Птичка на тонкой ветке - Феликс Эльдемуров

Завершалась песня так:

Вот я, весь перед Тобою...

Кто я? Седовласый мальчик?

Старец, юноше подобный

Сердцем?

Где Твой суд, Богиня?

Лишь Твои уста способны

Прочитать святые Знаки

На жезле, поднятом к небу.

Огласи их смысл, Богиня,

Назови Начала Слово,

Пусть оно в устах священных

Обернется чистым звуком,

Пусть услышу отовсюду

Отраженный эхом Голос,

Что своею зычной песней

Возвестит приход Начала...

Назови Себя, Богиня!

- Ну, это всё ещё, конечно, надо будет обработать, - не глядя на нас, проговорил он, откладывая лютню,- всё это пока сыровато... Божественные Слова так просто в размер не уложишь...

- Спасибо, сэр командор, - сказал Тинч. - По-моему, здесь не надо ничего переделывать. По-моему, это лучшее из того, что вы пока написали.

Рыцарь сдержанно поклонился и наполовину вытянул меч из ножен:

- Мы - Орден Звезды Бегущей или Орден Звезды Стоящей на месте? До каких пор нам оставаться здесь и предаваться отдыху? Мы что, достигли своей цели? Мы нашли то, за чем шли? Целыми днями мы только и делаем, что пребываем в праздности, ибо всё, что мы могли сделать для этих людей, мы сделали. Ответьте мне!

- Да, конечно, сэр рыцарь, - сказал Тинч, - но для начала неплохо бы узнать мнение принцессы. По-моему, она должна была вернуться из своей поездки.

- А что мне принцесса? Пускай себе сколько угодно болтает с месье де Фужере, нюхает цветочки, целуется с драконами! Мне надоело бездельничать!

И с силой вбросил меч в ножны.

- Ты так громко кричишь, сэр Бертран, - сказала, входя и шурша платьем Исидора, - что эхо разносится по всему дворцу.

Мы, все трое, встали и поклонились принцессе. Впрочем, командор лишь привстал и поклонился лишь чуть-чуть, для вида, и сразу же перешёл в атаку:

- Вам-то что, ваше высочество? Вы дома. Мы будем совершенно не против, если вы здесь и останетесь.

- Ну-ка, ну-ка! - перебил его Тинч. - Мы ещё не сказали своего мнения.

Я понял, что пора вмешаться.

- Спокойно, ребята. Сказали - не сказали... но думаем об одном и том же. А как вы, принцесса?

- Ой... - весело отозвалась Исидора. - Да, кстати, сэр Бертран...

И, откинув волосы, присела рядом с ним.

- Не вашу ли новую сервенту я слышала только что, краем уха? Мне она показалась весьма недурна, да и прохожие на улице остановились во внимании, и даже дракон Часовой Башни, кажется, тоже заслушался, внимая вашему новому сочинению...

- Дорогой командор Ордена, - она погладила его по волосам своими длинными изящными пальчиками. Рыцарь возмущённо засопел и напрягся, но отодвигаться не стал.

- Видите ли, лично у меня всё давно готово для продолжения нашего совместного путешествия. Я поговорила с матушкой и она дала своё согласие. Готовы шатры, готовы кони, приготовлены съестные припасы. По-моему, нам ничего не мешает хоть завтра отправиться в путь.

- Всё это хорошо, - решил вмешаться я. - Только вот куда? В какую сторону?

- На этот счёт соображения есть у меня, - и Тинч расстелил на полу карту.

- Тагр-Косс, Бэрланд, Келланги... туда можно добраться только морем. Надо ли? Везти с собою лошадей... это будет хлопотно, да и страны эти мне известны довольно хорошо... Теперь, острова Анзуресса. Та же история. Правда, часть территории этой бывшей пиратской республики расположена не так далеко, до неё можно добраться и по суше - эта одна из дорог, что проходят через пограничный пункт. Остаётся один-единственный, никому не известный путь - тот, о котором говорил Шершень. Это дорога, по которой мы сюда явились. Странствующего леса мы там не встретим, значит, наш путь ляжет дальше - через горы. Что находится в той стороне? Это никому не известно. Известно лишь, что омнийские изуверы дальше буковых зарослей и болот не ходили, а если и ходили, то никогда не возвращались... Что вы скажете на это?

Исидора приплюснула на ладони чётки.

- Руны Золь и Рейдо, - просто сказала она. - Единственно верный путь.

2

Подготовили нас действительно здорово. Нам выдали верительные грамоты, на вполне вероятный случай если там, за перевалами мы встретимся с владыками иных государств. Помимо наших привычных скакунов, в отряде прибавились две вьючные лошади, которых, с моей лёгкой руки тут же окрестили Меланиппа и Цирцея.

Рано утром, по холодку, распрощавшись с друзьями, мы той же, привычной дорогой направились к заставе.

И Тинч, и я, и сеньора Исидора - все мы с упоением предвкушали грядущий поход. Сэр Бертран пребывал в привычном ему настроении - он ворчал. Вчера, весь остаток дня он пытался нанять оруженосца, но, по воле злосчастной Фортуны, те, кто ему попадались, по большей части или, узнав о цели путешествия, наотрез отказывались ехать, или же, по мнению командора, в оруженосцы никак не годились.

И навстречу, и попутно нам, несмотря на ранний час, непрерывно двигались повозки и шли люди - чего ещё полгода назад мы совсем не встречали.

Вскоре мы миновали тот участок дороги, где когда-то высился дурацкий плакат и поджидал нас сеньор Палтус. Потом опять был широколиственный лес, и распадок, и болотистые поляны, и снова был лес. К полудню добрались до заставы.

Теперь это были далеко не те развалюхи-шалаши, в которых обитали стрелки "полевого командира" Шершня. Здесь, в тени леса, появился целый посёлок - с настоящими жилыми двухэтажными домами, казармами, конторами, службами, мастерскими, конюшнями, складами и шлагбаумами. Впрочем, многих из живущих и служащих здесь мы хорошо помнили, и они хорошо помнили нас; где-то на четверть это были бывшие стрелки, одетые не в нищенские плащи, как раньше, но в военную форму страны Таро, в стальных нагрудниках и с мечами у пояса. Нас пригласили, по старой памяти, отобедать, а стол накрыли на открытом воздухе, на веранде дома бывшего стрелка, а ныне начальника караульной роты.

После первых тостов и первых блюд, мы разговорились. Встал простой вопрос: двинуться в дальнейший путь сразу же после обеда или стоит обождать, пока не спадёт жара. Остановились на втором. В конце концов, никто нас вперёд не гнал, и на той стороне реки никто с секундомером не стоял.

Мимо нас, за невысоким забором и зарослями кустарника, проходила лесная дорога, чуть поодаль можно было рассмотреть и видимый краешком мост, под которым шумела прохладой река. Волны этой прохлады доносились ветром и сюда, и так приятно было сейчас, утолив первый голод, развалиться в плетёном кресле и вести неторопливую беседу...

Но спокойно посидеть не удалось.

- Держи его, держи! - донеслось с реки.

- Стой!

- Я вот тебе сейчас! Стой, тебе говорят!