Смертельно безмолвна - Эшли Дьюал

— Я думаю, всем нам страшно, когда приходится принимать важные решения.

— Он был простым смертным?

— Да. — Норин дергает уголками губ. — Очень практичным, терпеливым и мудрым. Он с трудом привыкал к новым порядкам, к новой реальности. Но привык.

— Знаешь, — тянет младшая Монфор, прикоснувшись пальцами к губам, и улыбается, смотря мне прямо в глаза, — иногда стоит разрушить старое, чтобы построить новое.

Эдакое напутствие, которое пронзает мою грудину и врезается в легкие, заставляя на пару секунд очутиться в своих мыслях, где вертится лишь одно рыжеволосое создание, из-за которого мне все чаще хочется сойти с ума.

— Вам очень повезло, — неожиданно говорит Хэйдан, обхватив себя за плечи.

— Почему?

— У вас была семья.

— У тебя тоже есть семья.

Хэрри как-то странно морщит лоб, а я гляжу на него и растерянно замираю. Разве он так не считает? Не думает, что у него есть семья? Бессмыслица.

— Есть… есть какие-то новости от Джейсона? — Спешит сменить тему он. Монфор так устроены, что не станут копаться в тебе, если ты настроен негативно, а я позволяю себе на пару мгновений остаться в этом моменте и подумать: почему Хэрри так сказал? Что его не устраивает в наших отношениях? Неужели он действительно думает, что у него нет семьи.

— Джейсон собирается приехать завтра утром, — отвечает Норин, — он раздобыл нечто интересное про семью Роттер. Пусть лучше сам расскажет.

— Да, кстати. — Я вырываюсь из ступора и только сейчас понимаю, что не рассказал о самом главном событии, разделившем мой день на «до» и «после». — Ари.

— Ари?

— Да. Она сегодня приходила в школу и читала некролог про Барнетта.

— Ариадна была на занятиях? — Растерянно переспрашивает Мэри-Линетт и встает на ноги так быстро, что я неуклюже покачиваюсь назад. — Мэтт, ты должен сразу о таком нам рассказывать. Тебе так не кажется?

— Мы разговаривали, вот у меня из головы и вылетело. Да и не было ее на занятиях.

— Она прогуливала?

Норин спрашивает об этом так недовольно и эмоционально, что я усмехаюсь. Это же нелепо. Ариадна вполне могла сегодня нас превратить в призрачные субстанции, а ее тетя беспокоится о том, что она пропускает уроки. Поистине странные женщины.

— Нет, не прогуливала, — закатив глаза, ворчу я, — занятий вообще не было.

— И почему?

— Потому что у нас директора убили.

— Ах, да, — она устало взмахивает ладонь, — точно.

— И что Ари делала? — Налетает на меня с другой стороны Мэри-Линетт, став вдруг и старше, и серьезнее. Вот такие метаморфозы за пару секунд. — Что она тебе говорила? Как выглядела? У нее все в порядке?

— Когда мы с Бет вышли из актового зала, Ари сидела над поваленным Мэттом. — Тут же сдает меня Хэрри, и я пускаю в него острый взгляд. — Она его о стену швырнула.

— Вот так.

— Да. А потом ее руки покрылись красными искрами.

— Она хотела вас убить? — Рабочим тоном интересуется Норин, и я ступаю вперед.

— Нет, не хотела.

— Не нас, — исправляет Хэрри, задумчиво наклонив голову, — а Бетани. Только ее.

— Это из-за ее отца, шерифа, — догадывается Мэри-Линетт, сведя перед собой руки.

— Что еще вы узнали? Что она тебе рассказывала, Мэтт? Вы говорили?

Я покачиваю головой и сжимаю в пальцах переносицу, пытаясь вновь вспомнить то, как она петляла вокруг меня, будто акула, и ухмылялась, будто демон.

— Если честно, она не сказала ничего ценного, — наконец, отвечаю я.

— Вы молчали?

— Нет.

— Тогда рассказывай, — настаивает Норин, нахмурив черные брови, — я хочу знать все.

— В основном она пыталась вывести меня из себя, играла, бросалась словами. Она не собиралась убивать меня, пусть и прижала в какой-то момент к стенду, а потом и кинула в другой конец коридора. Она была другой. Да. Холодной и жестокой. Но поверьте, если бы она хотела меня убить, я был бы уже мертв. Вы и сами это прекрасно понимаете.

— То есть, мы можем сделать вывод, что ты ей для чего-то нужен.

— Что?

— Мэтт, все поступки Ариадны сейчас, так или иначе, связаны с ее конечной целью.

— И если вы с Хэйданом до сих пор живы, — подключается Мэри-Линетт, передернув плечами от усталости, — вы в скором времени ей пригодитесь.

— Отлично. — Бросаю я, тяжело выдохнув. — И для чего именно?

— Это мы и должны выяснить. Она больше ничего не говорила?

— Нет.

— Ты уверен?

— Она крутилась с Логаном Чендлером. — Отстраненным голосом тянет Хэрри и так и застывает, впялив взгляд в одну точку. — Это было очень странно.

— Что он имеет в виду? — Спрашивает у меня Норин, а я пожимаю плечами.

— Кто такой Логан? — Вмешивается Мэри-Линетт.

— Один кретин.

— Ари крутилась вокруг кретина?

— Да, но вы не волнуйтесь, — говорю я, а потом добавляю. — Она и раньше вокруг него крутилась. Так что все в порядке.

Норин хватает губами воздух от недовольства, а затем ставит на пояс руки.

— Что это еще за кретин, о котором я ничего не знаю?

— Это моя проблема, я сам с ним разберусь.

— О, — вдруг мечтательно протягивает Мэри-Линетт и улыбается. — Соперник.

— Кретин, — поправляю я, фальшиво улыбнувшись. — Я с ним никогда не соперничал.

— Только пару сотен раз, — едва слышно бросает Хэрри, и я взмахиваю руками.

Да, Чендлер невероятно раздражает меня, но он не соперник. Он препятствие.

— Логан сегодня устраивает вечеринку, — вдруг вспоминаю я и хмурю лоб. — Ариадна специально ошивалась с ним рядом, чтобы привлечь мое внимание. Наверно, это ловушка.

— Если Ариадна не опасна, как ты нам сказал, то, что нам мешает рискнуть? — Вдруг интересуется Мэри-Линетт, вскинув брови, а я недоуменно покачиваю головой.

— Нам?

— Да, нам.

— Простите, но… Вы же понимаете, что туда придут только подростки? Будет весьма странно, если на вечеринку заглянут… ну…

— Договаривай, Мэтт, если тебе надоела жизнь… — Шутит Мэри-Линетт и подходит к сестре, заговорчески прищурив глаза. Что она задумала? Не понимаю. Но, кажется, Норин улавливает поток ее мыслей. Сестры Монфор улыбаются друг другу, а я застываю.

— Мы пойдем на вечеринку, — сообщает Норин, посмотрев на меня из-под опущенных ресниц, и в эту самую минуту, в минуту, когда ее светло-голубые глаза мерцают в тусклом свете, я верю, что передо мной необычная женщина, и что помыслы ее необычны.

Я верю, что передо мной стоит ведьма.

Норин ставит перед сестрой стакан, наполненный черной, густой жижей и говорит: