Никогда не играй в пятнашки - Игорь Алгранов

Волк молча смотрел на бригадира и почти уже готов был согласиться, придавленный его такими весомыми, просто неподъёмными, доводами. Но он сейчас же представил Лару, её чудесную насмешливую улыбку и эти фантастически, бесконечно, как тоннели подземки, глубокие глаза…

— Так ты поможешь? Проведешь церемонию? Чтобы всё было достойно.

— О чём речь! Конечно, Володя! Для старого друга всё организуем в лучшем виде. Тем более что сейчас всё равно затишье. Всё, что можно, мы уже профукали. Ждём прорывов нескоро, подготовились, это мы теперь умеем. А насчёт посвящения… — Крайнов развёл длинными руками, — извини, на это пойти не могу.

— Ладно, — коротко бросил Волк. Мы ещё вернёмся к этой теме, подумал он, а вслух добавил: — Спасибо и на этом.

— Да, и не забудь, что завтра общее собрание. Тема — серьёзнее некуда, ты предупреди своих. Ну, а сегодня — гуляем, веселимся. Так?

Волк кивнул и вышел из кабинета Бригадира. Без Лары я теперь никуда не сунусь, — подумал он. Эта девушка — для меня. И я, надеюсь, — тот, кто нужен ей. Да что там надеюсь — уверен! И я смогу её защитить. Волк шёл по коридору завода, погрузившись в сокровенное сердца. Он не знал, как заставить бригадира принять Лару в их ряды, но то, что она будет его лучшим напарником, нет, напарницей, — улыбнулся Волк своим мыслям, — это наверняка…

— Прости, Тон, — Сорс убрал пистолет в кобуру на поясе и поудобнее перехватил «пепи», — я знал, что ты присядешь.

Зулус поднялся с пола и посмотрел назад. В двух метрах от него на липком линолеуме валялась мёртвая, не успевшая размякнуть пятнашка с развороченной выстрелом головой.

— Присосалась к потолку. Ещё секунда, и тварь превратилась бы, не хотелось потом оттирать тебя с мылом в туалете. Чего-чего, а мыла здесь, в офисах, навалом, грязная, видать, здесь была работа, — усмехнулся Сорс, потом посерьёзнел и указал на пятнашку. — У них меняется цвет глаз перед превращением в пудинг.

— Я знаю, тоже замечал. Спасибо, маленький Джей.

— Обращайся. — Сорс посмотрел на искорёженные остатки мебели в лестничном пролете. — Вроде как у нас пятиминутное перемирие. Серые что-то притихли.

— Я думаю, слюнявая пробралась с верхних этажей. Там где-то открыто окно.

— Ага. Пока внизу тихо, давай запрём все двери на этаже. У нас ведь нет глаз на затылке. — Сорс посмотрел на задачник. — Эх, ещё три часа продержаться!

Он весело посмотрел на приятеля-великана.

— Слушай, Тон, я всё хотел спросить, да не было времени.

— Слушаю тебя, Джей.

— Та фраза на твоем диалекте, что-то там про «убунту»… Ну, просветление от твоего деда. Что она означает? Ты говорил, он вроде как весьма мудр не по годам.

— Уквиндла убунту.

— Вот-вот. И что это?

— Осень человечности.

— Ух ты, как звучит! И что он под этим…

— Джей, — вдруг прошептал в секунду окаменевший Нтонга и выкаченными глазами указал на лестницу, ведущую наверх. Сорс тоже замер и медленно перевёл взгляд в указанном направлении. Весь проём по краям, вдоль стен и по потолку, светился красными угольками, внимательно изучавшими смотрящих.

— Вижу, — прошептал в ответ Сорс и еле заметным движением перевёл «пепи» в тепловой режим. Нтонга сделал то же самое. — На всякий случай: прощай, друг. Эх, не спалить бы тут все!

Одновременно с их синхронно поднятым оружием раздался многоголосый свист, и угольки дружно ринулись на смотрящих.

— В общем, ситуация следующая. С одной стороны — мы приближаемся к полной заднице, и довольно быстро. Путь для отступления у нас — считай только на северо-северо-восток. Из городов — один мультик Российск, и тот скорее мономультик геологов, не считая нашего, и, естественно, ни одного гипера, потому как окраина мира и сплошная вечная мерзлота. Кому там охота жить, кроме нефтяников? Официально заявляю: последний стратегически значимый российский мультик, — Катин, — потерян, эвакуируемых — около пяти миллионов, жрать скоро будет нечего — почти все основные фабрики в ближайшее время окажутся в зоне отчуждения. Уже сейчас три наших комбината работают на пределе, и доставлять еду не на чем. В городах, не оккупированных врагом, — это наш Ликамск и соседний Чингирск, — за деньги уже ничего полезного не купишь. Главные ценности — продукты, оружие, топливо. Одно из двух действующих месторождений, и самое крупное, находится в тридцати кэмэ отсюда. Нефтяники уже сейчас боятся там оставаться и работать. На днях был потерян Ромов, что вызывает серьёзную озабоченность. Мы их так скоро там не ждали… Если сдаём Ликамск, то автоматически теряем и месторождение, там все коммуникации завязаны на город. Не говоря уж о нашей лучшей по оснащённости Базе. Тогда начнётся хаос, голод, потом не заставят себя ждать паника, бунты и анархия. А там — хоть в тундру беги.

— Это всё и так, вообще-то, началось, Петрович, — сказал кто-то из смотрящих.

— Пока только на территориях между городами, быстро оказавшихся в тылу врага — на Западе, Юге, Востоке, в основном среди застрявших на удалённых курортах и вахтовых смен в степных пищевых промзонах. Людям попросту некуда и не на чем податься. А будет ещё хуже. Если в ближайшее время мы не найдём панацею от нашей болячки… Всё — хана человечеству. По крайней мере — в наших широтах. С людскими остатками меж городов, я думаю, пятнашки со временем быстро разделаются. С другой стороны… Дело ещё вот в чём…

Крайнов неожиданно замялся и посмотрел на профессора.

— По расчётам у нас в запасе от трёх месяцев до полугода, но есть одно очень важное дельце…

— Это ж откуда у нас такая уйма времени? — неожиданно перебил его Сокол, очень крепкий на вид, пожилой седовласый смотрящий, который сидел на старом деревянном письменном столе, придвинутом к стене. Он две недели назад, как и большинство смотрящих на базе, прибыл из Катина, последнего из пяти крупнейших российских мультиполисов с населением больше десяти миллионов. Сокол был там одним из подрывающих, подобно группе Волка, и, прикрывая тяжелейшую эвакуацию, потерял напарника. Может быть, поэтому, а может, по природе своей, сидел он мрачный, наклонив косматую белую голову, скрестив на груди руки и уставившись на носки огромных ботинок, венчавших его вытянутые длинные ноги. С самого начала встречи он изредка искоса поглядывал в сторону Нанда, на днях получившего отставку по довольно необычной причине — женитьбе Волка на какой-то не в меру боевой девице. Сокол словно на глаз прикидывал, стоит ли связываться с молодым. Прежний его напарник лишь на «десятку» был моложе его самого.

— Сергей Петрович, я отвечу, вы не против? — попросил Незаурядов бригадира. Тот устало кивнул и сел, а учёный поднялся и, по привычке оглядев аудиторию, продолжил:

— Мы исходили из того факта, что фронт экспансии амиттоморфов продвинулся к так называемой нежилой полосе, наискосок разделяющей нашу страну поясом шириной примерно в полторы тысячи километров. Все основные каналы подземки, о которых мы имеем сведения, в ближайшее время будут перерезаны многократными подрывами протяженностью в несколько десятков километров и обработаны экспериментальным химическим оружием. Как вы знаете, обычное на врага действует слабо. Жаль, что этого не начали делать раньше, столько городов потеряно… Некоторыми членами Чрезвычайного Военного Совета вновь предлагалось ядерное воздействие, но к счастью, наши доводы против такого варварства были учтены…

— Семён Альбертович, давайте поближе к делу, — недовольно сказал Крайнов.

— Да, да, конечно, — согласился профессор, поправил оправу очков и продолжил.

— Так вот, благодаря поясу Зауралья и такому замечательному природному явлению как горные системы Гималаи и Каракорум, не говоря уже о Тибетской возвышенности… — профессор блаженно улыбнулся, словно вспомнив что-то очень приятное. — Эти высочайшие в мире горные массивы сформировались в третичном периоде олигоцена, во время альпийского орогенеза… — Незаурядов поймал гневный взгляд бригадира и тут же исправился. — Впрочем, это не важно сейчас. В двух словах — все эти факторы оказываются нам очень на руку в данный непростой момент истории человечества в данном регионе. Продвижение врага будет сдержано на неопределённое время, по причине большой протяженности и сравнительно малого числа каналов, проложенных в данном районе, а также принятых мер по м-м… разрушению этих каналов. Хотя здесь с прискорбием следует отметить, что мы не знаем сколько точно тоннелей существует в данном районе. Дело в том что китайские и индийские строители использовали э-э… заимствованный метод Картани-Модлера весьма варварски и, что для них вполне естественно, без всякого согласования с мировой общественностью или, хотя бы, с международным комитетом по Подземке, который, кстати, до войны находился в Берлине. Поэтому мы отталкиваемся от сроков от трёх месяцев до полугода. Понимаете, это только оценочное суждение. У меня есть физико-математическая модель поведения, учитывающая геологическую неоднородность пластов… Кхм…