Очерки истории российской внешней разведки. Том 3 - Евгений Примаков

«Франческо» также рассказал резиденту, что сотрудник разведки, с которым он связан, кроме Англии занимается Россией. От подробных расспросов «Франческо», однако, уходил, заявив: «Это нечестно: ведь я сам ничего не знаю о Вас и не стремлюсь выпытывать Ваши секреты. Какое Вам дело до моих способов работы? Мы получаем материал. Мы сейчас работаем интенсивнее, чаще и лучше, чем раньше, а остальное Вас не касается».

В августе Аксельрод договорился с «Франческо» о том, что тот передаст в опечатанном виде дипломатическую вализу. 25 октября 1936 г. он сообщил: «Наконец-то удалось получить давно обещанный мешок. Он был передан Журавлеву, который его обработал. Из целого ряда данных я заключаю, что мешок был дан только нам, а к итальянцам не попал. В этом и состоял риск».

«Франческо» сообщил, что у его друга есть доступ во все комнаты посольства, кроме кабинета посла. Изымаемые материалы хранятся в двух шкафах. Один находится в канцелярии, другой — у архивариуса. Все замки сменены. Шифры и коды хранятся в особом шкафу, где кроме ключей есть еще цифровая комбинация, которую его друг не знает. Единственный благоприятный период для их получения — лето, когда комендант получает месячный отпуск и друг ночует в посольстве.

Пошел третий год пребывания Аксельрода в Риме. Пора было подумать о замене. Кандидат уже был на примете. Центр запрашивал: «В качестве кого — студента, купца и т. д. — он должен к Вам приехать?»

Аксельрод рекомендовал в качестве прикрытия учебу, спрашивал, обладает ли он каким-нибудь талантом (живопись, музыка, знание археологии и т. д.).

Новая резидентура, по его мнению, должна состоять из трех человек, включая радиста, и иметь самостоятельную связь с Центром (против этого предложения в документе имеется заметка: «Не подойдет ли Абель?»).

Ли Аксельрод рекомендовал перевести на другую работу.

В 1936 году Аксельрод направил в Центр 1239 разных информационных материалов, 473 телеграммы, из них около половины из Форин офис.

20 января 1937 г., направляя подборку материалов по странам Востока, Аксельрод отмечал, что «Англия страшно боится роста фашистской опасности, в частности в Абиссинии, Ираке и Египте». Он рекомендовал информировать инстанцию по этому вопросу, который «может оказаться важной картой в нашей политике».

Весной 1937 года Центр наметил ряд важных решений по работе в Италии. В Москву был вызван для консультации Π.М. Журавлев.

17 марта начальник отделения Центра написал Аксельроду: «Поездка на периферию заставила внести кое-какие коррективы при оценке общего положения. Снимать Вас с участка, на котором Вы сидите, совершенно невозможно. Ваша страна в грядущих событиях будет играть одну из первых ролей. Вы прекрасно легализованы, знаете язык и работу, которую мы должны перестроить, если не хотим в тяжелый момент остаться с голыми руками. Вам посылается помощник, владеющий английским языком и знающий подпольную работу. Наиболее ценная политическая агентура Журавлева перейдет к Вам. Постараемся у Вас поставить радиоточку. Через год после приезда помощника я не буду возражать против вторичного рассмотрения поднятого Вами вопроса».

В это же время «Франческо» поставил вопрос о награждении его орденом к 20-й годовщине Октября. Мотивы — 13 лет безупречной службы, а также необходимость иметь документ о том, что он также был подпольщиком (па случай смены в стране режима).

Центр отвечал: «Мы над этим вопросом подумаем. Может быть, изготовить какую-нибудь грамоту для награждения. У нас прецедентов не было».

24 мая 1937 г. «Франческо» возобновил работу, передав почти целиком почту посольства, прибывшую в середине мая.

В письме от 7 июня 1937 г. Центр отмечал, что возможности «Франческо» входят в норму, некоторые его материалы актуальны и представляют интерес. Одновременно сообщалось о том, что будущий помощник Аксельрода — Юз — задержится на пять месяцев в Канаде, где ему предстоит обмен документов, и что ему рекомендовано направить свои усилия на изучение таких предметов, как искусство и архитектура Италии.

А в это время случилось непредвиденное. В Швейцарии стал невозвращенцем нелегал Рейсс, у которого ранее Ли работала связником. Ли оказалась «засвеченной», итальянская полиция стала разыскивать ее.

Аксельрода вызвали в Москву. Резидентура в Риме ничего не знала о провале Ли и возможной угрозе Аксельроду. Тем не менее Центр без объяснения причин сообщил, что Аксельрод в Рим не вернется, и поручил Журавлеву отправить в Москву его вещи. За ними послали итальянского служащего посольства в машине, которую вел заместитель резидента И.В. Марков. В момент передачи вещей последний был арестован и освобожден лишь через три недели. Маркову пришлось срочно покинуть страну.

Так вынужденно закончила свою работу нелегальная резидентура Аксельрода, сумевшая за три года своего существования добыть для советского руководства большое количество ценнейшей документальной информации, раскрывавшей тайные планы Германии, Англии и других западноевропейских государств.

Вскоре вынужден был покинуть резидентуру и Журавлев. Связь с «Франческо» была временно прекращена, основная агентура резидентуры законсервирована в целях безопасности. Требовалось разобраться, что конкретно стало известно итальянской контрразведке в результаті провала Ли, попали ли в ее поле зрения Аксельрод и другие работники и связи резидентуры.

Постепенно обстановка прояснилась. Резидентуру возглавил опытный разведчик Д.Г. Федичкин. Он сумел обеспечить конспиративное восстановление связи с наиболее ценными источниками резидентуры, в том числе и с «Франческо». Снова в Центр пошла интереснейшая информация, раскрывавшая планы западных держав.

Резидентура в Риме своевременно сообщила в Центр о том, что Муссолини под давлением Гитлера согласился в конце концов на аншлюс Австрии. О намерениях фашистской Германии захватить Ав-стрию и создании в этих целях «пятой колонны» в виде разного рода профашистских организаций римская резидентура сообщала еще раньше. Но основное место в информационных сообщениях Федич-кина в течение всего 1938 года занимал чехословацкий вопрос. Документальные материалы МИД Италии, относившиеся к мюнхенскому сговору, были направлены в Москву в двух сборниках и доложены в ЦК партии. Некоторые документы из этих сборников были выделены в специальную сводку для Сталина и Молотова. Документы, передаваемые «Франческо» из посольства Великобритании, продемонстрировал и готовность Англии выдать Чехословакию агрессорам.

Так работала итальянская резидентура в тяжелый для нее период после вынужденной смены руководства.

Моисей Маркович Аксельрод некоторое время трудился в центральном аппарате разведки, затем стал одним из руководителей Школы особого назначения. А потом его, как и сотни других честных разведчиков, настигла жестокая и несправедливая волна репрессий.

Работу «Франческо» оборвала война.

14. По тихой улице Рима шел почтальон…

Римская резидентура начала действовать в 1924 году, вскоре после установления дипломатических отношений между СССР и Италией. Условия для разведывательной работы в стране в тот период были непростыми. С одной стороны, еще сохранялись среди населения революционные настроения, а с другой — с 1922 года у власти находились фашисты.

Особое внимание советская внешняя разведка обратила на Италию после того, как к власти в Германии пришел Гитлер. Становилось ясно, что эти страны — потенциальные союзницы.

В начале января 1933 года в Рим прибыл новый резидент — Павел Матвеевич Журавлев. До этого он возглавлял резидентуры в Каунасе, Праге и Стамбуле. Кроме Журавлева в Италии было всего два сотрудника — в Риме и в Милане, выступавших под прикрытием советско-итальянской фирмы «Петролеа».

Заводить знакомства в итальянских политических кругах и среди служащих государственных учреждений было очень сложно, так как эти люди придерживались преимущественно фашистских взглядов и враждебно относились к работникам советских представительств Легче было устанавливать связи среди представителей делового мира: резидентуре помогало то, что Италия в период господства Муссолини поддерживала с советским государством активные торговые связи. Итальянские спецслужбы активно вели профилактическую работу среди служащих, допущенных к секретной информации, и подсылали к оперработникам резидентуры провокаторов. Приходилось строго соблюдать конспиративные методы работы. Резидентура сделала ставку на приобретение источников информации через третьих лиц, от имени третьей страны. Однако и в этой ситуации находились люди, которые ненавидели фашизм и отваживались помочь советской разведке.

К категории тех, кто пошел на сотрудничество по идеологическим мотивам, относился агент под псевдонимом «Студент». Разведчик, поддерживавший с ним связь в предвоенный период, вспоминал: