Кэти Малхолланд. Том 1 - Кэтрин Куксон

Она вошла через сад с задней стороны дома, где сад был окружен низкой каменной стеной, через которую она без труда перелезла, перекинув через нее сначала одну ногу, потом другую. Спрятавшись за деревянной банькой на заднем дворе, Кэти внимательно прислушалась. Дом, где недавно произошло убийство, всегда привлекает любопытных, и вполне возможно, что кто-то из жителей поселка бродит сейчас поблизости. Она вошла в здание бани и поискала ключ под половиком, в потайном месте, где Бантинг иногда оставлял его, но ключа там не оказалось.

Раздумывая, что ей делать, Кэти присела на перевернутое корыто, но тут же вскочила на ноги, поняв, что это то самое корыто, в котором он купался. Выглянув из-за приоткрытой двери бани, она посмотрела на дом. Как она сможет войти, если даже корыто, в котором он мылся, наводит на нее ужас? Но нет, она обязана это сделать. Ради своей семьи, ради своего ребенка она должна найти эти деньги, чего бы ей это ни стоило. Поэтому, прежде чем храбрость окончательно покинет ее, и она побежит назад по дороге в Джарроу, она должна начать действовать. Выйдя из бани, она направилась к дому со стороны кухни. Подойдя к окну кладовой, Кэти подняла подол платья и извлекла из потайного кармана, пришитого к нижней юбке, старый заржавевший нож, который она взяла из дома. Просунув лезвие ножа между створками окна, она отперла внутреннюю щеколду.

Пролезть через маленькое окошко кладовой оказалось для Кэти очень трудным предприятием. Внутри ей не за что было ухватиться, и когда она, наконец, переместила свое тело через подоконник, то тут же упала на пол. Все ее тело разрывалось на части от мучительной боли. Несколько минут она лежала, распластавшись на полу кладовой, с трудом переводя дыхание. Медленно поднявшись на ноги, она закрыла окно и подошла к двери в кухню. Кэти стоило огромного усилия воли открыть дверь — страх оказаться вновь в привычной обстановке сковывал сознание девушки. Войдя на кухню, она на секунду закрыла глаза, стараясь унять нервную дрожь. Но, когда она огляделась вокруг, кухня показалась ей чужой и незнакомой: мебель больше не стояла на прежних местах, а была сдвинута к стене. Посреди кухни лежали три поломанных стула, а посуда на фаянсовом стеллаже вдоль другой стены была побита и свалена в кучу. На каминной полке больше не было оловянных кружек и латунных подсвечников, — по всей видимости, их взял кто-то из людей, побывавших здесь. Глядя на этот разгром, она представила себе то, что произошло в этом доме уже после того, как сюда приходил ее отец, — мужчины из поселка воспользовались возможностью выместить свою ненависть к Бантингу, разгромив его дом и убив его самого, и при этом остаться безнаказанными. А теперь за все придется платить ее отцу.

— О, папа, папа! — всхлипнула она.

Она медленно пересекла комнату, направляясь к лестнице, и остановилась, не в силах заставить себя подняться наверх. Пот ручьями стекал по ее лицу. Ей казалось, что он где-то здесь, притаился в каком-то углу, чтобы неожиданно наброситься на нее. Но мысль о доме и о голодных родных, о деде, матери, Лиззи и Джо, у которых уже несколько дней не было ни крошки во рту, о Саре, которая кричала от голода, придала ей храбрости, и она стала медленно подниматься по лестнице.

На лестничной площадке было темно, и ей пришлось открыть дверь спальни, чтобы впустить немного света и разглядеть люк на потолке, ведущий на чердак. Она тут же поняла, что со стула ей не дотянуться до люка, и решила принести комод из маленькой комнатки, где она раньше спала.

Вынув из комода три ящика, чтобы легче было нести, она вытащила его на лестничную площадку и поставила под люком. Дрожа всем телом, она взобралась на комод и, подняв руки, попыталась отодвинуть щеколду. К ее великому удивлению, щеколда легко поддалась. Подняв дверцу люка, она просунула голову в небольшое отверстие. Свет на чердак едва-едва проникал через маленькое грязное окошко, Кэти почти ничего не разглядела.

Ей стоило огромного усилия подтянуться на руках и влезть на чердак. Стоя на дощатом полу, она еще раз огляделась. Здесь не было ничего, кроме большой плетеной корзины в углу и деревянного сундука удлиненной формы, стоящего под самым скосом крыши.

Подняв плотно прилегающую крышку корзины, она увидела, что в ней лежит одежда — женская одежда, которая, должно быть, принадлежала матери Бантинга. Все вещи были скомканы, как будто кто-то уже рылся в них. Ей было неприятно копаться в вещах его покойной матери, но она заставила себя вытащить из корзины каждый предмет одежды, проверяя, не зарыты ли деньги там, среди этих пропахших пылью и сыростью вещей. Нет, денег в корзине не оказалось.

В сундуке она обнаружила пистолет и две обоймы пуль, но денег там тоже не было. Где же они тогда? Где, как не на чердаке, он мог их припрятать? Ведь это было самым лучшим потайным местом во всем доме. Если бы на нижних этажах были какие-нибудь тайники, она бы уже давно набрела на них во время уборки. Нет, она должна искать здесь и только здесь.

Каминная труба находилась посреди чердака и проходила через пол и через крышу. Она внимательно обследовала ее, прощупывая каждый кирпичик на тот случай, если один из них отодвигался, скрывая за собой тайник, но все кирпичи были крепко вмурованы в кладку. Оставался только пол. Ползая на четвереньках по полу, она пыталась найти неплотно закрепленную доску, но нет, все доски были крепко прибиты гвоздями. Без сил она опустилась на сундук, думая, что ее путешествие оказалось бесполезным и ее родные так и будут пухнуть от голода, потому что она ничем не может им помочь. Она обшарила все, посмотрела во всех углах. Если у него действительно были деньги, значит, он так хорошо их спрятал, что никто, кроме него самого, не сможет их найти. Теперь он мертв, и деньги пролежат в тайнике до тех пор, пока когда-то, в далеком будущем, дом не снесут, и тогда кто-нибудь случайно набредет на них, копаясь среди развалин. Но ведь это несправедливо, несправедливо! Ведь никто не нуждается в деньгах так, как она нуждается в них сейчас.

Встав с сундука, она грустно покачала головой, глядя в пол. И вдруг какое-то странное чувство, радостное чувство внезапно овладело ею. Это чувство было похоже на то ощущение детского, беззаботного счастья, которое Кэти так часто испытывала в те времена, когда служила у Розье и ходила по воскресеньям домой, радуясь жизни, солнечному свету и улыбкам родных или просто радуясь в предвкушении очередного выходного. После той страшной ночи, когда на нее напал Бернард Розье, это чувство больше не посещало ее, и сейчас ей казалось, что она вернулась в прошлое, и все вокруг, вновь, озарилось надеждой. Словно небесная благодать снизошла на Кэти. Господь поможет ей! Единственный выход — найти деньги… Внезапная, неожиданная радость, овладевшая ею в минуту самого глубокого отчаяния, конечно же, вызвана ничем иным, как близостью денег. Как будто кто-то подсказал ей, что деньги здесь, и она непременно их найдет, если хорошенько поищет.