Две сироты для миллиардера - Александра Багирова

упасть. На кону стоит слишком многое. Я больше не поведусь, не поверю. Но как же хочется ее увидеть, до трясучки, до головокружения, до бешено бьющегося сердца…

Подсыпаю снотворное Адриане. Слишком она вечером говорлива. Может все испортить. А Аркадьевич, мешать не будет. Тут чуйка вряд ли меня подводит.

Ночью захожу в ее комнату. Закрываю дверь на ключ.

- Зачем ты пришел… Богдан? – спрашивает глухо. Даже в темноте ее глаза горят, по-особому блестят, так и манят утонуть в лживой бездне. Кажется, там мое спасение, там счастье…там все, о чем я мог когда-то мечтать.

Это лишь иллюзии, такие же лживые, как и сама Лиза.

- Ты не рада меня видеть? – делаю шаг к ней.

- Я боюсь… - садится на постели, неотрывно смотрит на меня. Распахивает глаза еще шире… эти глаза… одурительные, манящие, неповторимые…

- Меня? – голос хрипит, во рту пересыхает…

- Твоей опасной близости…

Глава 45

Лиза

Он подходит все ближе… комнату освещает лишь луна в окне, но я вижу его слишком хорошо, впитываю новые и старые незабытые черты. Все мои мысли, планы, все летит в пропасть. Как же он близко… его запах… глаза… Как взять себя в руки? Как сохранить остатки разума? Как побороть эту зависимость?

Мне дико признавать, но самый мой большой страх, что он сейчас развернется и уйдет. Дура… как была так и осталась…

- В чем же опасность? – говорит хрипло и неотрывно смотрит на меня… Как же он смотрит… кожу ласкает… в сердце пробирается.

Садится рядом на постель. А я пошевелиться не могу, смотрю и насмотреться не могу…

- Прошлое оживает, Богдан, - сама не понимаю как, но уже двигаюсь навстречу к нему. Мне необходимо быть ближе… потребность в нем растет с космической скоростью, и никакие силы вселенной сейчас не смогут меня остановить.

- Прошлое давно погребено, как и Богдан. Теперь остался только Сергей, - в глазах вспыхивает ярость, смешанная с дьявольским огнем… И я хочу лететь в этот огонь, хочу сгореть.

- Если бы это было так, я бы не узнала тебя сразу, - я уже около него, подползла ближе, жадно ловлю горячее дыхание.

Что я делаю? У меня нет ответов… нет мыслей… только безумные чувства, что после долгих лет заточения вырвались на волю.

- Артурчик забыть не помог? – спрашивает с насмешкой. – Протягивает руку и гладит меня по щеке… нежно, дурманяще… Тянусь к ласке, дыхание учащается… Его руки, как я жила без них? Тело окутывает огненная волна, дрожу. Его слова доходят до затуманенного сознания с опозданием. Слишком я истосковалась, слишком хорошо, запредельно. Просто от касания… мне всегда мало… столько лет без него… мне никогда не утолить этой жажды, что истощала меня годами.

- Меня заставил отец, - едва удается произнести эти слова. Спазм сдавливают горло, он порабощает меня… Слишком близко, слишком долгожданно… слишком опасно…

- За ручку привел и в койку к Артурчику уложил? – резко хватает меня за шею и притягивает к себе. Его губы так близко, глаза держат подобно огненным цепям, большой палец гладит пульсирующую венку на шее.

- А кто тебя в койку к Славе уложил? Кто надоумил делать мне предложение, скрываясь под чужой фамилией? Так любил, что не посчитал нужным рассказать, кто ты такой? – выпаливаю ему в лицо, хватаюсь за свои обиды, чтоб не сорваться в пропасть, не впиться в его губы и не пасть еще ниже...

- Гениально, Елизавета, - хриплый смех проходится ножом по сердцу. Его рука обвивает мою талию… мозг плавится. – Защищаясь, нападаем. Кто мешал тебе спросить? Нет, ты изначально играла на два фронта, и с ним, и со мной. Ты на что надеялась? Что я слезы буду лить и хранить тебе верность годами после твоих выходок? – его губы почти касаются моих. Он режет словами и при этом продолжает меня ласкать руками. Болезненно дикий контраст… и самое жуткое, я не могу отказаться даже от этой пытки в его руках.

- Я не настолько наивна, - моя рука тянется к его лицу. Не могу остановиться… мне так больно… мне так хорошо, - Только ты спал со Славой, будучи в отношениях со мной, - боль побеждает, она режет кровавыми воспоминаниями прошлого. Даю ему пощечину, вкладываю все свои обиды.

- Перехватывает мою руку и прикасается к ладони губами. С моих губ срывается предательский возглас.

- Слава была после, - зарывается носом в мою ладонь, шумно вдыхает.

- Ты знал ее еще до нашего с тобой знакомства, - закусываю губу. Ласка становится невыносимой…

- Знать не значит спать. Или такое даже не приходило в твою голову, Елизавета? – насмехается и продолжает меня водить по грани… по острым лезвиям, которые кромсают меня до мяса, и я не хочу останавливаться. Пусть лучше так, но только с ним…

- Ты сросся со своей ложью. Вся твоя жизнь – сплошное вранье… Богдан… Сергей… куча фамилий… женщин… - задыхаюсь от слез, от его губ, что поднимаются выше по моей руке.

- Говорит та, что сказав мне «да», уже носила в животе детей от другого, - поднимает меня за талию, не успеваю опомниться, как оказываюсь у него на коленях. – А я ведь приезжал потом, хотел принять чужого ребенка… что ты, сладкая лгунья, со мной сделала? До чего довела? – обхватывает мое лицо ладонями, жадно вглядывается мне в глаза. Там пылает янтарь, там боль… там ад… я чувствую… Или я слишком хочу в это верить? Хочу и дальше обманываться, что в прошлом далеко не все было ложью?

- Приезжала к тебе я, чтобы лицезреть, как ты обнимаешься со Славой, - а мои руки уже обвивают его шею. Мне надо быть к нему еще ближе… жизненно необходимо… И я не понимаю, что за бред он несет… - А ты тогда уехал и больше не появлялся… Слава скрасила твои