Икар должен упасть - Кирил Малкин

class="p1">— И никогда никого не хотел?

— Никогда.

— Да что ты за мужик такой?!

— Я не человек. Точнее, человек, но не такой, к каким вы уже привыкли.

— Может, у тебя и члена нет?!

— Есть у меня член.

— Ну-ка покажи!

— Филиси! — в один голос крикнули мы с Валентиной.

— Да что?! — она развела руками. — Интересно же! Этот мудила тут твердит нам, что за всю свою жизнь он ни разу не хотел трахаться! Бред же! Неужели у тебя ни разу не было секса?

— Ни разу.

— То есть, ты девственник!

— Тебе какая разница?!

— Просто интересно. — Филиси весело хихикнула и уставилась в потолок. — Сколько, говоришь, тебе лет?

— Я не говорил.

Валентина поморщила лоб, вспоминая число, что я ей называл:

— Около трёх миллионов по нашему времяисчислению.

Филиси округлила глаза:

— Три миллиона лет?!

Я кивнул:

— Да.

— И за три миллиона лет ты ни разу никого не трахнул?!

— Мы и дальше будем об этом говорить?

— Чёрт. — Филиси довольно улыбнулась. — Я хочу быть твоей первой!

— Нет.

— Пожалуйста?

— Нет.

— Пожалуйста!

— Нет.

— Пожа-а-алуйста.

— Нет, нет и нет.

— Ты просто бесчувственный безэмоциональный мудак, ты в курсе?

— Да.

— И все у тебя в роду такие?

— Да. Люди второй эпохи были более… — я задумался. — Прагматичными, что ли. Не было ни чувств, ни эмоций, только чистый разум и логика. Они размножались только из необходимости и только тогда, когда знали, что будут готовы вырастить потомство, достойное их самих. Это потом уже в процессе эволюции вы стали больше походить на животных, и появилась вся эта влюблённость, сексуальное влечение… как ты это называешь… без этого, вы бы просто вымерли. Современные люди — лишь жалкая тень былого величия.

— Ну и где сейчас твои «люди второй эпохи»? — Филиси жестом выделила эту фразу в кавычки. — Нет их. Вот и всё их величие.

Двери лифта открылись, и мы вышли на капитанский мостик, направившись по коридору к пультам управления. Я глубоко вздохнул, вспоминая события столь далёкие, что они уже походили на вымысел:

— Они столкнулись с тем, чему никто не смог бы противостоять.

— И что это? Бездна?

— Полотно. А Бездна не опасна.

— Ага, это прямо вот в глаза бросается.

— Филиси, у Бездны нет прямой цели причинить кому-то вред. Это ВЫ не способны пережить встречу с ней, а она, вероятно, даже не осознаёт, что влияет на вас подобным образом.

— Да? И что же это тогда такое?

— Часть древнего бога. — снова напомнила о себе Валентина, которую Филиси услужливо усадила в кресло. — Реликт.

Филиси весело улыбнулась:

— Ох и балабол же ты, мудила.

— Как скажешь. — я пожал плечами и закрыл глаза.

— Эй! — Филиси быстро осмотрелась. — Ты куда?! Нормально же общались!

— Оставь его. — Валентина махнула рукой. — Он бесполезный эгоистичный мудак. И я уверена, что спас он меня не столько потому, что ты его заставила, сколько потому, что у него жутко зудело.

— Зудело? Типа, трахаться захотел?

— Нет, типа, когда ему нужно что-то переписать или во что-то вмешаться, у него начинает жутко зудить всё тело. И я уверена, что это не от какой-то там исторической необходимости, а потому что у него раздутое по самое нехочу эго.

— Согласна. — Филиси кивнула. — Стрёмный тип.

Я открыл глаза:

— А вы не забыли, что я здесь? С вами.

— Забудешь тут.

Я вздохнул и снова закрыл глаза. Филиси посмотрела на Валентину:

— Ну и мудила.

Та кивнула:

— Ага. Таких ещё поискать стоит.

— Ладно. — Филиси покачала головой. — Чёрт с ним. Что мы имеем, девочка?

— Базу данных. Но для доступа туда нужен пароль, а я понятия не имею, где его взять.

— В каюте Троя, конечно.

Валентина пожала плечами:

— Я там всё осмотрела. Правда, у меня тогда крыша конкретно ехала, и я мало что могла разобрать… да и искала я тогда фамилии. Думаешь, он мог записать пароль на одном из листов?

— Скорее всего. Он был умён, хоть и был гандоном. А значит, понимал, что пароль нужно записать, потому что мозги конкретно вскипают.

— Хорошо. Я поищу.

— Нет, я поищу, а ты посиди здесь.

— Со мной всё нормально, правда.

— Да не. — матерное слово. — Мне тут. Я же вижу, что у тебя совсем сил нет.

— Просто устала.

— Вот и отдохни. А я разберусь. К тому же там этот… без глаз.

— Надеюсь, ты не додумаешься с ним сексом заняться?

— Я, по-твоему, совсем больная?!

Валентина прищурилась и едва заметно кивнула:

— Есть немножко.

— Если только немножко. — улыбнувшись, Филиси кивнула вслед за Валентиной. — Какая у него каюта?

— Та, что моя.

— А, норм. А как я туда попаду?

Валентина протянула ей ключ-карту Генриха. Филиси взяла её и осмотрелась по сторонам:

— Мудила?

Я не отвечал.

— Мудила?!

Нормально разговаривать научись.

— Писатель!

Другое дело.

Я открыл глаза:

— Что?

— Пистолет ей отдай.

— Нет.

— Живо отдал девочке её игрушку, мудила!

Я покачал головой:

— Нет.

— Ты беззащитной её хочешь оставить?!

— Отдай ей своё мачете.

— Да разбежался! Оно мне самой нравится.

— Любишь — отпусти.

— Чего?!

— Я пойду с тобой и буду прикрывать тебя со спины. А Валли отдай мачете.

— Типа мечете она себя не убьёт?!

— Нет, слишком больно и сложно.

— Да не собираюсь я себя убивать! — Валентина хмуро посмотрела на нас обоих. — Справлюсь и с мачете.

— Ладно. — Филиси положила перед ней свой острый стальной клинок. — А мне тогда отдай пистолет.

Я посмотрел на оружие в своей руке:

— Зачем?

— Ты хоть пользоваться-то им умеешь?

— Нет, но я видел, как это делать.

— Отдай мне пистолет, бестолочь, пока сам себя не пристрелил по случайности!

— Ладно. — я кивнул и отдал ей оружие. — Хорошо.

Филиси тут же вернула его Валентине, забрав своё мачете и передатчик в ухо:

— Честная сделка.

Та кивнула. Я пожал плечами:

— Филиси, если она прострелит себе голову, спасать её я не буду. На этот раз точно.

— Я не буду себя убивать! — обнадёжила меня Валентина. — Честно!

Филиси довольно улыбнулась:

— Видишь? Всё с ней будет хорошо. И Валли, на этот раз смотри в оба. — Филиси помахала ей пальцем и повернулась ко мне, кивнув в сторону лифта. — Идём?

— Иди. Я следом.

Я закрыл глаза, а Филиси быстрым шагом направилась к выходу.

Лифт быстро повёз её на уровень экипажа. По пути Филиси забавлялась с мачете, размахивая окровавленным лезвием по сторонам. Она определённо была им довольна. Стерев кровь с одной его стороны, она посмотрелась в лезвие, поправив растрепавшиеся грязные волосы. Перепачканное кровью лицо она, видимо, воспринимала как часть своего макияжа.

Двери открылись, и Филиси быстро направилась вдоль разрисованных стен в самый конец коридора. Там она