Записки. Том II. Франция (1916–1921) - Федор Палицын

Варвара Васильевна Бибикова наберет столько же дам сотрудниц, которые для решения общих вопросов будут иметь право голоса и из числа которых 3–4 будут с правом голоса приглашаться при разрешении помощи женщинам и детям. Нужен и врач – попрошу В.И. Краевского.

В состав французского общества пока намечены генерал и генеральша По{175}, принц Мюрат{176}, кажется, Баррес{177}, других не знаю.

На этой неделе переговорю с русскими, и когда эта сторона наладится, В.В. Бибикова будет направлена к По, а я повидаю принца Мюрата, которого знаю с 1906 года.

Если удастся сформировать как русский, так и французский кружок, то может быть, удастся сделать что-либо для наших соотечественников, поставленных здесь в очень тяжелое положение.

Завтра пресловутое советское собрание в Москве{178} (12-III) должно решить, ратифицировать ли постыдный договор или нет.

14-III-18

Турки заняли Эрзерум, немцы Одессу, в Петрограде повальный грабеж всего, Троцкий оставлен в Петрограде управлять и защищать столицу, Ленин с комиссарами в Москве, куда переносят столицу, убеждают к ратификации мирного договора, который сбором советов и будет признан подлежащим ратификации. Дальше идти некуда. Густым позором и предательством русские и не русские люди покрыли русскую землю так, что и продохнуть нельзя.

Кругом разорение всех живущих, исключительно своими. Небывалое в исторической жизни народов явление. Осталось ли еще что-либо здоровое и сильное в России? Куда оно приютилось, как оно страдает, что думает? А помощи извне нет, и никто оказать им этой помощи не хочет. Четыре месяца небольшой кружок русских людей упорно бьется за эту помощь и напрасно. Жду свидания с Лиоте, это последняя надежда.

Неужели злодеи, натворившие все ужасные бедствия, которыми страдает Россия, так и останутся у кормила русского народа? Неужели русский народ опустился до такой низости, что это ему любо? Он ведь теперь правит. Народовластие.

15-III-18

Московский [съезд] почти единогласно постановил ратифицировать мирный договор. В сущности, безразлично. Если бы большинство не признало ратификацию, его бы все равно ратифицировали. Может быть, лучше так. Прошлое никак не вернешь. Судя по газетам, Петроград обратился в губернию, а Московский Кремль в стольное место Ленина и компании. Что из этого может выйти? Газеты пишут о каких-то приготовлениях на Дону. Очень это таинственно. Значит, теперь из сердца России Ленин поведет свою работу по управлению государством. Много жутких месяцев предстоит тем, которые не крестьяне и не рабочие, а затем и им станет жутко.

Сегодня был на собрании Union des Pétroles russes[31].

Первый раз я был недели три тому назад, заплатил 20 франков и, захворав, не был на последующих, а после сегодняшнего собрания, просидев минут 45, вероятно, больше не пойду. Несчастья нас не научили, и мы все те же. Если здесь так, то, вероятно, так и в России.

Поставлена была на голосование формула цели общества, выработанная президиумом, – учреждение в единой и нераздельной России законности и порядка. Своему соседу, полковнику Дюсиметьеру{179} я сказал, что написано не грамотно. Ничего общество утверждать не может, ибо оно еще и не общество. Дюсиметьер не согласился, но, вероятно, постарается поправить. По этому поводу пошли разговоры, которые вертелись около того, что общество должно, не скрываясь, прямо назвать себя монархическим, а значит, и преследовать восстановление монархии. Кому нравилась твердая, а кому конституционная. Совершенно, как Учредительное собрание, и все это за 20 франков. Но объявить себя монархическим нашли не тактичным, не напугать бы французов. В.И. Гурко объяснял и так и сяк и объяснял хорошо.

И к чему эти праздные разговоры? Несколько праздных людей собрались и решают судьбы России из Парижа. Тошно. И к чему все эти высокие слова? И какое мне дело знать, что X – монархист абсолютный, а Y – монархист конституционный, Z – ни то, ни се. Может ли общество сделать что-либо полезное для России? Я думаю, не может, и будет себе говорить. Мешать им не буду, ходить тоже не буду. После этого пошел в наш кружок из 6-ти, считая со мной.

Более трех месяцев собираемся, толкуем и как будто, если что и налаживается, то плохо и независимо от нас. Биржевые деятели как будто соединились. Есть франко-бельгийское общество, где соединились экономические интересы Франции и Бельгии в России. Наша мысль, чтобы здесь соединились французские интересы в России, чтобы не только работать для их обеспечения и развития, но иметь возможность бороться с германским засильем в России.

Пока не выходит. Думерг{180} отказался. Теперь работает депутат Жеральд. Пишон, Бертело{181}, Сержен и Клотц сочувствуют. Вернейльтоже. По выработанной мной схеме, все эти экономические интересы должны объединиться в одном французском руководящем органе в Париже, от которого исходили бы руководство и работа по осведомлению и связи. И в России должна была быть установлена подчиненная руководящему органу организация. Но французы, как и мы, должны сначала долго поговорить, прежде чем подойти к делу. Вошли мы в связь и с Лиоте, который предназначается для России. Ему и надлежит быть защитником экономических интересов Франции. А.М. Безобразов говорил с ним, и Лиоте обещал ему или быть у меня, или вызвать меня. Думаю, что не будет ни первого, ни второго. Г. Г. Карцев переговорил с Полем Лаббе{182} – ученым и общественным деятелем, весьма известным и уважаемым здесь. Он знает Россию и должен помочь заинтересовать французов и вообще помочь нам.

Г-н Марсаль{183} также осведомлен о нашем кружке. Но все-таки дело двигается плохо.

Напишу Фошу, попрошу его меня выслушать. Одна сторона этого дела близко его касается. Мой проект о помощи соотечественникам, приисканием им мест в тихом ходу. Раньше, чем его решить, надо переговорить с отцом Николаем Сахаровым{184}, который ведает делами Парижского Русского благотворительного общества.

17-III-18

В газетах сказано, что число членов Совета, которые должны собраться в Москве, 1100, число максималистов 733.

На предварительной ноте, присутствовали около 431 при 30–40 отсутствующих.

Английский консул[32] в Москве{185} приглашает своих соотечественников быть готовыми к отъезду. Какие причины? Думается, местные, т. е. Москва будет подвергаться участи Петрограда, при благосклонном участии большевиков, водворившихся в Кремле.

Все, что накоплено Россией тысячелетием, богатства исторические, художественные, религиозные, научные и достатки пойдут прахом, и тысячи, тысячи невинных жертв, тяжкие мучения будут исполнены чернью, развращенными матросами и солдатами, рабочими во имя чего-то. И вся эта зараза, вероятно, пойдет вглубь, ибо никаких препонов нет, никакой власти нет, чтобы остановить эти инстинкты. Цель классовой борьбы, провозглашенная большевиками, – уничтожение миллионов, которые что-то имеют и которые кормили этими достатками многие и многие миллионы неимущих. Какая простота способов. А дальше что? <…>