Подопечный - Сергей Костин

Я не обижался и не старался как-то повлиять на парочку. В природе каждый двигается по своему пути.

К концу третьего дня, спрятанная между холмов, показалась деревушка. Не видя и не чувствуя какой-либо опасности, я не стал предупреждать друзей. Подожду их на подходах к данному населенному пункту. Там и перекусим. А если повезет, то и поспим.

Я ждал их два часа. Бес толку. Потом психанул и отправился обратно. Надрать мерзавцам уши. Обшарив близлежащую местность, я понял, что найти мне их не удастся. Два варианта. Или милуются где-то рядом. Или их уже съели.

Первое я отбросил сразу. Заниматься любовью столько времени? Не знаю. У нас в деревне на это уходило от силы две минуты, и то, если с уважением и ухаживаниями. Второй вариант мне приглянулся больше. Съели, так съели. С косточками и одеждой. Дел то. Зато теперь никто не станет по среди ночи будить меня песнями.

Но шутки, шутками, а я стал серьезно волноваться. Еще через час я нашел место, которое мне многое рассказало.

Благодаря тщательному анализу полученной информации в виде поломанных веток, разбросанных вещей и такой мелочи, как наличие нескольких трупов оборотней-деревенских-обыкновенных (в справочнике" Одо"), я нарисовал для себя следующую картину.

Мустафа и Зинаида шли себе спокойненько от полянки к полянке, изредка останавливались и целовались. Нет, не так! Останавливались очень часто и занимались черт знает чем. Так лучше. В один прекрасный момент со всех сторон налетают Одо и хватают их тепленькими. Думаю, что они даже и не сопротивлялись. А наличие убитых еще не о чем не говорит.

Я устало опустился на кочку и остервенело сплюнул. Ну надо же так влипнуть! Говорил же, смотрите в оба. Сейчас птички чирикают и солнышко светит, а через секунду кровь льется и головы отлетают. Не-ет! Не слушали. Ухмылялись.

Ну ладно ангел. Тот кроме ульев своих в жизни ничего не видел. А Зинаида? Всю подноготную вшивой планетки знает, и туда же. Мустафа виноват. Девке голову стишками дермовенькими забил.

Ругаться можно было бесконечно. Если еще возможно помочь, то необходимо действовать. Быстро и четко.

Первое! План. Главное в жизни плановое ведение хозяйства. Что за чушь? К черту. И идиоту ясно, что оборотни из той деревни. Полночь еще далека, поэтому есть надежда успеть спасти несчастных. Если их еще не съели.

Вскочив на ноги, я бросился через кусты прямиком к деревне. Чутье, переданное мне, подсказывало кратчайшую дорогу. Ноги сами обходили стороной опасные кочки и рытвины.

Быстрее, быстрее, быстрее…

Деревушка показалась даже скорее, чем я рассчитывал. Увидев ее, мои сомнения обрели реальную основу.

Шумел праздник. Горели костры. Играла музыка.

Короткими перебежками, шарахаясь от каждой тени, я двигался от хижины к хижине, приближаясь к центру, откуда доносился основной шум праздника.

Несколько раз я сталкивался с оборотнями, но они, совершенно пьяные, не обращали на постороннего никакого внимания. Мне даже обидно стало. Неужто я так плохо выгляжу.

В конце концов я плюнул на маскировку и в наглую забрался на крышу самого близкого к празднику домика. Свесив голову через край, я обвел взглядом кипевшую внизу праздную толпу.

В центре вытоптанной многочисленными ногами площадки, на огромном кострище стоял котел. В котле толи вода, толи суп готовый. Не разобрать. А рядышком к столбу мои горемычные привязаны. По рукам и ногам. Как новорожденные. Стоят родимые, озираются. Меня, спасителя, дожидаются. Послать бы их всех, да на волю в одиночку. Так нельзя, потомки осудят.

Лежу. Смотрю дальше.

Затихла музыка, подбросили дровишек в огонь, светлее стало. Оборотни чинно так местечко лобное освободили, по краям на своих двоих расселись. Ждут. И я жду. Интересно. С кого первого начнут.

Выпазит на полусогнутых седой старикан. Лет эдак под сто. Бородища до пупа, живот до бороды. И давай вокруг котла, да привязанных спутников моих круги нарезать. Круг пройдет, палкой своей в морду Мустафе – тык. Еще круг – и снова ангелу достается. Зинку не трогают. Понимание у них такое, что ли. Старичок-то вскоре запыхался, остановился и давай молитву талдычить.

Я то по ихнему слегка разумею, разобрался что к чему. Короче, краткий перевод:

Старик – "Повелитель Ночи, «принесли мы тебе подношение.»

Старик (сам себе отвечает. Будто за «Повелителя») –"А на кой хрен нужны мне эти два дохлых человечка?"

Старик – «Мы просим разделить нашу трапезу.»

Ответ – «Жрите сами, волосатые, а у меня дела срочные.»

Старик – "Если не придешь, не обессудь. Сами слопаем, не подавимся.)

Ответ – «Валяйте братаны. Приятного Вам аппетита.»

За стопроцентную точность не ручаюсь, но смысл передан точно.

Народ сразу заволновался, вилки да ножики по выхватывал. А старичок, мол, нельзя еще. Час Луны не пробил.

Все снова чин-чинарем расселись, ждут.

А я чувствую, скоро час пробьет. И спутников моих вместе с супом захарчуют. А что делать – не знаю. Попробовал в сознании покопаться. Ерунда разная всплывает, словно весной грязь. Как нарывы лечить, да от засухи спасаться. А путного – не идет.

А оборотни народец нетерпеливый. Кто бочком, кто передком, все норовят поближе передвинуться. Друг с другом болтают, а сами задницами по песку волочатся. Да, думаю, с такими темпами и Луны своей не дождетесь.

Лежу и думаю, а когда же терпение у Мустафы кончиться. Да и Зинка должна уже не выдержать. На пару-то они быстренько должны с оборотнями справятся.

А тут луна полным ликом обернулась, завыли оборотни, повыскакивали.

Я глянь на Мустафу – белый, как снег в Антарктиде. На Зинаиду – вообще без сознания. Тут у меня чуть приступ не приключился. Понял, что облапошились ребята. У меня игривое настроение как рукой сняло.

А оборотни на светило ночное головы задрали. Время настало. Для превращения.

Дикий крик всколыхнул людскую толпу. Все повалились навзничь, даже старикан с бородой.

В копошащейся куче я с трудом видел, как быстро растет шерсть на коже, как пальцы превращаются в когти, а лица в отвратительные оскаленные морды.

Через минуту стая разномастных волков, с голодными глазами, порыкивающая, истекающая слюнями медленно двинулась к привязанным пленникам. Все ближе сверкающие клыки, все белее лицо ангела. А вот и глаза закрыл, отвернулся, чтобы не видеть приближающейся смерти своей.

Дальнейшие свои действия я могу описать только, как проявление нестабильного дисбаланса расстроенного разума.

Знаете, как в хороших боевиках? Вдруг откуда не возьмись, появилось черт знает что!

Короткий разбег, сильный толчок и мягкое приземление в самой куче рассвирепевших оборотней. Это я про себя.

По правде сказать все обстояло несколько иначе. На ногах я не удержался. Приземлился большей частью на руки, потом несколько секунд выбирался из складок плаща. Но замешательство быстро прошло и я, приняв самую что ни наесть величественную позу, замер перед остановившейся стаей. Эдакое таинственное существо, скрытое от посторонних глаз длинным черным плащом. Лица не видать из-за низко опущенного капюшона.