Всё в ажуре - Кира Страйк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Доброй ночи, госпожа. – руки мужчины заметно дрожали, принимая «посылку», - Мне тут уж и ставить-то больше некуда. – пряча влажные глаза, смущённо, как-то даже виновато приговаривал он, - А покрывалко-то себе и постелите. Мне и так уж столько чести… Не знаю, как и благодарить господ…
- Не надо, друг, это мы тебе теперь по гроб жизни обязаны. Так что, пока это самое малое, что можем для тебя сделать. – прервал его Шерлок и обратился ко мне, - А в том, что пропустили – ничего удивительного.
- Отчего же?
- Представляешь, самой первой к нашему спасителю прорвалась Лильк… Лилиан. Этот бедолага за дверью попытался, было, возразить, но ты же знаешь нашего ангела. – усмехнулся Серж.
- Представляю, чего натерпелся бедный парень. – улыбнулась и я, в красках вообразив проделанную сестрёнкой воспитательную работу.
Когда необходимо, Лиля умела становиться танком – хрупким, нежным и совершенно непобедимым.
- Верно понимаешь. Объяснила популярно, что мы здесь, после его светлости, самые главные, и лучше не вынуждать её обращаться к герцогу для подтверждения её широких полномочий.
- Понятно.
- Со мной сторож ещё попытался поговорить, а тебя впустил уже без лишних вопросов – устал, видать, сопротивляться нашему произволу. – хохотнул напарник, - А я, гляди, что нашёл. – он приподнял за гриф свою средневековую круглую балалайку.
- Ты что, ещё и музицировать умеешь? – приподняла брови я.
- Да так, баловался по малолетству. А у Блона тут целый музыкальный зал обнаружился. Вот, прихватил, тоску развеять.
- Я гляжу, ты тут вообще знатно подготовился. – указывая глазами на бутыль, поддела я.
- Не представляешь, какой у барона богатый винный погреб. И всё вино – живое, настоящее, не какое-нибудь фуфло из концентрата. Напиток богов! Будешь? – он приглашающе глянул на меня и потянулся за кружкой.
- Нет. Не сегодня. – отказалась я. – Завтра иду говорить с его светлостью, не хочу мутить сознание.
- А я для себя уже всё решил. – сбросив хмельную улыбку, тихо, уверенно сказал напарник, - Если не получится достучаться до герцога… - он бросил короткий выразительный взгляд на замок камеры, - Трофейный гвоздь всегда со мной. И денег с собой на дорогу дадим.
- Я с тобой. – кивнула в ответ.
- Побег? – бледнея лицом, догадался молчавший до этого Ито, - Я не уйду. Весь гнев его светлости за мой грех тогда падёт на вас. И как потом жить с вечной виной?
- Пойдёшь, как миленький. – брякнув пальцами по струнам, сказал Сергей, - У нас перед тобой долг, а у тебя дочь. Ничего он с нами не сделает. Выкрутимся… «Рвёт Иван-дурак полынь-траву, а зачем и сам не зна-а-ет». – неожиданно пропел он.
- Это что ещё за перл? – я глянула на напарника с недоумением.
- Песня! – как заправский конферансье провозгласил он и взял инструмент поудобней:
«Абсолютно везде по прямой борозде,
Как говаривал дед, не быва-ет.
Тянется, тянется. Тянется след,
Что начала и края не зна-ет.
Стара сказка, но в ней современная жизнь,
Где постылая нечисть всем надоедает,
С улыбкою нам повторяет: «Держись!».
И в пещеры к своим уполза-ет…»*
- Да уж, Серж, умеешь ты… настроение поднять. – выходя из задумчивости, отметила я, когда затих последний аккорд.
На самом деле, песня, конечно, оптимизмом не бодрила, но общее настроение отражала в полной мере. И всю нашу растерянность, и, в пику ей, отчаянную решимость любыми способами всё поправить – весь спектр самых противоречивых чувств и мыслей.
- Согласен. Что-то я… эх, сейчас вспомню что-нибудь повеселее.
- И понятнее для второго слушателя. – хотелось вслух добавить пожелание, но Сергей, кажется, и сам догадался, что половину текста наш друг недопонял, а переспросить не решился.
А потом мы сидели и разговаривали, помогая мужчине прожить эти страшные часы. О самом Ито, но больше всего о его дочке и её давно умершей матери – простой крестьянской женщине, сумевшей рассмотреть за неприглядной внешностью Ито большое преданное сердце и настоящий мужской характер. О своих близких он мог рассказывать вечность.
А я думала о том, что у нас с Сергеем обратной дороги нет. Ито не признавался вслух (а скорее и самому себе), вообще старался не поддерживать тему своего спасения, а уж тем более побега, но мы уже дали ему надежду. Значит, пойдём до конца, даже поперёк герцогского слова. Чем бы нам оно потом не обернулось.
Под воздействием вина мои собеседники совсем размякли, расслабились. Узник темницы, прислонившись к стене и облокотившись на подушку, вот-вот готов был задремать.
- Серёж, ты случайно не помнишь песню «Спокойной ночи, господа»? – спросила у напарника.
- А кто поёт?
- Лепс, старенькая такая. «Спокойной ночи, господа, спокойной ночи…» – напела я.
- А, «… ваш день прошёл, а ночь колдует и пророчит…»? – подхватил он, - Сейчас. У меня её отец очень любил. Могу слова забыть, так что ты подпевай.
Он помучил струны, вспоминая аккорды, и мы запели. Может и не слишком талантливо, но очень душевно.
- «… Спокойна будет и тиха ночь-недотрога
Спокойной ночи, господа, усните с богом…»**
*Песня «Полынь трава», автор и исполнитель А. Казлитин.
**Песня «Спокойной ночи, господа», музыка - А.Самойлов, слова - А.Скворцов. Исполняет Г.Лепс.
Глава 34
Глава 34
Поспать удалось совсем мало, проснулась рано. Как говорится, с первыми петухами в прямом и переносном смысле. Голова, по-моему, так до конца и не отключалась, даже во сне продолжая крутить предстоящий с герцогом разговор.
Привела себя в порядок, встала перед зеркалом, тряхнула волосами, разгоняя слипшиеся в тесноте раздувшегося мозга миллионы дум и мысленно перекрестилась.
- Всё, пошла? – напряжённо спросила сестра.
- Угу-м. – односложно, чтобы попусту не растрачивать концентрацию и нужный настрой, ответила я.
- Держу кулаки. – Лиля и в самом деле сжала тонкие пальчики и воинственно потрясла руками в воздухе.
Герцог к этому времени тоже проснулся. По крайней мере, на мой осторожный стук отозвался сразу и пригласил войти.
В первую секунду я его даже не узнала. Честное слово. Не представляете, как сильно человека меняет борода. Точнее, в нашем случае, её исчезновение. Со вчерашнего дня мы Крайтона так и не видели, поэтому этот его новый,
