Дирижабль - Кирилл Викторович Рябов

Инну. Она, будто почувствовав, остановилась, посмотрела вверх и помахала рукой.

16

– Сварить или пожарить? – спросила Инна.

– Не знаю. Как ты хочешь?

– Хочу пожарить.

– Давай.

Она пожарила пельмени, и они их молча съели.

– О чем думаешь?

– О сценарии, – ответил Фёдор.

– Есть идеи?

– Пытаюсь сообразить.

– Успешно?

– Пока ничего не придумал.

– Придумаешь, все получится.

После чая Инна принесла блок сигарет.

– Не хочу, чтобы ты курил, но знаю, что тебе надо для работы.

– Спасибо, Инночка.

Он осекся.

– Извини, забыл опять.

– Ничего страшного, Федюнчик.

Фёдор подумал, что, может быть, когда он напишет сценарий, Инна принесет вина или шампанского. Надо же будет отметить. И чуть было не спросил ее об этом.

– Иди, я мешать не буду, – сказала Инна.

Доставая из сумки ноутбук, Фёдор чувствовал, будто выкапывает из могилы старого мертвого товарища, в надежде оживить. Оживлять нужно было и себя тоже. Они друг другу помогут. Фёдор включит его, откроет текстовый редактор, пробежит невидимая искра и вдохнет жизнь в обоих. Он устроился у окна, включил и открыл. Сначала записать идею. Потом накидать небольшой план. Из первого плана еще один план, более подробный. Многое придумается в процессе. Только идеи не было. И она не появилась после того, как он включил ноутбук. Было только дурацкое устаревшее слово в голове, видимо французское. Бесполезное. Бесплодное. Из него ничего не рождалось.

Он просидел несколько тошнотворных часов, глядя на мигающий курсор. Несколько раз написал «Дирижабль», потом удалил, написал еще раз, поставил двоеточие, заметил, что это не двоеточие, а точка с запятой, разозлился, снова удалил. Выкурил несколько сигарет. Сходил на кухню, заварил себе чай. Вспомнил, что так писал его великий тезка. Пил много чая, без конца курил. На столе стояла банка табака, рядом лежали папиросные гильзы. Великий тезка набивал их, закуривал. Представились его коричневые ногти. И зубы. И нездоровые желтоватые белки глаз.

Заглянула Инна:

– Сделать чай или кофе?

– Спасибо, я уже сделал.

– Тебе бы лучше не отвлекаться. Как успехи?

Фёдор пожал плечами:

– Пока никак.

– Ничего не написал?

– Даже еще не придумал.

– Может, Карцеву позвонишь?

– Зачем?

– Ну вдруг вы с ним что-то обсуждали, а ты забыл.

– Ладно, сейчас позвоню.

Инна прикрыла дверь. Но Фёдору показалось, что она стоит снаружи и подслушивает. Он взял смартфон, открыл список вызовов. Сердце немного екнуло, когда увидел, что последняя, кому звонил, была Зофия. И стало тошно от себя.

Карцев не ответил, но перезвонил сам через пару минут.

– Сижу вот на чемоданах, – сказал он. – Жду такси. И думаю: может, остаться?

– Оставайся, – ответил Фёдор.

– Нет, поздно, полечу. К тому же я пьяный. Что я буду делать дома пьяный, когда мой самолет улетает?! Извини, что я пьяный, а ты нет.

– Нормально, – сказал Фёдор. – Я даже рад.

– Правда рад?

«Не знаю».

– Правда. Жень, я сел за сценарий.

– Ура, – сказал Карцев, но как-то вяло. – Успешно?

– Нет.

– Плохо. Времени-то совсем в обрез.

– Хотел вот что спросить. Мы с тобой, случайно, не обсуждали какие-то идеи? Может, я что-то рассказывал?

– Не помню ничего такого.

– А дирижабль?

– Хм…

Некоторое время Карцев молчал. Фёдор услышал булькающие звуки.

– Жень!

– Ну да, что-то такое было. Вроде тебе Панибратов предложил такое.

– А дальше?

– Дальше, больше, ближе, выше, ниже, – пробормотал Карцев.

И пискляво хмыкнул:

– Женя, это важно!

– Слушай, я не помню. А, нет, вспомнил! Мы решили, что дирижабль идет на хуй!

– Как так?

– Ну вот так. А что, тебе нравится идея?

– Так идеи нет.

– Придумал! Напиши про кругосветное путешествие. Как Жюль Верн. Только не на воздушном шаре, а на сраном дирижабле. Хотя какое нынче кругосветное путешествие?! Но все равно напиши. Напиши что угодно. Пусть там будет дирижабль, бляди, водка, пусть там будет все.

– Хорошо, я попробую.

– Да! – крикнул Карцев. – Вот так! Федь, такси мое приехало. Долечу, напишу.

– Хорошо тебе долететь, – сказал Фёдор.

– Да в пизду это все.

Он отключился. Фёдор сунул смартфон в карман и вышел в коридор. Инны там не было. Он ее окликнул. Она выглянула из соседней комнаты.

– Бесполезно, – сказал Фёдор. – Он напился и ничего дельного не может сказать. Да мы и не обсуждали ничего всерьез.

– Неприятно с пьяным разговаривать о важном, правда? – спросила Инна.

Помолчав, добавила:

– Ты и без него справишься. Я в тебя верю. Иди. Я здесь сегодня лягу, чтобы не мешать. У меня работа рано утром. Буду заниматься с одной девочкой из Канады. Она учит русский язык.

– Канадка? – спросил зачем-то Фёдор.

– Вообще она итальянка из Аргентины. Но это не имеет значения.

– Можно я потом приду к тебе?

– Если что-то придумаешь, можно.

– У меня ничего не получается.

– Это пока. Дальше все получится.

Голос Карцева в голове произнес: «Дальше, больше, ближе, выше, ниже».

– Получится же? – надавила Инна.

– Конечно.

– Повтори.

– Конечно, все получится.

– Вот и я так думаю.

Инна закрыла дверь.

Фёдор вернулся. Покрутил колесико мыши, двигая страницу вверх и вниз. Курсор мигал. От этого мигания замутило. Он закрыл документ. Снова открыл. Поглядел в окно. Закурил. Не заметил, как сигарета истлела. Закурил новую. Так и просидел до утра. В какой-то момент уснул, клюнул носом, вскинул голову. Не сразу сообразил, кто он и где находится. Тьма за окном сменилась серостью. Фёдор выключил ноутбук и пошел в соседнюю комнату. Инна лежала на спине и слегка похрапывала. Фёдор осторожно лег рядом.

– Ниже, ниже, – вдруг сказала она во сне.

– Что? – спросил он.

Она перевернулась на бок и утащила на себя все одеяло.

17

Инна разбудила его в полдень. Фёдор с трудом оторвал голову от подушки. Показалось, спал минут пять. Без снов.

– Пора, – сказала Инна.

– Куда?

Мелькнула шальная мысль о наркологической больнице. На секунду он отчетливо увидел себя в темной палате, с зарешеченными окнами и тюремной дверью. Услышал даже приглушенные голоса санитаров из коридора.

– У писателя когда подшивка?

– Завтра вроде. Кстати, ты ему в овсянку не забыл подрочить?

Инна внимательно смотрела на него:

– Что с тобой?

– В каком смысле?

– Глаза бешеные.

– Кошмар приснился, – пробормотал Фёдор, садясь.

– Расскажи.

Он на ходу сочинил сон о том, как его живого положили в гроб и закопали в землю. Или такое действительно снилось?

– Все будет хорошо, – сказала Инна и взяла за руку.

– Ты сказала, мне пора.

– Ну да. Пора за работу садиться. Пока сходи в душ, я тебе завтрак сделаю.

– Я не хочу есть.

– Придется. Нужны силы. И мозгу нужно питание. Кстати, я купила сахар. Будет сладкий чай. Глюкоза очень полезна для мыслительного процесса. Ты