Покоренный ее красотой - Элоиза Джеймс

– Я почти ничего не помню, – сказал Пирс. – Полет в воздухе, удар. Но то, что было потом, я отлично помню. Боль так и не прошла.

– И тогда мать увезла вас во Францию.

– А потом в Баварию. Там были лучшие доктора. Тем не менее никто из них не смог объяснить, почему нога не заживает. Пока мы были в отъезде, отец добился развода. Это обошлось ему в добрую четверть моего наследства, но в конечном итоге он объявил свою жену – мою мать – виновной в супружеской неверности.

– Он был не в себе, – сказала Линнет, поглаживая шрам на его ноге. – Как врач, вы должны понимать это.

– Как сын… – Он покачал головой.

– И вы не придумали ничего лучше, чем сказать ему, что вы не способны иметь детей! Ведь он так гордится семейной историей. Вы точно знали, что ранит его больнее всего. Сознание, что он сам виноват в прекращении своего рода.

– В ваших устах это выглядит как не слишком умный поступок. – Он положил руку на ее бедро, рисуя пальцем кружки. – Пожалуй, мне следует подумать о примирении.

– Обязательно.

– Для этого достаточно сказать, что я способен иметь детей. Надеюсь, вы простите меня, если я не разрыдаюсь и не помчусь успокаивать дорогого папашу прямо сейчас.

Линнет сосредоточилась на его ноге, передвинув руку со шрама на поросшую волосками кожу, под которой перекатывались упругие мышцы.

– Мы договорились расторгнуть помолвку, – сказала она, не поднимая глаз.

Пирс кивнул.

– Это означает, что вы должны принять решение относительно того, чем мы здесь занимаемся. Мне нечего терять, тогда как ваша невинность висит на волоске.

Это было так характерно для Пирса. Другой мужчина, возможно, солгал бы или постарался завуалировать тот факт, что он желает переспать с ней, не взяв на себя никаких обязательств. Но не Пирс.

– А что вы скажете, если я откажусь? – поинтересовалась Линнет, распластав пальцы на рельефных мышцах его бедра, хотя уже знала, что не откажется. Возможно, это ее единственный шанс заняться любовью с кем-нибудь, кого она действительно желает.

Пирс пожал плечами:

– Вы же умная женщина. У вас имеется товар, который весьма ценится на брачном рынке, а из-за вашей красоты вдвойне. С какой стати вы отдадите его мне бесплатно?

– Вас послушать, так я выставлена на продажу в расчете на самую высокую цену.

Он молчал.

– Ну, возможно, я была выставлена на продажу, – признала Линнет, – но цена упала, потому что все уверены, что я больше не обладаю этим весьма ценным товаром.

Пирс по-прежнему молчал.

– Если я отдам его вам, вы можете гарантировать, что в результате не появится ребенок?

– Нет, – сказал он. – К сожалению, в этом домике нет всех удобств, какие только можно пожелать.

В его голосе прозвучали веселые нотки.

– А что, если будет ребенок?

– Мы поженимся, – заявил он.

Линнет кивнула, внезапно оробев.

– Думаю, нам следует подробно обсудить, что мы собираемся делать. – Он замолк, приникнув к ее губам в поцелуе, жадном и восхитительном. – В конце концов, – услышала она спустя несколько мгновений его голос, приглушенный тем, что его губы скользили по ее коже, – там, где есть риск брака, нужно продвигаться осторожно. Без спешки. Будучи абсолютно уверенными, что ни один из нас не испытывает ни малейших сомнений.

Линнет выгнулась, наслаждаясь прикосновением к его обнаженному телу, которое она столько раз украдкой разглядывала. Ей было не до его рассудительных речей. Она чувствовала себя хмельной, словно по ее жилам текло бренди, заполняя низ живота.

Ей хотелось большего.

Собственно, единственная вещь, которая ее сейчас интересовала, прижималась к ее бедру. Пирс продолжал говорить в своей иронической манере, которая так раздражала ее. Скользнув рукой вниз, она схватила его и сжала.

Он осекся на полуслове. Его жезл был горячим и гладким, пульсируя в ее ладони, как живой, и казался слишком большим.

Пирс слегка отстранился.

– Вы вцепились в меня, как в призовой огурец, который вы собираетесь сорвать. – Однако напряженные нотки в его голосе указывали на то, что он не так невозмутим, как хочет казаться.

Линнет ослабила хватку и скользнула рукой вниз вверх, как это делал Пирс. С его губ сорвался прерывистый стон. Она снова усилила хватку. Пирс запрокинул голову.

Он был мягким и твердым одновременно, странное сочетание, которое ее тело, казалось, понимало лучше, чем сознание. Линнет крепче сжала пальцы и снова погладила его. Ощущения, которые она испытала при этом, заставили ее содрогнуться и она застонала.

– Думаю, сойдет, – прошептала она, разжав пальцы. – У меня нет сомнений.

– Сойдет? – Пирс снова рассмеялся, но Линнет была слишком занята, пробуя на вкус его шею и прижимаясь своими бедрами к его бедрам.

– Ну давайте же, – сказала она, пытаясь уложить его на себя.

– Не стоит торопиться, – прошептал он, скользя языком по ее губам, пока его пальцы творили то же самое внизу. – Вы девственница. Полагаю, вы слышали, что потеря девственности может быть болезненной.

Линнет была так поглощена своими ощущениями, что едва слышала его. Но ей было мало этой нежной ласки.

– Давайте же, – нетерпеливо повторила она и, почувствовав его там, инстинктивно выгнулась навстречу.

– Не спешите, – прошептал Пирс.

Но она не желала ждать, охваченная глубинной потребностью ощутить жар, натиск и обладание. Это чувство было таким острым, что Линнет не находила слов и только всхлипнула, вцепившись в его плечи.

Каким-то образом Пирс угадал ее мысли. Сильная рука приподняла ее бедро, и он произнес, уткнувшись лицом в ее волосы:

– Вы уверены?

Линнет даже не стала отвечать, ограничившись нетерпеливым возгласом, словно утратила всякую способность говорить.

Видимо, он знал, как интерпретировать этот звук, потому что вошел в нее одним плавным, но мощным движением бедер.

– Больно? – спросил он спустя мгновение, касаясь губами ее щеки.

То, что она испытывала, нельзя было назвать болью. Она чувствовала себя растянутой, заполненной… и растерянной.

Она выгнула бедра, принимая его глубже.

– Вы не могли бы… – У нее перехватило дыхание, когда он шевельнулся, и ее внутренности обдало жаром.

– Я не могу остановиться, – хрипло произнес Пирс. – Подождите немного. Ваше тело привыкнет ко мне, если дать ему секунду.

Линнет едва слышала его. Закрыв глаза, она снова выгнулась, пытаясь вернуть ощущения. Ей было приятно, но… Она вцепилась в его плечи.

– Значит, это оно и есть? – Сообразив, как прозвучали ее слова, она поспешно добавила: – Это очень приятно, правда. Но… – Она осеклась, когда его бедра снова шевельнулись.