Ходорковский. Не виновен - Наталья Точильникова

Впрочем, были времена, когда это было ясно даже Генпрокуратуре. И времена не столь отдаленные: 2003–2005 годы. В первом приговоре Ходорковскому по тем же эпизодам продажи нефти через тех же трейдеров он был признан виновным в неуплате налогов с организации. Правда, тогда основной претензией было использование налоговых льгот при регистрации посредников в ЗАТО, а не покупка нефти по заниженным ценам. То есть налоги должны платить не только ограбленные с того, что у них украли, но и сами грабители с награбленного. Поскольку именно эти посреднические фирмы и признаны орудиями преступления.

В ОЗ по второму делу события те же, а трактовка другая: хищение и отмывание.

Есть и еще одно отличие. Налоги с организации господа Ходорковский и Лебедев, по мнению Генпрокуратуры, недоплачивали в 1998–2000 годах, а нефть, с которой недоплачивали налоги, крали с 1998-го по 2003-й. А отмывали оную нефть до 2004-го включительно, уже сидя в СИЗО.

Отмывали ее тоже интересно: путем вложения денег от продажи обратно в нефтедобывающие «дочки», «чтобы обеспечить возможность дальнейшего хищения нефти», а самое главное — путем выплаты дивидендов акционером ЮКОСа.

Так почему же не предъявили более логичные налоговые статьи за 2001–2003 годы? Зачем надо было выдумывать шизофрению с самоограблением?

Это очень просто.

Конечно и статью 199-1 (Уклонение от уплаты налогов с организации) надо притягивать за уши, поскольку в тот период по нашему законодательству было наказуемо только непредставление налоговой декларации или включение в нее заведомо ложных сведений, а не иные методы ухода от налогов.

Но это все же не присвоение средств дочерних предприятий собственного холдинга.

У налоговых статей есть один существенный недостаток. За отмывание доходов, сокрытых от налогообложения, наказать нельзя. Налоговые статьи исключены из диспозиций 174-й и 174-1-й статей, что написано в них черным по белому.

То есть статьи о налогах исключают отмывание денег. А до недавнего времени «легализация» считалась особо тяжким преступлением и тянула на 15 лет, чего, собственно, и хотели для Ходорковского. При Медведеве, правда, верхнюю планку снизили до 10, а потом уже после Хамовнического приговора, и до 7, но зато осталась возможность частично сложить сроки и дать ту же пятнашку, или хотя бы 14.

Вот вам и хищение. Именно поэтому. Чтобы отмывание было.

Во время дачи показаний в Хамовническом суде Ходорковский привел остроумную метафору. «Не я придумал, но я согласен», — отметил он и зачитал текст: «Наглядная иллюстрация обвинения Ходорковскому. Представьте себе, что человек попадает в аварию. и ему ампутируют левую руку. А через некоторое время этому человеку предъявляют обвинение в хищении собственных часов с левой руки. Фабула обвинения: каждый раз, когда человек собирался ложиться спать, он снимал с левой руки часы. Часы по праву носки принадлежали левой руке, часы были дорогие, а снимались при помощи руки правой. Поэтому это хищение в особо крупном размере в составе организованной группы и по предварительному сговору. А поскольку часы человек периодически менял, продавал, то ко всему еще и добавляется легализация похищенного. А потерпевшим объявлен прозектор из морга, в распоряжении которого оказалась ампутированная левая рука. Человек пытается защититься, мол, рука-то до ампутации мне принадлежала — я мог делать с ней, что хотел, да и часы снимал лишь на время, чтобы их не повредить и руку не оцарапать. То есть, в общем-то, действие было в интересах левой руки. Звучит вроде бы глупо, но если перечитать обвинительное заключение, то улыбка пропадает». [375 -http://khodorkovsky. ru/mbk/testimony/13244.html]

«Ампутированная рука» — это отобранные «дочки» ЮКОСа, часы — нефть. А прозектор — «Роснефть», которой все досталось.

Еще одну попытку логически изложить обвинение предпринял в феврале 2010-го в интервью «Российской газете» начальник Следственного комитета при МВД России Алексей Аничин [376 — «Российская газета» — Федеральный выпуск № 5100 (21) от 3 февраля 2010 г.: http://rg.ru/2010/02/03/anichin.html]. Речь шла о Гуцериеве, и Ходорковского Аничин упомянул как бы вскользь: «Схема преступления была стандартная: свои фирмы создаются по ту сторону границы, им продается нефть по дешевке, и соответственно все платежи в России исходят из этой цены. А заграничные фирмы ставят на уже свой товар мировые цены. По такой схеме очень многие работали. Тот же Ходорковский».

Любопытно, что обвинили Гуцериева и его коллег, которые работали по такой же схеме, в незаконном предпринимательстве и уклонении от налогов, а не в хищении, и речь шла о небольших или условных сроках и штрафах.

«Меня в этом никто не обвиняет и никогда не обвинял», — отреагировал на статью Ходорковский. — «Меня обвиняют в том, что «по документам» нефть продавалась от добывающих предприятий ЮКОСа самому ЮКОСу или его торговым подразделениям в России, а «на самом деле» я эту нефть непонятным образом («путем передачи на баланс») похищал». [377 — http://khodorkovsky. ru/mbk/statements/13101.html]

Как утверждает ОЗ, «основной организацией, на которую оформлялись фиктивные сделки купли-продажи и право собственности на всю «нефтедобычу» ОАО «Юганскнефтегаз», ОАО «Томскнефть» ВНК и ОАО «Самаранефтегаз», продолжало оставаться ОАО «НК «ЮКОС», которое в свою очередь переводило весь объем похищенной нефти на подконтрольное членам организованной группы ООО «Альта-Трейд»«. [378 — Том 1, стр. 43]

То есть «похищенной» нефтью опять владел ЮКОС, а вовсе не Ходорковский, и на торговую компанию «Альта-Трейд» «переводилась» уже «похищенная» нефть.

Была и еще одна трейдинговая компания «ЮКОС-М».

Тем временем, сама нефть преспокойно шла своим путем от добывающих предприятий к потребителям. Как сказано в ОЗ, «продукция нефтедобывающими предприятиями самостоятельно отгружается непосредственно российским и зарубежным покупателям».

Потому и договоры «фиктивные». И цена ниже, чем в Роттердаме, и нефть идет непосредственно покупателям, а не ЮКОСу.

Купили вы, например, шубу в магазине «Меха Екатерина». Дело было весной, и чтобы приобретение не портилось в жару, оставили его там же на хранение в холодильнике для шуб. И тут приходит к вам Генпрокуратура и говорит: «Покупка вами шубы была фиктивной, поскольку она не у вас дома висит в шкафу, а в магазине «Меха Екатерина» в шубном холодильнике».

А если вы ее еще и на распродаже купили. В два раза дешевле рыночной цены. Вот вам и состав преступления: хищение шубы. А то, что «Меха Екатерина» совершенно на вас не в обиде — так это, кому какое дело. Это они так от налогов бегают: продают шубы по заниженным ценам.

А сколько эта шуба в Роттердаме стоит.

«Кроме того, заведомо ложными в договорах являлись сведения о том, что «стороны» достигли договоренности о цене нефти, — гласит ОЗ. — Фактически такого соглашения не было, а цена на нефть участниками возглавляемой Ходорковским, Лебедевым организованной группы, без какой-либо экономической необходимости, преднамеренно устанавливалась в многократно заниженных по сравнению с реальными мировыми рыночными ценами размерах».

То есть ценами Роттердама.

И, как мы помним из того же ОЗ, была на уровне среднероссийских цен.

Нет конечно никакой экономической необходимости покупать что-либо по такой же цене, как и все. Можно ведь заплатить и подороже. Тут же все и прибегут именно вам это продавать. И вот тогда возникнет экономическая необходимость. Предложение вырастет, и цена упадет. До среднероссийской.

По этим самым «заниженным» ценам НК ЮКОС заключала с добывающими предприятиями «фиктивные» генеральные соглашения.

«Выгодность или невыгодность генеральных соглашений это не предмет уголовного разбирательства вообще, — объяснял в своих показаниях Михаил Ходорковский. — Поскольку выгодность или не выгодность определяется уполномоченными органами самой компании и может оспариваться только по заявлениям заинтересованных лиц. Мне известно, что заинтересованные лица данный вопрос не оспаривали.

Почему я собственно одобрил генеральные соглашения — я знал и знаю, что добывающие подразделения нефтяных компаний — это очень инерционная производственная система. Невозможно сегодня добывать столько, завтра вполовину, послезавтра в два раза больше. Это возможно где-нибудь в Арабских Эмиратах, но не в России, у нас очень обводненная нефть, в зимних условиях на устьях скважин просто замерзает та самая скважинная жидкость, если остановить добычу.

Именно поэтому добывающим предприятиям предельно интересно иметь стабильный порядок реализации своей продукции, предусмотренный на годы вперед, по которому заведомо все их затраты на производство продукции будут оплачены и также будет определенная норма прибыли предусмотрена. Такая система функционирования для многотысячных коллективов добывающих предприятий наиболее интересна. А проблема с миноритарными акционерами добывающих предприятий решалась путем консолидации, то есть путем обмена принадлежащих им акций добывающих предприятий на акции головной компании. Мне было известно, что такая программа была реализована в период до 2001 года». [379 — http://khorkovsky. ru/mbk/testimony/13244.html]