За нами Россия - Сергей Зверев

Военные, уже никак не ожидавшие нападения, упали ничком на землю и стали отвечать огнем из автоматов. Охранники не представляли, сколько нападающих прячется в лесу, и поэтому пока старались не вставать. Не рисковали выдвинуться навстречу. Они просто стреляли в сторону невидимого противника. Офицер, заслышав автоматные очереди, сиганул из соседнего вагона, где он беседовал с начальством. Офицер достал пистолет, выкрикивая команды своим бойцам, стал организовывать оборону.

Из польского вертолета прямо на крышу вагона десантировались трое бойцов элитного спецназа. Они быстро спрыгнули на землю и откатились в разные стороны. Они занялись нейтрализацией сновавшего по лесу и расстреливающего свой боекомплект Батяни.

Высадив бойцов, польский вертолет зашел на вираж, чтобы накрыть Лаврова с воздуха пулеметными очередями. Лавров четко просчитал возможный алгоритм действий противника и запустил спусковой механизм. Все пошло по его плану. А это главное умение спецназовца — навязать свою волю противнику.

— Молодец командир, — глядя вниз, восхитился Коршунов. — Пока мы с тобой думали, колебались, он все за нас решил.

— Я и не сомневалась в нем, — отозвалась Кудрявцева, вглядываясь в короткие огненные вспышки, возникающие в лесу.

Видя, что польский вертолет, покинув пост, направился в сторону Батяни, Коршунов приготовился к атаке, решив использовать свой единственный шанс. Наведя прицел на вагон, он, нажав на кнопку, послал единственную оставшуюся ракету в открывшуюся брешь.

Спустя мгновение раздался взрыв ужасающей силы, буквально разметавший вагон с находящейся в нем электронной начинкой для ПРО. Языки пламени взметнулись вверх, словно пытаясь дотянуться до самих облаков. Взрывной волной нескольких солдат сбросило с насыпи, заставив кубарем катиться вниз. Тех же, кто находился ближе к вагону, намертво придавило к земле платформой, слетевшей с путей. Сыплющиеся с неба обломки металла и горящего дерева падали на землю, продолжая пылать и выбрасывать в небо клубы едкого, черного, зловонного дыма. Вагоном дело не ограничилось — от взрыва весь состав опрокинулся набок. Электронная начинка для ПРО была уничтожена. Убедившись в этом, Коршунов начал отход, искренне пожелав Батяне удачи.

Вой свистящих пуль и шум вертолетного винта над головой напрочь разрушали тишину леса. Батяня под пулеметным огнем, который велся по нему с польского военного вертолета, удирал на мотоцикле лесными тропинками. Лаврову, принявшему на себя весь огонь, приходилось очень нелегко. Он маневрировал, постоянно бросая свой мотоцикл то вправо, то влево, всеми силами пытаясь оторваться от погони и сбросить вертолет с хвоста. Два фонтанчика песка от пулеметной очереди прошлись за байком Батяни, едва не зацепив заднее колесо. Видя, что скоро тропинка скроется между густых деревьев и мотоциклиста будет не достать, польский пилот принял верное решение. Вертолет, преследовавший майора, набрав скорость, резко ушел в сторону, и, развернувшись, понесся прямо навстречу майору, сыпля в его сторону свинцовым дождем. Лавров не сплоховал, увидев несущуюся на него железную птицу. Он, лишь прибавив газу, свернул влево. Фонтанчики пуль, вспарывавших землю, мелькнули в стороне. Человек и вертолет разминулись. Лавров, проскочив мимо деревьев, вновь вернулся на дорожку, удачно миновав смертельную опасность — град пуль, пронесся в стороне. Промчавшись еще некоторое расстояние, Батяня оказался закрытым со всех сторон густо растущими деревьями, мешавшими обзору «поисковиков». Он не рисковал мчаться дальше, выжидал. Вполне могло случиться, что пилот не пропустит момент и накроет его, когда майор мелькнет среди деревьев. Вертолет завис на несколько секунд прямо у Батяни над головой. Пилот пытался рассмотреть диверсанта, однако ничего не выходило. Досадуя на себя за прокол, он направился в сторону догорающего вагона, при этом оправдываясь по рации за неудачу. Батяня, проводив взглядом вертушку, крутанул ручку газа до упора и понесся прочь. Ему здесь больше делать было нечего.

Глава 48

Калининградская область. Летное поле авиабазы.

Генерал Филимонов и полковник Лебедев стояли рядом, глядя в небо. Погода в Калининградской области выдалась в этот день теплая, солнечная. Оба офицера, облаченные в мундиры, ожидали прибытия группы. То и дело поступали сообщения от операторов радаров: «небо чистое, нигде и никого постороннего нет».

Генерал Филимонов заметно переживал: волнуясь, покусывал нижнюю губу. Нервничал и полковник Лебедев. Однако никто из них не желал этого показывать.

— Погодка-то какая, — промолвил полковник.

— Как по заказу, — отозвался генерал.

— Между прочим, предсказанная.

Филимонов дернул щекой.

— Они уже должны были появиться, может, что-то случилось…

— Все идет по плану, товарищ генерал, — успокаивал его Лебедев, — их просто не видно. — Вертолет ведь сделан на славу — не только чужие радары не ловят, но и свои собственные не в силах справиться.

— Это — да! — согласился Филимонов. — Устройство, можно сказать, невидимое изобрели, и сейчас сами в неведении находимся.

На аэродроме возник ветер, заставляя собравшихся придерживать фуражки руками. На летное поле садился тот самый «Крот», который не смогли засечь даже российские средства обнаружения. Машина стала видимой внезапно, лишь только Коршунов выключил тумблер. Лопасти еще вращались, когда из кабины первым выпрыгнул Батяня, за ним — Кудрявцева и последним выбрался Коршунов. Они построились возле вертолета и замерли, ожидая подхода начальства. Филимонов с Лебедевым, прибавив шаг, подошли к переставшей улыбаться при их появлении троице.

— Товарищ генерал! — доложил Батяня, как и положено, вытянувшись по стойке смирно с поднятой к виску правой рукой. — Ваше задание выполнено. Группа прибыла в полном составе. Потерь нет. Командир группы Лавров.

— Вольно, — хрипло сказал Филимонов и по-отечески обнял Батяню и всех остальных.

За ним то же самое повторил и Лебедев.

— Груз находится в кабине, — добавил майор, — в целости и сохранности!

Двое в штатском, до этого молча стоявшие рядом, проворно забрались в вертолет и вывели из него связанную Бурцеву. Маргарита была по-прежнему одета в комбинезон, в котором ее, собственно говоря, и взяли. Волосы были нещадно потрепаны и висели спутанными прядями. Под глазами виднелись темные круги — следы нервного срыва, испытанного за последние сутки. Уже при подлете к России Бурцева предлагала всей троице кучу денег — если они вернут ее обратно. Обещала золотые горы. Но ее по большому счету никто и не слушал. Она для всей группы уже успела превратиться в «груз», который лишь оставалось доставить по назначению.

Штатские вывели Маргариту под руки из вертолета и направились к стоявшей неподалеку черной «Волге». Проходя мимо Лаврова, Бурцева высоко подняла голову и полным ненависти взглядом окинула его с головы до ног, не проронив при этом ни единого звука. Лавров в этот момент не испытывал к ней никаких чувств, кроме человеческой жалости. Да и то только потому, что та была женщиной. Она прошла мимо военных, и один из сопровождающих усадил женщину в автомобиль. Машина уехала, увозя пленницу. Дальнейшая судьба Бурцевой уже никого из собравшихся здесь не интересовала, кроме, пожалуй, Кудрявцевой.

— А что с ней теперь будет? — поинтересовалась она.

— Получит по заслугам, — неопределенно ответил генерал, но тут же поправился, сообразив, что его не так поняли. — Теперь уже другие времена. Если человек может оказаться полезным, это учтут. Но это уже теперь не наша с вами забота, — махнул рукой Филимонов. — А вот вы — молодцы, ребятки! Благодарю за блестяще выполненное задание и обязуюсь лично представить к награде каждого.

— Товарищ генерал, разрешите обратиться, — проговорил Коршунов. — Мне бы на недельку с родными повидаться…

— Ну что ж, заслужили, ничего не скажешь, будет вам законный отдых.

Филимонов и Батяня шли по летному полю, за ними неторопливо следовала машина.

— …я понимаю, привычка. Все геройствуешь… — протянул генерал. — Но ведь возраст, майор. Другие и сотой доли того не сделали для страны, что тебе удалось. Ты уже заслужил более спокойную жизнь. Следующее звание уже, считай, у тебя в кармане. Может, рванешь в Москву? Должность хорошую тебе выхлопочу. Соглашайся, Андрей! — убедительно говорил Филимонов.

Он проследил за взглядом Батяни, направленным на Кудрявцеву, по-прежнему стоявшую у вертолета в компании Коршунова.

— Что, нравится Светлана? — спросил Филимонов и, не дожидаясь ответа, добавил: — Так, может?…

— Не может, товарищ генерал! — отрезал Батяня, на корню пресекая подобного рода вопросы. — Нет, привык я к Поволжью. А «паркетный» офицер из меня не получится. Да ваши слова «заслужил более спокойную жизнь» очень уж походят на «заслужил спокойную старость». Рано меня в утиль списывать, товарищ генерал…