Будни наемника (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

Разочарован ли я? Да я, вроде бы, особо-то никем никогда и не очаровывался. Но обижать волшебника не хотелось, и я сказал:

— Мне понравилось, как вы отнеслись к своему несчастью, неудаче, не знаю, как правильно и сказать.

— Вы хотите сказать, к своему поражению? — усмехнулся маг.

— Не поражению, — решил я не согласиться. — Поражением это бы стало, если бы мы с вами лежали дохленькими, а ведьма стояла над нами и хохотала — есть у нее склонность к театральщине. Но это мы стоим над ее останками, а не наоборот. Мне доводилось участвовать в сражениях, когда наш полк был наголову разгромлен противником, но появление свежих сил преломляло ситуацию. И что, нам с уцелевшими товарищами следовало плакать и стенать? Нет, мы тоже праздновали победу.

— Пожалуй, вы правы, — улыбнулся маг. — И сравнение подходящее.

— Но мне даже показалось, что вы рады своей неудаче.

— Конечно!— горячо отозвался волшебник. — И я не просто рад, а искренне рад. Теперь я знаю, чему посвятить ближайшие пять, а то и десять лет. Поверьте, если долго живешь на свете, очень сложно придумывать что-то новое. Теперь у меня есть цель, а это прекрасно.

Что ж, скука сопутствует не только сельским помещикам, но и могущественным волшебникам.

— Станете изучать магию воздуха? И вы отводите на это занятие десять лет?

— Думаю, что уложусь в пять, — твердо сказал маг. — Но если бы не вы, то мне понадобилось бы все пятнадцать.

— А я-то тут каким боком?

— Без вас я не прошел бы сквозь защитную стену колдуньи. Вы-то сумели это сделать не напрягаясь, а я двигался следом, — пояснил маг. — Мне, конечно, это стоило некоторых усилий, но я сумел, пусть и с вашей помощью, приобщиться к магии воздушных стихий. Если первый шаг сделан, дальше станет легче.

М-да... Если Адриану и следует быть кому-то благодарным, так это гнедому. Волшебник шел строго за «рыжей задницей», а Гневко, хотя и не сразу, но прорвал-таки прозрачную стену. Так что, все лавры уступаю жеребцу.

Еще раз окинув взглядом руины некогда прекрасного дома, желтую костяную муку, в которую превратился скелет (зубы так и продолжали белеть!), не сговариваясь, мы пошли обратно.

Зайдя в рощу, я без особого удивления обнаружил, что паутина куда-то исчезла, а листва на осиновых тополях резво сменяет зеленый цвет на желтый, а кое-где и на бурый. Ведьмы уже нет, и все возвращается к основам.

Пройдя всего-то шагов сто, мы наткнулись на латников, двигающихся в конном строе, а следом за ними гномов. Впереди, как и положено командиру, рыцарь фон Кестнер с обнаженным мечом.

— Возвращайтесь обратно, — устало бросил я Кестнеру. — Там уже ничего интересного нет.

— Слушаюсь, — коротко отозвался тот, давая команду подчиненным разворачиваться и скакать обратно.

Но гномы, разумеется, не подчинились. Два ученых Димдаша, задрав штаны, побежали в сторону последнего пристанища Фрионы. Что ж, пусть насладятся руинами. Может, они еще и ведьмины зубы возьмут для изучения в Главные мастерские, выяснят, из чьего рта они были вытащены.

— Вы еще не передумали? — поинтересовался маг.

До меня не сразу и дошло, о чем он спрашивает, потом я пожал плечами.

— А я разве давал согласие?

— Формально нет, но судя по вашим глазам, вы заинтересовались, —насмешливо сказал волшебник. — Ваша беда, принц, что вы не можете сидеть спокойно, вас постоянно тянет на приключения. Сейчас вы молоды, а что с вами станет через каких-то пятьдесят лет? Желание творить великие дела останется, но вот хватит ли сил?

— Скорее всего, через пятьдесят лет — но скорее всего, значительно раньше, из меня станет прорастать травка, которую станут поедать козы, — не удержался я от насмешки.

— Ах, да, я все время забываю, что срок жизни у человека не велик. Впрочем, мы с вами говорили о двадцати годах. Я планирую через двадцать лет прийти за вами и забрать вас к себе.

— Давайте-ка лучше через двадцать пять, — предложил я. — Если останусь жив к тому времени, то пойду к вам в ученики.

Глава последняя.

По дороге к лагерю Адриан пропал. Я поискал старого волшебника глазами, потом махнул рукой — как появился неожиданно, так и исчез.

Был уже глубокий вечер, а мы с гнедым изрядно устали и хотели есть. С жеребцом проще — овес у нас есть, сена навезено изрядно, а вот чем перекусить мне? Ладно, авось да осталось свинина. В крайнем случае, набьюсь в компанию к латникам, каши поем.

Издалека увидел яркий костер, потом длинный стол, заставленный яствами, вокруг которого сидели и пьянствовали маги. Захотелось взять хлыст и пройтись по спинам этих бездельников, вымещая на них злость и накопившуюся усталость минувшего дня. Но ни хлыста, ни даже простой палки у меня нет, поэтому, ограничился тем, что подъехав к костру, поприветствовал присутствующих:

— Ну что, дармоеды, не опухли еще?

Среди пьяных магов случился легкий переполох. Один из сидевших вскочил и выбросил в мою сторону левую руку, намереваясь что-то такое сотворить. Ишь, расхрабрился. Не раздумывая, ухватил меч и, не вытаскивая его из ножен, треснул волшебника по лбу. Тот отлетел в сторону собутыльников, едва не попав в костер, а я, спешившись, пообещал:

— Пешком в Силинг пойдете, засранцы. Не верите? Сейчас убедитесь.

Взяв гнедого за повод, хотя в этом и не было необходимости, пошел от палаток, опасаясь, что сейчас устрою пьяным волшебникам хорошенький мордобой, безо всякой магии, но они, на старости лет, могут не выдержать. Но мой гнедой вдруг резко остановился и, хорошо, что уздечка была не натянута, потому что Гневко присел, дернулся и, судя по всему, двинул кого-то копытом. Сзади раздался крик боли, а обернувшись, увидел еще одного мага, катающегося по земле и зажимающего руками причиндалы. Вроде, мужское достоинство колдунам не нужно, но коли получить по нему копытом, так все равно больно. Даже очень.

— Го-го, — заявил Гневко.

— И правильно, — похвалил я коня. — Не хрен тут колдовством заниматься.

— Юджин, ты что творишь? Спятил, что ли?

Меня догонял Габриэль. Опасливо посмотрев на Гневко, зашел с того бока, с которого опасность не угрожала — то есть, со стороны хозяина и попытался удержать меня на месте.

— Надоели мне твои пьяницы, — сообщил я, сдержавшись, чтобы не сказать — да и твоя пьяная морда порядком осточертела.

Впрочем, вполне возможно, что и сказал бы, но отвлекся на конюха. Лично расседлав Гневко и, проследив, чтобы его напоили, повернулся к барону:

— Хочешь сказать, что я не прав? Понабирали колдунов со всего герцогства, только на кой тоффель? Какая от вас польза? Жрете как свиньи, пьете еще похуже...

Почему все обижают несчастную скотину? Ни разу в жизни не видел пьяной свиньи. Умная животина, в отличие от колдунов, вино пить не станет. Фон Скилур, к моему удивлению, не обиделся:

— А что поделать? — философски отозвался барон. — У всякого человека, даже если он маг, должны быть свои слабости. Я ведь тебе объяснял, что выпивка — единственная радость для мага. А тут и повод хороший — мой племянник и повелитель прислал целый обоз продовольствия и бочку вина из собственных погребов. Как же винцо не продегустировать, а? Не думай, мы с латниками поделились. Слово чести, граф — завтра же выйдем, найдем проклятую ведьму и убьем.

— Успокойся, ее уже нашли без вашего участия, — устало сказал я, потом добавил в голос чуточку презрения. — Нашли, упокоили, можете заливать глаза дальше. Моя миссия выполнена, завтра я уезжаю. Герцогу доложишь, что его приказание выполнено. Передай, что сам убил ведьму, мне все равно.

Я думал, что Габриэлю станет стыдно или хотя бы неловко, но верно, я не так хорошо изучил своего приятеля.

— Нашли, да еще и упокоили? — радостно воскликнул барон. Кажется, он собирался хлопнуть меня по плечу, но не решился. — Даже не представляешь, какую добрую весть ты нам принес. Прямо-таки гора с плеч.