Волчья ягода - Ольга Ружникова

так и встала перед глазами. Пляшет не хуже давешнего конфетти.

— Господи! Ни фига себе! Это — Галицкий, что ли? А где борода и посох? А я — Рина, — успокоиться удалось. — Меня так назвал мой шнурок…

— Неплохое имя.

Мда, особого восторга в голосе не слышно. Значит — плохое. Но не Зориной же представляться. Вообще смешно будет. И не Зоркой… слишком уж легко переделать во всяких Сур. Ребенков нежных.

Впрочем, от ее нынешней любой Миха сам сбежит. Сверкая на горизонте смазанными салом пятками.

— Куда едем? — полюбопытствовала Зорка.

— Ко мне.

А… тогда ладно. Хуже, если бы к тете Тамаре. Там пришлось бы мириться с Андреем. А то и с его отцом.

Лучше — завтра. Или послезавтра…

Миху бы сюда. Бывшая несостоявшаяся жертва выстебала бы его только так. Такие как Миха лезут только к тихим девчонкам. Почему Зорка раньше этого не понимала? Стань развязной шлюхой — и все Михи от тебя сами шуганутся.

За это надо поржать. Потом. И выпить. Чего покрепче и повкуснее. В хорошей компании. То бишь — не в нынешней.

Не в обществе же маньяка. Кстати, хорошо, что Людку они с собой не взяли. Ей еще надо жить. А Зорке… необязательно. Совсем. Наверное, будет прикольно, если этот Дэн ее убьет. Мама всегда говорила, что это несправедливо: Динки уже нет, а Зорка смеет жить. Вот она и не будет сметь…

Город — сказка, город — мечта… Пропадаешь навсегда…

Пропасть. Раствориться. Растаять снежинкой. Больше не чувствовать — ничего и никогда. Дать себя убить — раз уж остаться в метели пороху не хватило.

Интересно, а чем он будет ее убивать? У него топор есть? А мачете? Сунуть, что ли, руку в бардачок?

А пока… Пока — расслабиться и ловить кайф. В тепле и почти уюте. Зорке ведь теперь можно всё, да? Уже всё?

— Сигарета есть? — тоном интердевочки (наверное) поинтересовалась будущая жертва.

Пачка молча шлепнулась ей на колени. Вместе с зажигалкой. Предварительно выбравшись из кармана Дэна.

В бардачок лезть не пришлось. Жалко.

Давай закурим, товарищ дорогой…

«LM». И даже не легкие. Ничего особенного.

А если этот тип — вообще не маньяк? Обидно.

— А тебе не влетит? — вспомнила Зорка. — Если притащишь незнакомую девицу, снятую неизвестно где.

— От кого не влетит? — всё так же сдержанно уточнил он.

От жены и тещи. Как у Бориса Ивановича.

— Ну, от предков.

И чего он так странно на нее смотрит?

— Нет, не влетит. — Ох, какие мы стали сдержанные! И смешные. — Тебе рано вставать?

— Нет, — Зорка мотнула головой, с наслаждением выпуская колечко. Изящное, как у тети Тамары. — Первых уроков вроде нет. Насколько помню.

Еще бы она на них собиралась. Отныне никакой школы! Только — свобода, веселье и новая жизнь! Или смерть. Там разберемся. Оба варианта — неплохи.

— Ты не похожа на училку.

— Так я и не училка! — окончательно развеселилась Зорка. — Я — ученица. Школьница. В десятом классе учусь…

Тачка тормознула так резко, что девушку бросило вперед. А Майк, Дэн или кто он там, резко повернулся. Так, что она невольно отшатнулась.

Эй, ты чего? Точно — псих. Или все-таки маньяк?

Неужели придется драться? И черт с ним! Подумаешь… Одного такого чуть недавно в сугробе не зарыла, так что…

Погоди, а умирать? А, ладно — следующий маньяк попадется. Драться хочется больше.

— Сколько тебе лет?

А посчитать — влом? Или в школе было «два» по математике? А на калькулятор денег не хватает?

— Семнадцать, — накинула Зорка. Непонятно, зачем. У нее чудесный, лучший на свете возраст! В нем девушки — самые красивые. — А тебе?

— А мне двадцать шесть. — Как сухо! И еще смешнее.

Мда.

Чужой телефон плавно приземлился ей на колени. К сигаретам в компанию.

— Позвони родителям. Они, наверное, с ума сходят. Скажи, что ты у подруги. Ты ведь наверняка не сообщила, куда ушла?

А есть те, кто сообщили бы? И после этого их отпустят спокойно?

Есть. Динка. И ее Дима.

А этот прилипчивый Дэн продолжает смотреть. Выжидающе. И дальше не едет.

Выскочить, что ли, из машины? Лень. Тут тепло, мягко, уютно.

Ну ладно. Не объяснять же, что мама — в психушке, а папа — вообще черт знает где.

«Где-то в городе Захудалове мамка с папкою на бухалове…»

И кому звякнуть? Тете Тамаре? Папаше Андрея? Очень смешно.

Может, Алику? Или его папаше? Так номер неизвестен.

Ладно.

Женька ответил сразу. Не спит? Всё еще?

— Ты?

Чем там тетя занята?! Аликом? Его папашей?

— Я, я, что с твоим голосом? — возмутился брательник. Разбуженный невесть во сколько… Да нет. Абсолютно не сонный! — Ты что, бухая, что ли?

— Но-но, поговори мне… Утром буду. Куда не пойдешь? В школу?! И почему?.. Ах, уроки не сделал. Ах, ты думал!.. Нет, как вчера и позавчера, больше не будет, можешь зря рот не разевать!.. Знаю — и всё. А почему ты, кстати, всё еще не спишь? Ты на часы давно смотрел?.. Что? Сейчас же ложись! Еще раз такое закати! Ну держись, когда увидимся!

— Кто это был?

— Мой младший брат, — сухо заметила Зорка.

— А родители?

Игла прошила сердце. Всё еще. И вновь захотелось дать в морду. От души. Хоть кому-нибудь. Майк подойдет просто идеально. Раз уж ни одного Михи под рукой нет. Или «бакланов». Или Алика.

— В круизе.

Не много ли вопросов? Все-таки маньяк? Хотя насиловать ее как-то уже поздновато…

Зато душить и резать — самое время. Или расчленять. И не одну, а с предполагаемыми родителями.

— И ты радуешься свободе?

— Ага, — Зорка прикрыла глаза. Придется маньяку обойтись ею.

Машина марки как ее там летит так мягко. Как в поезде, под стук вагонов…

— …Кто такой Дима?

Красивый парень с фотки. Динкина любовь. Один из…

На снимке «Я в красном шарфике».

— Что?

Кажется, все-таки заснула. Нашла место… Хотя, чем оно хуже других? Раз из более удобного увели! Увезли. Уволокли методом гнусного шантажа и похищения подруги.

— Ты назвала меня его именем.

Как внимательно смотрит… И даже не смешно.

— Наверное, ты на него похож… — предположила девушка.

Черт, дайте уже наконец поспать…

— Чем?

Что-то там было про Рим. И про апачей… А может, про Чингачгука Большого Змея?

— Понятия не имею… — честно ответила Зорка. — Не помню.

— Кто он? Дима?

— Да чего привязался? — отмахнулась, прикрывая глаза, девушка. — Не помню… Дима и Дима…

Здесь его всё равно нет. Только теплая тачка и зануда-маньяк.

Действительно — а кто такой этот Дима? «Кто такая Элис?» И кто