Щит веры. Часть 2. Воину-защитнику и гражданскому населению в помощь (ПТСР, боевая психическая травма) - Иеромонах Прокопий (Пащенко)

было хорошо. Хотя я думаю, что травматического опыта на её долю выпало достаточно. После лагерей её не брали на работу, и она устраивалась где-то убираться, где-то присмотреть за детьми, хотя была очень образованной.

Моя мама, тоже пережив все эти беды, очень страдала от болей в ногах, было нарушено кровообращение, потеря чувствительности, и умерла от того, что началась гангрена. Она поступила на факультет журналистики (я даже храню на память её зачётку), но на первом курсе её отчислили как дочь врага народа, а потом разрешили восстановиться, только уже на филологический факультет. А после института распределили далеко на Камчатку на практику. При этом она оставалась бесконечно жизнерадостным человеком, и к ней все относились прекрасно. Мама играла на трёх музыкальных инструментах: домбре, мандолине и гитаре. И даже попав в непростые условия на Камчатке, она никогда не теряла бодрости духа. Я никогда не слышала никаких жалоб и нытья ни от неё, ни от Мани, ни от дяди Коли — у него под станок попала рука, когда он мальчишкой в тринадцать лет работал на заводе, и её еле восстановили.

И при этом они ещё постоянно ощущали, что они дети врага народа. То есть это постоянно присутствовало в их жизни. Это я осознаю только сейчас, а раньше это была запрещённая тема, а, может, они не хотели вспоминать, но никогда нельзя было сказать, что эти люди были пострадавшие или обиженные судьбой.

Кстати, у моей бабушки, по маминой линии, было семнадцать детей, но двойни умирали, а её фразу „Бог дал, Бог взял“ я понимаю только сейчас — может, она им и помогала выжить. Поэтому, когда я слушаю ваши лекции, я понимаю, что без Божией помощи просто невозможно. Я сама недавно к этому пришла, но, если осмыслить жизнь, которую я прожила, которую прожили мои родители, по-другому быть не может».

Глава 4

Интеллектуальная деятельность как стратегия выживания в условиях тотального давления

Учение академика И. П. Павлова. Вторая сигнальная система и её роль в сохранении личности в экстремальных условиях[175]

Рассмотрим с точки зрения священника и христианина, как происходит слом личности и какие механизмы помогали человеку выжить в условиях тотального давления не столько биологически, сколько психологически. Мы будем рассматривать в основном опыт заключённых, в т. ч. новомучеников.

Многие люди считают, что от них этот опыт далёк, но, если посмотреть на психологический портрет узника, то он практически совпадает с психологическим портретом современного человека. И некоторые авторы, изучающие идею тоталитарного строя, даже вводят такой термин, как «диктатура без слёз». Современный узник не должен догадываться, что он узник. И, соответственно, изучение опыта людей, которые могли в условиях жёсткого давления сохранить человеческое лицо, отстоять свои жизненные идеалы, продолжить предначертанный им путь — это одновременно попытка ответить на вопрос: что же делать современному человеку?

Прежде чем перейти к интеллектуальной деятельности и науке, важно рассказать о механизмах подавления человеческого сознания, чтобы понимать, как вообще можно наслаивать изучение опыта интеллектуальной деятельности заключённых на современность[176].

В последние годы образ современных компаний и сами условия работы стали резко меняться. Такие творческие профессии, как врач, педагог, сейчас всё более жёстко стандартизируются и регламентируются. Возможно, изначально при введении стандартов преследовались и благие цели, однако современная педагогика часто ставит учителя в жёсткие рамки, которые иногда можно сравнить даже с условиями узника. Надежда Мандельштам воспоминала о своём опыте педагога в тоталитарные годы, когда любой шаг в сторону или произнесённое на уроке вольное слово сразу доносились администрации[177].

Как формируется идея подавления личности? Все мы помним учение академика Павлова о первой сигнальной системе. Совершенно незаслуженно ему приписывали пособничество тоталитарному строю, несправедливо считая, что его учение об условных рефлексах было на руку советскому правительству, чтобы «дрессировать» людей. Павловым было разработано и учение о второй сигнальной системе, которое можно назвать учением о нашем разуме, мировоззрении, формирующемся в течение жизни, — «орудии высшей ориентировки человека в окружающем мире и в самом себе».

А. В. Брушлинский, директор института психологии РАН, в своей книге «Психология субъекта» писал об автономности человеческой личности, подчёркивая, что учение академика Павлова подтверждает тот факт, что если у человека есть собственное мировоззрение, то он способен сопротивляться воздействию условного рефлекса и даже трансформировать импульсы среды[178]. Например, навыки поста, самовоспитания позволяют человеку сдерживать даже чувство сильного голода. В христианстве человеческое достоинство воспринимается не как честолюбие, но как способность человека стать выше хаотичных импульсов. Все мы испытываем воздействие климатических условий, внешней среды и внутренних позывов (голод, агрессия, печаль и т. д.). Задача — не быть полностью определяемым этими воздействиями[179].

Во все времена, во всех культах и системах, где так или иначе старались поработить человека, стояла задача выключить то, что называется второй сигнальной системой — по сути, наш разум. Тогда можно было в человеке воспитывать другие связи и отклики. С появлением интернета и сетевых технологий эти задачи упростились.

Описывая подавление второй сигнальной системы, академик Ухтомский ссылается на превосходное описание, заимствованное у М. М. Пришвина и вкратце упомянутое нами ранее: «Пойманному орлу, незрячему и голодному, не дают покоя в течение нескольких дней, всё время дёргая веревку, на которой он сидит: он должен себя самого навсегда потерять и своё совершенно слить с волей хозяина». Сенсорная депривация — простой и эффективный метод пережить более глубокое, более зависимое взаимодействие. «Задёрганную птицу отпускают, дают видеть и поклевать кусочек мяса из рук хозяина, покрикивающего при этом бессмысленный звук: „Ка! Ка!“. Потом опять закрывают в неволе. Когда потом одураченного орла спускают с перчатки на зайца, он с яростью набрасывается на добычу, как бывало в свободные дни».

Человеческий мозг так устроен, что использует все ресурсы ощущений. Если же от какого-нибудь одного органа чувств в него не поступает информации, то он начинает более тщательно, детально и эффективно обрабатывать другие источники. В таком случае более ярко выраженной становится и реакция организма, которая даёт в перспективе ожидаемый результат. «Вот клевать бы, клевать и