Персона нон грата - Сергей Соболев

Мышка быстро врубилась, в чем тут дело… Эти двое разговаривали между собой по-литовски. Они полагали, что в кресле сидит москвичка Анна Головина, которая не способна понять, в силу незнания чужого ей языка, о чем они так оживленно беседуют.

Головина действительно не поняла бы ничего из их речей. Но в кресле-то сидела Ирма Мажоните, для которой литовский был родным языком.

Едва эти двое появились в комнате, как она тут же узнала по голосу одного из них – это был тот самый блондин, которого она видела с двумя его дружками в офисе фирмы Нестерова и который участвовал позже в неудачной попытке похитить Анну Головину.

– Может, наденем маски, Чяпа? – спросил Антон. – Она нас наверняка запомнит…

– На хрена нам эта канитель? Я тебе порой удивляюсь, Антон… Ты че, не врубаешься, чем все закончится?

– Но приказа мочить ее пока не поступало. Ни Хорь, ни Боксер о таком решении не говорили.

– О таких вещах не обязательно говорят вслух… Ты же слышал, какие инструкции давал на ее счет Хорь?

– Ну да… Сказал, что надо выбить из нее показания на того же Нестерова. В том смысле, что она, когда решила грохнуть своего сожителя… чтоб завладеть его бабками… нашла здесь исполнителей под это дело. Что Сергачева замочили именно эти двое: Нестеров и Слон…

Что они контачили с кем-то из банды Монгола, что все они заодно… Все эти «признания» следует записать на видео, а кассету передать Хорю…

– Ты понимаешь, для чего это все?

– Да. Чтоб перевести стрелки на других людей. Хорь знает, как нужно распорядиться компрой и кого следует подставить… В принципе, я прикидывал, что Нестеров и Слон должны исчезнуть еще до того, как у спецслужб появится эта пленка. Пусть думают, что они ударились в бега, пусть их разыскивают по всему миру хоть с собаками, хоть и с Интерполом… Труп Сергачева, а заодно и Пошкуса, теперь пожизненно будет висеть на них…

– Вот видишь, Антоша, как все складно у нас получается? Как же мы можем после этого… взять и отпустить Головину на свободу?

– М-да… Ты прав, конечно, Чяпа… Но ведь Боксер говорил, что мы должны попытаться слупить за нее крупный выкуп?

– Да, есть такая мысля, – подтвердил Чяпа. – Боксер считает, что мы должны извлечь максимум из этой ситуации… Ты ж сам ездил в Москву и видел, какой у них там домина… Да мы и сами прикидывали, что «тюменский»… знаешь, о ком я говорю… при крутых башлях.

– Надо было его самого, этого «тюменского», крутить на бабки…

– Ты думаешь, Боксер тупее нас с тобой? – после паузы сказал Чяпа. – Для каждой вещи есть свои резоны. Что сделано, то сделано… Но сейчас расклад другой, чем был раньше… У Хоря своя свадьба, у нас своя. Ему нужна компрометирующая видеозапись. Мы это дело ему оформим, я не сомневаюсь, что Головина скажет все, о чем мы попросим… С этими двумя «соколами» будет, конечно, посложнее… но, может, они тоже «согласятся» сказать нужные нам слова под видеозапись.

– Если б не это, Чяпа, я бы Слона уже через мясорубку пропустил…

– Успеется, Антон, успеется… Что касается Головиной, то Боксер сказал, что если не получится за короткие сроки взять за нее приличный выкуп, если с этим делом возникнут какие-то сложности, то…

Понимаешь, короче…

– Понимаю…

– Ну вот, Антон… Это хорошо, что мы с тобой еще раз обсудили ситуацию. Потому что между нами в этом деле не должно возникать никаких «непоняток».

– Можете снять повязку, – произнес Чяпа, переходя на русский язык. – Хочу вам сказать две вещи, мадам Головина… Во-первых, вас никто здесь не обидит, если вы, конечно, будете вести себя разумно.

Неудобства, которые вы сейчас испытываете, носят временный характер…

Во-вторых, ответьте нам, где ваши документы… прежде всего загранпаспорт и кредитные карточки?

У Ирмы в этот момент так тряслись руки от страха, что она едва смогла стащить с себя повязку (другой рукой придерживая роскошный рыжий парик, который хоть и был пришпилен заколками к ее собственным волосам, все же мог сползти набок в любой момент).

Эти двое смотрели на нее с полминуты, затем Чяпа, подмешав в свой голос угрожающих ноток, поинтересовался:

– Ты че, оглохла, рыжая сука? Я ж с тобой, кажется, по-людски разговариваю! Или забыла русский язык?

Ирма открыла рот, но поскольку она не знала, что именно ей нужно сказать, то наружу вырвались лишь нечленораздельные звуки…

– Что ты там бормочешь? – сузив глаза, спросил Чяпа.

– Кажется, девочка не хочет с нами разговаривать, – сказал Антон. – Ну ниче, счас она нам все скажет…

Он подошел к стулу, на котором сидела «москвичка». Растопырив пальцы, чтобы ухватить в ладонь побольше ее роскошных рыжих волос, он соединил их вместе, затем поднял руку вверх и чуть вбок, намереваясь, схватив ее за гриву, сдернуть эту наглую москвичку со стула.

Не тут-то было…

Антон тупо уставился на рыжий парик, который оказался у него в руке.

Чяпа с неменьшим изумлением смотрел то на парик, то на девушку, которая, с побледневшим лицом, оставалась сидеть на стуле.

– Ну… чума! – Первым в ситуацию врубился Чяпа. – Прикинь, друг, как нас кинули…

– Это помощница Нестерова, – наконец очнулся Антон. – Я ее видел в офисе «Фалькона»… Кстати, Чяпа… Она – чистокровная литовка.

Ирма полагала, что теперь, когда правда всплыла наружу, эти двое если и не убьют ее сразу, то наверняка изобьют, или же надругаются, чтобы выместить на ней свою злость.

Чяпа молчал довольно долго, кидая на нее хмурые взгляды.

– Ну что, актриса из погорелого театра, – сказал он, мрачно усмехнувшись, – трусики, наверное, мокрые? Ну и где сейчас обретается настоящая Головина?

– Н-не знаю…

– А кто знает? Нестеров?

– Д-да, наверное… Меня попросили надеть парик и походить так… Я даже не знала, для чего…

Чяпа пристально посмотрел на нее, пытаясь понять, правду она говорит или нет… Похоже на то, что пока они не возьмут Нестерова, разъяснить ситуацию с настоящей Головиной им так и не удастся.

Боец, которого вызвал Чяпа, увел девушку обратно в каморку.

– Если не найдем саму Головину, можем «попросить» эту телку опять напялить парик и еще раз сыграть перед камерой роль москвички, – сказал Легостаев.

– Посмотрим… Пусть до утра сидит в камере.

Чяпа набрал номер сотового Макса. Поговорив со своим ближайшим помощником, он мрачно бросил:

– Че-то голос у Макса, как у бухого… Бери своих ребят, Антон, и езжайте в город. Жду от вас только хороших новостей…

Глава 25

СЛЕДУЕТ ВЫСЛУШАТЬ И ДРУГУЮ СТОРОНУ

Бывший советский военный полигон размещался в лесистой местности в окрестностях городка Пабраде, что в полусотне километров от литовской столицы. После ухода из Прибалтики «оккупационной армии» этот объект, рядом с которым также базировалась танковая часть, частично перешел в ведение Департамента охраны края, проще говоря, армии, частично же был растащен на земельные участки и наделы, которые вместе с находящимися там сооружениями и коммуникациями отошли к разным людям и разным организациям.

Армия соорудила для себя новые закрытые и открытые стрельбища, ну а прежнее, оборудованное под землей стрельбище, как и обширный участок вокруг него, с тремя кирпичными строениями, было передано местному филиалу «Союза стрелков». Полувоенной организации или же народного ополчения из этого «Союза» не получилось. Отпала надобность в создании подобных структур, поскольку «русай» не торопились нападать на мирную Прибалтику, а вдобавок к западным границам семимильными шагами приближался доблестный Альянс, руководству которого вся эта затея с местными «партизанами», или, если угодно, «лесными братьями», как-то сразу пришлась не по душе.

После того как финансирование «Союза» иссякло, стрелковый комплекс, отпочковавшийся от бывшего пабрадского полигона, перекупила одна паневежская фирма, за которой стояли Боксер и Чяпа, стремившиеся в ту пору расширить сферы влияния своей группировки и надеявшиеся закрепиться в столице и ее окрестностях – со временем все так и вышло…

Стас гнал свою «Ауди» как угорелый. Он и так потерял много времени, пока шел по следу пропавших Слона и Мышки и пока допрашивал захваченного им «языка»… В любой момент приятели могут хватиться этого Макса, и тогда вся эта гнилая компания, включая Чяпу и Антона, предпримет повышенные меры предосторожности.

А так у него имеется шанс захватить врасплох тех, кто сейчас находится на полигоне, куда, если верить показаниям «языка», ближе к вечеру увезли двух ближайших помощников Стаса Нестерова…

Поскольку Стасу уже доводилось здесь бывать, местность в районе старого советского стрельбища он знал неплохо. Одного он пока не знал: где именно Чяпа, Антон и их подручные удерживают захваченных ими в Вильнюсе Римаса Мажонаса и его двоюродную сестру Ирму.

Но надеялся узнать это в скором времени.

Чуть не доехав до поворота, от которого до огороженной невысоким проволочным ограждением территории было не более трех сотен метров, он свернул на узкую лесную просеку – лесной массив здесь подступал вплотную к владениям Чяпы.