Неосторожность - Чарлз Дюбоу

– Нет, у него школа. Он может пожить с Гарри. Это будет хорошо для них обоих.

– Ты уверена, что это – лучший выход?

– Нет, не уверена. Но если останусь сейчас в Нью-Йорке, то сойду с ума.

– Хочешь уехать одна?

– Да. Не желаю никого видеть. Уехать куда-нибудь, сидеть на пляже и думать о том, что, черт возьми, мне делать дальше. В Мексику, например. Хочу, чтобы была зеленая соленая вода. Чистая и прозрачная зеленая соленая вода, и ничего, кроме нее, между небом и песком.

Мне становится легче.

– Неплохой план.

– Я не прошу твоего одобрения, иди к черту.

– Я могу помочь?

– Да. Пожалуйста, навещай Джонни. Конечно, Гарри о нем хорошо будет заботиться. Я просто хочу, чтобы Джонни знал: в его жизни есть и другие люди, которые его любят.

– С удовольствием. Сколько ты будешь отсутствовать?

– Несколько недель. Я бы хотела исчезнуть на год, но понимаю, что невозможно.

– Когда ты собираешься ехать?

– Если смогу, то, думаю, на следующей неделе. Чем скорее, тем лучше. Когда вернусь, можем открыть дом. Я знаю, как Джонни любит там бывать. Поверить не могу, что уже опять наступает лето. Господи, ну и год выдался!

Вечером перед отлетом Мэдди Гарри приходит в особняк из бурого песчаника, чтобы забрать Джонни. Я, естественно, спросил, хочет ли она, чтобы там находился я. К моему удивлению, она ответила, что это необязательно – но на следующее утро, позвонив из аэропорта попрощаться, рассказывает, как все прошло. Я уже попросил ее дать мне какие-то контакты. Мне не нравится, что я не буду знать, где она.

– Было приятно с ним повидаться. Даже странно, – говорит Мэдди.

Это первый раз, когда она по-человечески отзывается о Гарри после известных событий. До сих пор Мэдди высказывала лишь презрение.

– В смысле?

– Он так мило себя вел. И дал мне свой старый медальон со святым Христофором. Тот, что всегда надевает, когда летает. Сказал, что хочет, чтобы он был у меня.

– Ты его взяла?

– Конечно. Гарри знает, как я боюсь летать.

– О чем еще поговорили?

– О Джонни. Я ему заявила, что не хочу, чтобы Джонни встречался с Клэр.

– Как он отреагировал?

– Согласился. Потом снова пытался просить прощения.

– А ты?

– Сказала, что не хочу это обсуждать.

– Еще о чем-нибудь побеседовали?

– О Мексике. Знаешь, это одно из немногих мест, где мы не были вместе. Наверное, поэтому я и захотела туда поехать. Мы выпили вместе, посидели в гостиной. Знаешь, неожиданно уютно оказалось. Гарри сказал, что с книгой у него лучше. Забавно, он меня даже рассмешил. Ты же знаешь, какой он, когда разойдется. Никто лучше Гарри не умеет рассказывать анекдоты – я, хоть и обещала себе, что не поддамся его чарам, опять валялась от смеха. Я так на него злилась, что не верила, что у него это получится, а у него получилось. Я на секунду даже забыла, что́ он натворил и из-за чего я была так на него зла. И Джонни тоже выглядел таким счастливым…

– Ты передумала? – интересуюсь я.

– Что?

– Насчет развода?

– Ох, не знаю. Разве это не нормально? Я читала, что так часто бывает. На полпути начинаешь сомневаться, размышлять, правильно ли поступаешь. Мы быстро выбрасываем свою жизнь за борт. Вот мой отец пытался поиметь все, на чем была юбка, независимо от того, женат он был или нет. Но жены от него уходили не поэтому. В жизни бывает так одиноко.

Я знаю это лучше многих.

– Ты его все еще любишь?

– Я провела с ним последние двадцать лет своей жизни. Странно, что его нет рядом. Иногда я по нему скучаю. Правда. И Джонни, конечно, тоже. Он так воодушевился из-за того, что будет жить с Гарри, что я почти обиделась. Спросила его, станет ли он по мне скучать, и Джонни ответил «конечно», но я видела, что он ждет не дождется, когда уедет с отцом.

Мэдди смеется.

– Так что ты будешь делать?

– Пока ничего. Поеду в Мексику. Там подумаю обо всем и, надеюсь, смогу понять, куда двигаться дальше. Я вернусь через пару недель.

– Ладно, удачи тебе!

– Спасибо, Уолтер. Спасибо за все. Ты столько от меня вытерпел. Не знаю, как бы я справилась без тебя. Я тебя люблю. Ты единственный мужчина, который меня ни разу не бросил.

– Я тоже тебя люблю, – отвечаю я, но вкладываю в эти слова иной смысл.

Представляю, какое лицо было у Клэр, когда она услышала новости. Гарри повел ее обедать в маленькое бистро рядом с домом. Наверное, они выпили по паре мартини, потом заказали салат фриссе с беконом, стейки с картофелем и бутылку красного вина. Клэр была счастлива, наслаждалась тем, что они пошли куда-то вместе. В последнее время это случалось редко. Она даже попросила Гарри ждать ее в ресторане, чтобы успеть зайти домой и переодеться.

– Мне нужно тебе кое-что сказать, надеюсь, ты не будешь против, – говорит он. – Джонни поживет со мной несколько недель. Мэдди уезжает. Вчера она позвонила мне. Джонни она с собой не берет.

– А что в этом плохого? – удивляется Клэр. – Я с удовольствием помогу присматривать за Джонни. Он замечательный.

– Прости. Я не уверен, что тебе следует встречаться с Джонни. Мы с Мэдди это обсудили.

– Вот как, обсудили… И что же ты сказал? Ты вообще за меня вступился?

Его удивляет ее внезапная злость. Но, вообще-то, удивляться нечему.

– Все было не так, – говорит он, пожимая плечами, и режет стейк.

– Да ну? Предполагается, что я просто исчезну на три недели, пока Мэдди не вернется?

– Это не так уж долго.

– Дело не в этом.

– А в чем? Ты считаешь, что я должен был поставить твои интересы выше интересов сына? Ты меня достаточно хорошо знаешь, чтобы понимать, что я так никогда не поступлю. И потом, у меня что, был выбор? Я должен делать все, чтобы судья предоставил мне равные права в отношении Джонни, если будет развод.

– А ты не хочешь развода?

Вопрос его ошарашивает.

– Конечно, не хочу.

Клэр смотрит на него в изумлении.

– Что?

Он поднимает на нее вопросительный взгляд.

– Ты все слышала. Я не хочу разводиться. Не хочу терять свою семью. Извини, если это не то, что ты хотела услышать, но это правда.

– Значит, все остальное – ложь?

– Нет. Не надо выворачивать мои слова. Ты мне очень дорога. Но я надеялся, что ты понимаешь, каково мне сейчас.

Клэр опускает голову и прикусывает губу. Потом спрашивает:

– А как же я? Я устала, Гарри. Я тебя люблю, но мне нужно знать, что и ты меня любишь.

– Мы об этом уже говорили. Ты знаешь, что я люблю Мэдди и Джонни. Они – моя жизнь. Я совершил ошибку, Мэдди меня ненавидит, но я все сделаю, чтобы их вернуть. Прости, если давал тебе повод думать иначе.

Она смотрит в сторону.

– Какая я дура! – восклицает Клэр.

– Зачем ты это говоришь?

– Думала, ты предпочтешь меня Мэдди. Когда она потребовала развода, я считала, что у меня есть надежда. Но теперь, хотя ты ей и не нужен, она тебе все равно нужна больше, чем я.

– Да.

В ее глазах вспыхивает ненависть.

– Ты умеешь только брать, Гарри. Ты никогда не думаешь ни о чем, кроме своих желаний. Ты не думаешь о том, чего хотят другие, или о том, как твои поступки на них скажутся. Я знаю, ты ни секунды обо мне не думал, когда говорил с Мэдди. И знаешь, каково мне? Я себя чувствую полным дерьмом.

– Мне жаль.

– Жаль? Это все, что ты можешь сказать?

– Мы говорим о моей семье. Мы были счастливы, пока…

– Пока что? Ты хотел сказать, пока я не пришла и все не разрушила?

Он открывает рот, но понимает, что нет смысла говорить.

– Проехали, – усмехается Клэр, поднимаясь. – Раз уж ты мечтаешь провести следующие три недели с Джонни, почему бы тебе не начать прямо сейчас?

– Неплохая, в сущности, мысль.

– Что?

Он вздыхает.

– Видимо, нам не следует больше встречаться. Я об этом много думал в последнее время. Ты замечательная, но я по-прежнему люблю жену. Я должен сделать все, чтобы спасти свой брак и семью. И к тому же ты ведь молода. Ты действительно думала, что из этого что-нибудь выйдет?

Клэр смотрит на него, не веря своим ушам, а потом тихо произносит:

– Скотина.

– Клэр…

Она поспешно хватает пиджак и сумочку.

– Прости, – снова говорит он, но не делает ничего, чтобы ее остановить.

Они смотрят друг на друга, как чужие.

Гарри наблюдает, как она выходит из ресторана, на столе перед ним стоят остатки ее обеда. В бокале недопитое вино. Салфетка брошена на стол. Он уже готов встать и побежать за Клэр, но вместо этого подзывает официанта и просит счет. Посетители за соседними столиками, слышавшие их разговор, возвращаются к еде.

Гарри допивает вино, оставляет деньги. Дает щедрые чаевые, отсчитывая драгоценные для него банкноты.

Выйдя из ресторана, он направляется в сторону дома Клэр, отчасти по привычке. Она пока не дала ему ключ. Он думает, что мог бы позвонить в домофон. Сказать ей, что передумал, и надеяться на щелчок, с которым откроется дверь, на знак, что он прощен и может снова зайти к ней. Но доходит до ее крыльца и останавливается. Ноги у него словно свинцовые. Гарри нажимает кнопку звонка. Никто не отвечает, и он вздыхает с облегчением. Отходит к краю тротуара и смотрит на окна Клэр. Света нет. Ее нет дома.