Будни наемника (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

— Граф, я беру свои слова обратно, — поспешно заявил гном. — Осознаю, что пока еще рано делать выводы об университете, основанном наследником престола. Но согласитесь, что эту лабораторию отыскали мы. Значит, она наша по праву находки.

— Но подземелье располагается на территории герцогства Силингия, — парировал я. — К тому же, кроме ученых у нас имеются маги, способные изучить все находки.

— Может, мы с вами сойдемся на компромиссе? — пристально посмотрел мне в глаза тангар. — Я предлагаю поделить все на равные части.

Предложение неплохое, если бы не одно «но». В отличие от гномов, я не знаток лабораторной посуды и книг, расположившихся на полках. Где гарантии, что гномы нас просто-напросто не надуют, забрав себе лучшую половину? А самое главное, что я не был уверен, что эта лаборатория нам вообще нужна и, что ее можно и нужно изучать. Сомневаюсь, что от ученых из школы юного герцога (университетом она не является, как ни крути) будет толк. Да тут и ученые моей родины ничем не помогут. Вот, если только волшебники что-то сумеют сделать. Авось, старики проснутся, опохмелятся и все механику старой ведьмы раскроют. Вот только, зачем? Не думаю, чтобы здесь имелись какие-то важные секреты, что пригодятся для развития науки или позволят пейзанам лучше пахать землю и выращивать самую большую репу. А заклинания, способные соединить человека и волка, превращая их в монстров, кому нужны?

— У меня к вам другое предложение. Я думаю, что всю эту посуду, — окинул я взглядом лабораторию ведьмы, — все тигли, прочее, даже книги следует уничтожить.

— Уничтожить? — встрепенулся Димдаш, а еще пара Димдашей совершенно остолбенела.

— Именно так, — подтвердил я, посмотрев в глаза гнома. — Во-первых, никому не будет обидно, если лаборатория просто исчезнет. А во-вторых... Как говорят на моей родине — понимаете, о каком месте идет речь? — некоторые знания могут оказаться опасными. Поэтому, я бы отдал приказ — расколотить все колбы, прочую посуду, а потом поджечь. И пусть горит все — книги, растворы, стекло. Жаль, обожженная глина не сгорит, но хотя бы расколется. Многие знания — многие печали,

Тангра задумался на несколько секунд, а потом улыбнулся:

— Знаете, господин граф, а ведь вы правы. Зачем нам чужие секреты, если своих полно? А глина, если ее облить кое-чем, горит прекрасно.

Глава двадцать первая. Магия воды и воздуха

Признаю, касательно магов я был не прав. Или прав, но не совсем. По крайней мере, не все они, укушавшись шнапсом до поросячьего визга, дрыхли по своим шатрам и палаткам. Один из волшебников, весьма тщедушный старичок, остался не просто трезвым, но и готов был включиться в работу по поискам сбежавшей ведьмы. У меня неплохая память на лица и я был весьма удивлен, потому что не помнил этого старца. Хотя, может он отлеживался в палатке и только сейчас выполз наружу?

Явившись к нам с Димдашем — мы как раз закончили спор, что делать с имуществом колдуньи, дед (виноват, мэтр Адриан) задал простой вопрос — а где происходило самое ожесточенное сопротивление оборотней и почему именно там? И впрямь, а почему основной бой произошел в главном зале? Мне-то вообще думать некогда было — зашел, да и начал драться, а потом уже и не до того стало. А ведь мог и сообразить, что вервольфы сражались, прикрывая отход своей повелительницы и «матери»!

Мэтр Адриан, словно охотничья собака обошел весь зал, едва не обнюхав каждый угол, а потом торжественно прошел в самый центр. Не здесь ли колдунья, занимавшаяся дурной театральщиной, восседала при нашей встрече? А больше и негде. И я не задался вопросом — а куда делся ее трон? Оказывается, никуда и не делся, потому что волшебница сидела на камне, который, словно пробка, затыкал дыру. Верно, там упрятан какой-то механизм, с помощью которого камень поднимался вверх, а потом опускался вниз, закрывая вход.

Несколько ловких ударов кирками и «пробка» оказалась расколота.

— Работа древних, — с благоговением сказал Димдаш, глядя на каменный колодец, скрывавшийся под каменным троном.

— А зачем он нужен? — полюбопытствовал я, забывая, что не собирался вести лишние разговоры с тангарами.

— Вначале горняки пробивали копру, а потом вели штреки, а уже от них, через шахты, вроде этой, шли к основной жиле. В этом месте, — обвел Димдаш подбородков зал, — когда-то была горная выработка, где добывали золото.

Напрягая память и опыт прежних времен, вспомнил, что копра — шахтный ствол, через который на поверхность вытаскивают полезные ископаемы, а штрек — это тоже шахта, только горизонтальная.

Я испугался, что придется лезть в каменную дыру, но гномы умудрились определить — в какую сторону от колодца идет штрек и как он сообщается с поверхностью. Поэтому, мы просто вернулись обратно и вышли наверх.

Уже на поверхности учуяли запах дыма, а повернувшись, увидели и сам дым, валивший из какого-то отверстия.

— Это лаборатория горит, — любезно пояснил маг. — Вы-то про то забыли, пришлось самому.

Я не забыл, просто решил сделать это потом, как отловим Фриону. А вот судя по разочарованным мордам ученых Димдашей, у них оставались на книги и оборудование колдуньи свои планы. Могли ведь, сволочи, втихаря стащить пару-тройку книг, что-то из лабораторной посуды, кто бы их стал обыскивать? Ай да волшебник! Правда, когда он успел поджечь?

Старый маг, вооружившись рогаткой, вроде той, с которой умельцы отыскивают воду, сосредоточенно шел впереди, отыскивая следы сбежавшей колдуньи, следом за ним конные латники и мы с Гневко, а в арьергарде бодро шлепали пешие гномы. Шли мы достаточно долго — мили четыре, если не пять, пока не вышли к небольшой роще. Удивительно, но хотя на дворе стояла зима, деревья оказались одеты листвой. Вот, если это не колдовство, то что же тогда называется колдовством?

Наверняка в роще имеется еще одно логово ведьмы. Вот, сейчас и проверим. Но у мага возникли какие-то трудности. Адриан, постукав рогулькой воздухи тут, и там, разочарованно вздохнул:

— Дальше идти не могу. Что-то такое стоит, словно стена прозрачная.

Глядя на мага, латники, а вслед за ними и гномы, тоже принялись пробовать воздух на прочность — кто рукой, а кто и клинком, но тщетно. Народ разбрелся, пытаясь отыскать брешь. Бесполезно. Роща словно бы окружена невидимой стеной, от которой отскакивала хваленая сталь гномов и кулаки в кожаных перчатках с металлическими накладками

— Все бесполезно, — в сердцах сказал Адриан, в ярости разломав свою рогатку. — И деревья здесь...

— А что деревья? — не понял я. Присмотревшись, пожал плечами. — Тополя как тополя, только с листьями.

— Это не тополь, а осина, проклятое дерево. С его помощью убили бога Бальдра.

Про Бальдра я кое-что помнил. Светлый ас, которому предсказали смерть от руки собственного слепого брата. Мать братьев — понятно, тоже богиня, не помню, как ее звали, взяла клятву с каждого дерева, с каждого камня, и с каждого куска железа, что они не причинит вреда любимому сыну. Разумеется, кое-что упустила — веточку омелы, которая была слишком юна и бестолкова, чтобы отвечать за собственные слова.

Боги Асгарда особым умом не отличались, а развлечений, кроме пиров и драки, у них было мало, поэтому, узнав, что Бальдр стал бессмертным, принялись испытывать его на прочность оружием из камня, из железа и из дерева. Конечно же, в руках слепого брата оказался дротик из омелы, подсунутый коварным Локи. Сколь помню, что бы там не случалось у древних асов, всегда оказывался виноват Локи.

— А разве дротик сделали из осины, а не из омелы? — удивился я.

— Почему дротик?

— Разве Бальдра убили не дротиком?

— Бальдра убили с помощью ловчей ямы, в дно которой Локи вбил колья из осины, — менторским тоном произнес маг.

— Вот как? — хмыкнул я. — У нас считается, что светлого бога убили дротиком из омелы. И убил его собственный брат, слепец. Случайно, правда.