Вероника встала, пошла в дом и вышла оттуда с упаковкой «Терафлю» в руке. Ее голос слышался холодным и жестким:
— На, выпей. Один раз утром и один раз вечером. Через два дня будет лучше. Лекарство не горькое.
Я, кивнув, взяла его и слегка улыбнулась:
— Спасибо.
Женщина угукнула и больше ничего не сказала.
Снег в Москве не падал, а с выходом солнца так и вообще его большая часть растаяла, и, поскольку солнце светило высоко, казалось, было не так уж и холодно. Кроме того, Вероника развела во дворе мангал, поэтому там как-то было даже тепловато.
В полдень она посмотрела на меня:
— Хочешь остаться на обед? Снег валит уже как несколько дней, дома есть только заготовленные провизии. Больше ничего.
Я кивнула:
— Хорошо!
Жизнь человека может быть как изысканной, так и суровой. И даже если из еды есть только какой-нибудь «сухой паек», она все равно остается довольно увлекательной.
Во дворе горел мангал, поэтому она почистила для меня картофель с редькой, затем нарезала мясо и помыла овощи. Мы решили пожарить во дворе шашлыки. Изначально я как-то думала, что атмосфера для двоих слишком уж безмолвная, чтобы есть подобное, но Вероника принесла вино из винного погреба, и тогда уже трапеза приобрела другой оттенок.
На свете есть люди, которые лучше всего ладят в тишине. Нам же с тетей Демидова особо не о чем говорить, но есть вещи, которые как раз таки не и нужно говорить. Достаточно просто понять.
Так как в эти дни я толком и не питалась, сегодня все-таки уплела довольно много, из-за чего в животе появился легкий дискомфорт.
Когда приехал Руслан, в мангале уже заменили уголь, а когда мужчина увидел посуду во дворе, на его красивом лице вдруг появилась улыбка. Он потянул меня и произнес:
— Понравилась еда?
Я слегка улыбнулась. Не то чтобы. Но у меня было хорошее настроение, поэтому и стала так прожорлива.
— Хочешь попробовать? — я ответила, что вкусно. В любом случае, это мои вкусовые предпочтения, а не его.
Демидов, улыбнувшись, взял полусъеденную жареную картофелину в моей руке и, прожевав, поднял брови, не поскупившись на слова:
— Ого, прямо мастерски!
Я улыбнулась:
— Тетя испекла.
Вероника посмотрела на него и сказала:
— Ладно уже, тут вот осталось немного, доедайте и уезжайте уже. Слишком уж шумно, когда так много людей.
Достигнув отметки пожилого возраста, люди вечно уж начинают кривить душой. Руслан это понимает, я тоже.
С улыбкой посмотрев друг на друга, супруг принес из дома стул и сел рядом со мной, притянув меня к себе и расспрашивая о здоровье Вероники в последнее время.
Глава 403. Старого воробья на мякине не проведешь (часть 5)
Вероника равнодушно ответила и передала Руслану запеченное мясо, я же дала мужчине соус и сказала:
— Будет вкуснее, если макнешь.
Он слегка улыбнулся и сделал так, как я сказала ему, после чего кивнул и дал свою оценку:
— Неплохо.
С наступлением темноты Вероника сказала нам уходить:
— Мой дом слишком мал, чтобы вместить вас, так что ешьте досыта и уходите.
Руслан улыбнулся и, попрощавшись, отвел меня в машину.
На обратном пути на виллу я выглянула из окна машины и уставилась на пейзаж. Глядя на мелькающие за окном машины виды, я невольно произнесла:
— Спасибо, Руслан.
С тусклым светом дороги мужчина слегка улыбнулся:
— Твое «спасибо» — слишком просто. Если можно, то я бы хотел услышать что-нибудь более романтичное.
Я улыбнулась. Смотря краем глаза на красоту времени, я наклонила голову, чтобы тщательно обдумать что-нибудь эдакое из любовных речей, а мой взгляд упал на лицо Демидова, на котором мелькал свет от ламп.
Чтобы написать для этого мужчины хотя бы одну строчку о любви, нужно тщательно обдумать. Серьезно. Искренне.
Машина подъехала к входу на виллу. Все время пробыли в безмолвии, а теперь уже наконец-то приехали домой. Выйдя из машины, Руслан заглушил мотор и подошел ко мне:
— Хорошо все обдумала?
Я простодушно улыбнулась:
— Нет… Мне кажется, что ты прямо-таки специально решил меня в затруднительное положение поставить. Знаешь же, что я не умею говорить такие словечки.
— Но ты можешь попробовать!
Я задумалась. Подняв голову, я посмотрела на небо, а затем окинула взглядом его лицо и улыбнулась:
— В моей жизни ты — самый осознанный сон, которой мне когда-либо приходилось видеть.
Мужчина слегка застыл, а затем улыбнулся и потянул меня на виллу, явно пребывая в эмоциональном подъеме:
— Откуда взяла?
Что ж, очевидно, он имел в виду про фразу, а я же, подняв голову, указала пальцем на
