Книга вторая По сложной прямой - Харитон Байконурович Мамбурин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так, лейтенант ты наш недоношенный, — Окалина, порывшись в ящике, добыла оттуда еще две бутылки коньяка и пакет с «сяпой», — Садись, будешь исполнять должность собутыльника, а я тебе взамен буду утолять печали. Некоторые.
— О, что-то новенькое, — съехидничал я, — Но целиком за! Можете мне даже налить… для правдоподобности.
— А и налью, — охотно кивнула товарищ майор, — Будешь еще и соучастником кражи. Но на «сяпу» не смотри. Знаю, что ты ее еще не пробовал… вот и не надо.
Налили. Выпили.
— Так, с чего бы начать, — задумчиво постукала майор пальцем подбородок, — Наверное, с Юльки. Здесь, Изотов, можешь выдохнуть полностью. Под венец она тебя тащить не собирается, потому как её более чем устроило, что ты особо дергаться не стал. Тут у нас, конечно, есть определенная проблема, но всю эту тему с её личной жизнью сейчас в Кремле давят вовсю. Отменили большую часть концертов и выступлений, никаких выездов тоже не будет. Она будет заниматься только «Воскрешением» вместе с Кладышевой, а Вероника дала гарантию, что сумеет объяснить Юльке необходимость следования определенным нормам. Остальным призракам тоже. Кстати, познакомься с ними. Это приказ.
— Так точно! — кивнул я, нахально разливая по стаканам. На меня покосились злым голубым глазом, но ничего не сказали на посягательство, а начали говорить по делу.
Но да, сперва выпили.
— По «сяпе», — продолжила Окалина, — Считай, дело закрыто. Благодаря тебе мы очень быстро… вышли на след производителей. На закладки тоже вышли, их уже убрали. Тридцать три тонны на складе лежат… суки не мелочились. Целая организация оказалась, причем, наша. Советские террористы, надо же.
— Наша? — чуть не подавился я.
— Изотов…, — смерила меня устало-ироничным взглядом женщина, — У тебя же оценки, вроде, отличные. Видишь, что в мире творится? Думаешь, у нас тут тишь, гладь да благодать? Нормальные люди, даже видя, что мы, неогены, работаем в их интересах, всё равно боятся наших способностей! И правильно делают. Это для меня ты можешь являться хоть и не самой легкой, но вполне выполнимой целью, а для простых граждан? Неуязвимое для пуль облако ужаса, способное само по себе летать! Если бы о тебе знали, то поверь, боялись бы куда сильнее, чем превращайся ты в облако иприта! И таких как ты и я… сотни.
— А ограничители? — вяло спросил я.
— Это социальный аспект, — вздохнула валькирия, расправляя плечи, — Видишь ли, ограничители крайне эффективны, но не эффектны. Они просто излучают невидимое поле, сводящее с ума и убивающее неогенов. Есть очень много людей, которые просто-напросто не верят в их существование. Считают, что неосапианты захватили власть на планете, а россказни про ограничители — лишь фикция. В общем, прими за факт: организация «Отвага» вполне себе существует. Радикалы, получают финансирование из-за рубежа, нередко и прямое снабжение.
Тут, кстати, мне можно было выдыхать, полностью и безоговорочно. Накрыли лаборатории, каналы поставки химикатов, оборудование на миллионы рублей. Вскрылось столько всего, что за решетку отправилась почти тысяча людей. Правда, тут же погоревала Нелла Аркадьевна, широкой души женщина, дело получило слишком большую огласку, так что ей не позволят достать из широких штанин Витеньку, дабы тот обработал этих мракобесов. Увы.
— Что касается твоих очков социальной адаптации…, — протянула женщина, — То считай, что ты этот курс отучился. И сессию сдал. Будешь на домашнем обучении до следующего года, а там вернешься в строй студентов с вменяемым количеством очков. Придумаем тебе обоснуи, не переживай. Бабушек там через дорогу напереводил, в дружине тысячу часов отбегал…
Я прищурился, выражая всей своей рожей большой вотум недоверия в сторону товарища майора. В лесу должно было бы сдохнуть нечто очень крупное, чтобы мне устроили такую льготу, а у нас всего один мелкий немец и то возле парка! И что это значит? Это значит, что товарищ Окалина приготовила мне очень крупную падлу!
— Ты не забыл, что на тебя идёт охота? — скривилась женщина в ответ на мою мимическую атаку, — Так вот, тут пока голяк. Поэтому мы пока тебя закроем в «Жасминной тени», а потом устроим несколько провокаций. Сиди, отсыпайся, учись, помогай Цао с иностранцами. В общем, расслабляйся.
— Да сегодня просто праздник какой-то…, — ошалело пробормотал я.
— …а на лето поедешь на спецобучение, — ввернула блондинка, мстительно ухмыляясь с моей ошалелой хари и одновременно с этим утаскивая бутылку подальше от моей потянувшейся руки.
— К-какое спецобучение?!
— Нормально, Изотов. Думаешь, мне нужен такой дурацкий лейтеха, как ты? Мне нужен нормальный! Госбез — это тебе не в тапок пёрнуть!
Да твою же мать…
— Виктор, — обращение по имени заставило меня удивленно хрюкнуть и выпучиться на майора большими квадратными глазами. Та была совершенно серьезна, положив подбородок на острие сомкнутых ладоней и рассматривая меня так, как будто бы видела впервые, — Ты уже понял, что выхода нет? Не у тебя, такого уникального, а у всех, кому не повезло получить хоть какие-то способности. Страна может делать вид, что мы обычные люди, ответственные и всё такое, но ты уже понимаешь, что это только на поверхности? Мы все под колпаком. Мы вкалываем как проклятые лишь для того, чтобы у нас, в Союзе, не было такого дерьма, которое сейчас творится за границей.
— Это я уже понимаю, Нелла Аркадьевна, — выдавил я, — Уже… да.
— Хорошо, — вздохнула женщина, на которую несколько слоновьих доз коньяка с «сяпой» не оказали никакого эффекта, — Тогда смотри, ты в нашей кухне не шаришь совершенно. Ни в какой не шаришь. Но будешь, так или иначе. Пока мы… именно мы смогли от твоего бесценного тела отогнать кремлевских шакалов. Пока. Да, я в тебе нуждаюсь, Юлька, что бы ты там не *ездел про её нематериальность и нечеловечность, тоже нуждается. У тебя пока есть крыша. Но ты видишь нашу жизнь. Помоги мне сделать из тебя величину. Я сделаю, обещаю. У тебя будет хоть какая-то свобода, хоть какой-то выбор. Тоже обещаю. Только слушайся. И… если со мной что-то случится, ты позаботишься о Юльке. Годится?
Помолчав несколько секунд, я медленно, но уверенно кивнул. Годится.
Но кодингом я всё равно продолжу заниматься. Вы знаете более доходное дело, которым
