Рассказы о привидениях - Монтегю Родс Джеймс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На следующее утро новому жильцу пришлось вплотную заняться делами имения – с участием, разумеется, мистера Купера, которому излишняя словоохотливость не мешала, как выяснилось, знать свое дело до тонкостей. Он (мистер Купер) в то утро был на редкость оживлен; не забыл, между прочим, о вчерашнем распоряжении Хамфриза: работы по расчистке лабиринта уже велись, а мисс Купер нетерпеливо считала минуты. Мистер Купер выразил также надежду, что мистер Хамфриз эту ночь проспал сном праведника и что судьба и в дальнейшем не поскупится на такую же благоприятствующую погоду, как сегодня. За завтраком управляющий завел пространный рассказ о картинах, украшавших столовую, и, между прочим, указал на портрет того, кто соорудил храм и лабиринт. Хамфриз стал с интересом рассматривать картину. Портрет кисти итальянского художника был написан в те дни, когда мистер Уилсон, еще молодым человеком, посетил Рим. (И в самом деле, на заднем плане виднелся Колизей.) Обращали на себя внимание бледность и тонкость лица, а также большие глаза. В руках юноша держал свиток. На развернутой бумаге были видны план круглого сооружения – скорее всего, храма – и часть плана лабиринта. Чтобы рассмотреть чертеж получше, Хамфриз забрался на стул, но четкости рисунку не хватало, так что копировать не стоило. При этом Хамфризу пришла в голову идея начертить план своего садового лабиринта и вывесить в холле для удобства посетителей.
В тот же день он окончательно утвердился в этом намерении, потому что, сопровождая едва дождавшихся своего часа миссис и мисс Купер, так и не смог привести их в центр лабиринта. Садовники, перед тем как уйти, уничтожили разметку, и даже Клаттерем, на которого возлагались последние надежды, оказался бессилен.
– Загвоздка в том, мистер Уилсон – то есть мистер Купер, я хотел сказать, – что в лабиринтах все устроено внешне одинаково, нарочно чтобы сбить с толку. Но если вы пойдете за мной, я вас приведу куда надо. Вот смотрите, я здесь кладу свою шляпу, чтобы знать, откуда мы вышли. – Он возглавил процессию, и через пять минут благополучно вывел ее к той же шляпе. – Чудное дело, – изрек он с глуповатым смешком, – голову готов прозакладывать, что положил шляпу на ежевичный куст, а теперь, извольте видеть, вдоль этой дорожки ничего и похожего на ежевику нет. Если позволите, мистер Хамфриз, – вас ведь так звать, сэр? – я кликну одного из ребят, чтобы пометил дорогу.
В ответ на громогласные призывы явился Уильям Крэк. Путь до честной компании дался ему с трудом. То его голос слышался (и сам он мелькал) на внутренней аллее, то – почти одновременно – на внешней. Как бы то ни было, он наконец присоединился к остальным. Полезного совета от него получить не удалось, и его приставили к шляпе, которую Клаттерем счел необходимым вновь поместить у отправной точки, на сей раз на земле. Но и эта стратегия победы не принесла. После без малого трех четвертей часа бесплодных блужданий Хамфризу пришлось, пространно извиняясь перед мисс Купер, протрубить отступление, так как миссис Купер явно устала и нуждалась в том, чтобы подкрепить свои силы чаем.
– Во всяком случае, пари у мисс Фостер вы выиграли, – сказал он, – в лабиринте побывали, а я обещаю без промедления составить удобный план и нанести для вас маршрут.
– Это-то и надобно, сэр, – вмешался Клаттерем, – начертить план и держать его наготове. Нехорошо будет, если кто зайдет сюда и не сможет выйти, а тем временем хлынет ливень; здесь можно плутать часами, разве что, с вашего позволения, мне сделать просеку к самому центру. Я вот что думаю: нужно свалить парочку деревьев в каждом ряду по прямой линии, чтобы середка просматривалась. Правда, это будет уже не лабиринт; не знаю, как уж вы распорядитесь.
– Нет, пока не стоит. Сперва я изготовлю план и дам вам копию. Позднее, при случае, я подумаю о том, что вы предложили.
Стыд за сегодняшнее фиаско так донимал Хамфриза, что он не утерпел и вечером предпринял еще одну попытку пробраться в центр лабиринта. Он вышел туда с первой попытки, отчего еще больше разозлился. Неплохо было бы приняться за составление плана тотчас, но уже темнело, так что не стоило и ходить за карандашом и прочими принадлежностями.
На следующее утро Хамфриз, захватив с собой доску для рисования, карандаши, циркули, чертежную бумагу и все прочее (часть необходимых вещей он позаимствовал у Куперов, а часть нашел в шкафу в библиотеке), расположился в середине лабиринта, куда добрался с той же легкостью, что и накануне вечером. Но за намеченное занятие он взялся не сразу. Теперь, когда не было уже ежевики и сорных трав, скрывавших из виду колонну и шар, открывалась возможность разглядеть последние во всех подробностях. Колонна оказалась самой обыкновенной – как в любых солнечных часах. Нельзя было сказать того же о шаре. Как уже говорилось ранее, впервые бросив взгляд на тонкую гравировку, состоявшую из фигур и надписей, Хамфриз решил, что перед ним небесный глобус, теперь же стало ясно: рисунок на сфере совсем не тот. Одна лишь знакомая фигура – крылатый змей, Дракон – окружала шар по… экватору, сказал бы Хамфриз, если бы речь шла об обычном, земном глобусе. Зато большую часть верхней полусферы закрывали распростертые крылья непонятного существа, чья голова была скрыта кругом, соответствующим полюсу или верхушке шара. Присмотревшись к буквам, расположенным вдоль этого круга, Хамфриз прочел слова: princeps tenebrarum[28]. Большая область на нижней полусфере была покрыта штриховкой и обозначена как umbra mortis[29]. Поблизости виднелась горная цепь и долина, из недр которой вздымалось пламя. Надпись гласила (для вас это неожиданность?): vallis filiorum Hinnom[30]. Рядом с Драконом, сверху и снизу, было изображено множество фигур, похожих на обычные символы созвездий, но все же отличных от них. Так, нагой человек с дубинкой в руках назывался не Геркулесом, а Каином. Другой, до середины туловища погруженный в землю и в отчаянии простиравший руки, оказался Кореем, а не Змееносцем, а третий (который висел на своих волосах, запутавшихся в густой кроне дерева) был Авессалом. Тут же Хамфриз заметил человека в длинном одеянии и высоком колпаке; стоя в круге, он заклинал двух косматых демонов, паривших за его пределами. Заклинатель носил имя Остан-маг (персонаж, Хамфризу неизвестный). Согласно общему замыслу, здесь были собраны, по всей видимости, прародители зла (не обошлось,
