Первая мрачная ночь - Маргарита Малинина

Второй вещью, спрятанной в самобытный тайник, оказался перемотанный скотчем непрозрачный пакет, в котором в свой черед хранилось еще два предмета: мягкий и твердый. Я порвала пакет ногтями. Твердым предметом было, как я и предполагала, Колино портмоне. Мягким – пестрый шифоновый шарфик. Я развернула его. На оригинальном рисунке, выполненном оранжевыми, малиновыми и фиолетовыми фигурами, кое-где обнаружились темно-красные пятнышки, явно в этот рисунок не вписывающиеся. Что это такое? Кровь? И что мне с этим делать?

Так ничего путного и не придумав, я сунула шарф и портмоне в свою сумку. Ну все, дело сделано, можно выметаться отсюда.

До своей самой близкой подруги я добежала в считаные минуты. Не знаю почему, но мне казалось, что если чуть замедлю шаг, ко мне подбегут представители властей, закуют в наручники и спровадят в СИЗО.

– Что у тебя с руками? – удивленно спросила Катька, бросая мне под ноги тапки матери, которая пребывала в длительной командировке.

Я посмотрела на свои ладони. Во дура! Забыла снять перчатки. И что, я так всю дорогу шла?

Стягивая правую, начала с чувством оправдываться:

– Со мной столько всего произошло! Это извиняет мою рассеянность.

Следующие два с половиной часа я самозабвенно рассказывала Катерине о произошедших со мной за последние дни событиях в самых мельчайших подробностях, упустив лишь по естественным причинам ночь – из тех, про которые говорят «незабываемая».

В комнате громко заорал телевизор (мы в это время сидели на кухне). Судя по заигравшей мелодии, это начались новости.

– Сходи выключи телевизор, – попросила подружка, – а я пока чай заварю.

Я покорно появилась перед экраном с пультом в руке, собираясь нажать на красную кнопку, как вдруг глаз наткнулся на знакомую обстановку: посреди огромной столовой стоял широкий обеденный стол, вокруг него сплотились по периметру высокие деревянные стулья с резными спинками. Все помещение было заполнено людьми в форме, а в центре стола лежала… отрубленная голова.

– О боже! – в сердцах воскликнула я, узнав эту голову, и грохнулась на пол.

Лежа на полу, мне пришлось выслушать вот что:

– Специальный выпуск новостей из поселка Круглово Щукинского района Московской области. В субботу, двадцатого мая, около девятнадцати ноль-ноль выехавшими на место происшествия по вызову местного участкового оперативниками был обнаружен труп двадцатитрехлетней Куприной Дианы Васильевны, ставшей десятой и заключительной жертвой беснующегося на территории этого района серийного маньяка. В воскресенье, двадцать первого мая, в шестнадцать сорок пять той же бригадой был обнаружен жестоко расчлененный труп мужчины сорока девяти лет, опознанный одной из жительниц поселка по предъявленной ей оперативниками отрубленной голове с выколотым правым глазом и отрезанными ушами как Девочкин Вадим Дмитриевич. Сама жительница – Анна Михайловна Черных – придя в чувство, заявила, что эти части человеческого тела при жизни и являлись серийным маньяком. По устному заявлению комнатосъемщиков, данному ими местному участковому, с маньяком его же способом расправился таинственный человек, одетый в плащ и капюшон, закрывавший его лицо. Ввиду этого свидетели не смогли дать даже словесного описания внешности Карателя – как он сам им представился. – Да, только на таких условиях Хрякин согласился идти к участковому, чтобы нас не заставили составлять фоторобот. Он считает, что мужик, убив маньяка, поступил правильно и не хочет, чтобы его посадили. Диктор тем временем продолжал: – Следствие прорабатывает версию мести, поиск таинственного мужчины продолжается. И о погоде…

– Чего ты так долго? Уснула, что ли? – донеслось из-за двери, и через секунду Катя появилась в комнате, споткнулась о лежащую на полу меня и тут же очутилась подле. – Ой! С ума сошла? Загорать надумала на моем ковре? Предупреждать нужно!

Мы поднялись, помогая друг другу.

– Ты новости слышала? – Я пересказала. – Бедная Анна Михайловна! За что ей на старости лет такие страсти-мордасти?

– Ничего с ней не будет. Пожилые в моральном плане гораздо здоровее и закаленнее нас, молодых. Ладно, выключай наконец телевизор и пойдем чай пить.

– Почему опять я?

– Во-первых, что значит «опять»? Ты ведь его так и не выключила. А во-вторых, пульт все еще у тебя в руке. Чего ж ты от меня хочешь?

Глава 17

За чашечкой чая мы решили подвести итоги по делу об убийству Крюкова. Значит, так. Убили его в половине одиннадцатого, а за пару часов до этого он уехал из банка, сообщив напоследок Николаю, что у него свидание. Кого он имел в виду? Лену или Ангелину? По логике Лену, так как она была там в момент убийства или чуть позже. Но может, она приехала туда вслед за Крюковым и Юрочкиной и, застав их вместе, убила любовника из ревности. Нет, глупость. Это свойственно лишь мексиканским мыльным операм, а когда касается жизни – всюду голый трезвый расчет, следовательно, ревность отпадает. Скорее всего, Крюков был с Колесниковой, затем что-то там случилось, то ли она его пришила, то ли кто-то третий, а возможно, она вместе с этим третьим в сговоре и они действовали сообща. В итоге банкир мертв, а Колесникова, опять же, возможно, купно с кем-то, начинает шантажировать Николая и на девятый день также умирает. Совпадение? Вряд ли. Ее смерть должна, просто обязана иметь связь со смертью Александра. Логично предположить, что ее убил тот, кому она больше всех мешала, а именно – Хрякин.

– Что?! – вскочила я, жутко обозлившись на Катьку, хотя, в общем-то, до этого додумались мы вместе. – Ты, верно, чокнулась! Он не мог этого сделать!

– Но почему? Ему больше всех выгодно!

– Откуда тебе знать? Вдруг она шантажировала и настоящего убийцу? Да кого угодно, кому было в лом платить и кто, вероятно, даже не имел отношение к Крюкову. Я ведь нашла в ее тайнике еще и шарф, который явно не принадлежал мужчине.

– Не факт, но вполне реально.

– Тогда думаем дальше.

А додумались мы до кучи вопросов. Как браслет, купленный Ангелине, попал к Колесниковой? Каким концом сюда приплетается разорение Грачевых? С какой целью нас похитили и кто? Те ли это ребятки, что требуют деньги с Наташи?

– Слушай, – придумала я, – вдруг это они и убили банкира? А нас похитили, чтобы не совали носы?

– Оспорю. Зачем кредиторам убивать дебитора? Кто им деньги вернет?

– Во-первых, чтобы другим неповадно было. Во-вторых, деньги может вернуть его жена. Вот они на нее и набросились.

– Быстрее от безысходности, – не сдавала позиций подруга. – Что им еще оставалось делать? Махнуть на денежки рукой?

– Ну не знаю. Мне кажется это вполне логичным.

– Ладно, оставим. План действий: добраться до завещания Крюкова и изучить его (может, Наталья забыла нам сообщить о чем-то важном); выяснить, кому он давал в долг, а кто брал у него и мог не захотеть отдавать; составить список тех людей, с кем убитый в последние дни сотрудничал, конкурировал, просто общался, у кого из подчиненных мог быть на него зуб, всех их допросить, проверить алиби; следом – пообщаться с соседями; серьезный момент – вспомнить визуально похитителей (мы же видели их в то мгновение, когда они выбегали из машины) и составить в полиции фотороботы. Потом все это проделать с Колесниковой. Уф, устала говорить.

– Кать, как думаешь, сколько нам жить осталось? Лет шестьдесят – шестьдесят пять?

– По нашей жизни, думаю, меньше. А что?

– А то, что мы элементарно не успеем сделать все то, что ты сейчас наговорила!

– Ничего, главное – начать. Глаза страшатся – руки делают.

По дороге домой я мысленно возобновила наш разговор. Да, Катя права: сложнее всего распознать людей, любивших Крюкова и ненавидевших, ревновавших его или его жену, желавших ему добра или смертельно завидовавших, обманувших и обманутых, искренних и лживых. Работка предстоит нам непростая.

В начале четвертого отец с института еще не приехал, так что, когда в это время позвонил Коля, снявшая трубку мама мне, доедающей суп, спокойно об этом сообщила, правда, не преминув к словам:

– Там твой Николай звонит, – прибавить: – Порви с ним прямо сейчас!

– Конечно! – радостно воскликнула я и понеслась к телефону, старательно дожевывая не вовремя откусанный кусок хлеба.

– Здравствуй, солнышко! – Боже, для того, чтобы услышать эту фразу еще раз, я готова убить президента Соединенных Штатов! – Ну рассказывай. Как сходила? Нашла?

– А то как же!

– Да ты просто находка, а не женщина! Извини, не могу сейчас долго разговаривать, дел невпроворот. Хотел тебя попросить…

– О чем? – тут же ляпнула я. Так не терпелось оказать услугу любимому человеку!

– Не могла бы ты мне завтра после учебы занести портмоне? А то мне как-то… боязно идти к тебе, – честно сознался в своем страхе Хрякин, чем чуть ли не вызвал слезы умиления и окончательно, бесповоротно расположил к себе.