Разрушу твою жизнь - Елена Рахманина

Но и я хороша!

Несмотря на все доказательства, не могла поверить, что Ямадаев приложил руку к покушению на отца и убийству брата. Глупо, но я не представляла, как смогу пережить подобное.

Даже находясь в Испании, я знала, что он давно покинул стены СИЗО. Он мог бы найти способ встретиться со мной, если бы пожелал.

Но не захотел.

Взгляд привлёк странный для этой местности автомобиль. Большой джип. Остановилась, задумчиво на него уставившись и не понимая, что в нём не так.

Дошло. Тонированные стёкла. Не разглядеть водителя через лобовое стекло. Черным-черно.

В Испании такая конспирация запрещена. Значит, точно соотечественник.

Создалось ощущение, что за мной наблюдают. Смотрят в глаза. Сделалось не по себе. По спине прошёл холодок. Передёрнула плечами.

Мало ли у отца ещё врагов. Я хотела сбежать от него, а не попасть в лапы очередного психа.

Я всегда старалась задерживаться то в стенах университета, то гуляя с друзьями, лишь бы не возвращаться подольше домой в те дни, когда приезжал отец. Благо он не так уж часто жил с нами.

Жаль, сегодня меня ждало полное разочарование. Подойдя к дому, обнаружила несколько автомобилей. Значит, кто-то из папочкиной братвы подъехал. С охраной и тёлками. Одним словом, бизнесмены.

Замерла, заглядывая в окна. Конечно, тщетно. Ничего не разглядеть. Топталась на пороге. Совсем не тянуло видеть опостылевшие физиономии.

Соломон будто знал, что я пришла, отворил дверь ещё до того, как я взялась за дверную ручку.

– Где тебя так долго носит, невестушка? – осклабился, рассматривая меня.

Только вот его широкая улыбка в сочетании со стеклянными глазами ничего хорошего мне не сулили.

Сжала зубы, чтобы не высказать всё, что думаю. Не хотела, чтобы он заподозрил, что я планирую от него сбежать.

Отец был чем-то встревожен, разговаривал с кем-то по сотовому на повышенных тонах. На столе ворох разбросанных бумаг.

Нахмурилась, наблюдая эту сцену, и не понимала, что происходит. Я видела, что последнее время он стал мрачнее, чем обычно. Но никаких пояснений он не давал и не собирался.

Хотелось спросить, случилось ли что-то. Но вопрос застыл на языке. Всё равно не ответит.

Соломон приблизился ко мне, положа руку на мою талию и привлекая к себе в собственническом жесте.

– Надень что-нибудь красивое, Василиса, мы идём в ресторан, – прошептал на ухо, а меня чуть наизнанку не вывернуло.

Отступила от него на шаг. Оглянулась, чтобы видеть его лицо. Влажный, возбуждённый взгляд.

– Я устала, не пойду никуда. В другой раз.

Сказать хотелось совсем иные слова, но прикусила язычок.

Покачал отрицательно головой, заранее зная мой ответ.

– Не получится, Лисёнок. Твой папаша не в духе, и скоро сюда ещё приедет народ. Поверь, тебе не понравится.

Блин.

Я уже слышала шум двигателей. И с каждой секундой становилось всё страшнее. Хоть и страх безосновательный. Это ведь Василий Вишневский. Наверняка мутит очередные тёмные делишки.

Только мне по-детски хотелось укрыться с головой под одеялом.

– Через пятнадцать минут будь готова.

Соломон отдал указание, отлично понимая, что сегодня я не отверчусь. Лучше перетерпеть одного мафиози, чем целый картель.

Выбрала платье на тонких бретельках, нежно-голубого цвета. Загар смотрелся потрясающе. Густые локоны волос ложились на плечи. Встряхнула головой, радуясь, что больше не похожа на избитого оборванца. Мазнула бальзамом по губам, надела босоножки и спустилась, игнорируя взгляд «женишка» и его комплименты.

Вернусь, приму ванну с хлоркой.

Соломон – романтик. Привёз меня в ресторан у моря.

Вновь приобнял, будто демонстрируя всем, что мы вместе. И на меня никто не вправе претендовать.

– Жду не дождусь, когда ты станешь моей женой, – шепнул на ухо, задевая мочку губами.

Поглубже вдохнула воздух в лёгкие, не понимая, где взять силы пережить его близость.

И едва не споткнулась, встретившись взглядом с прожигающими меня тёмными глазами.

Соломон тут же помог мне удержаться на ногах. Ощутила его напряжение. Он тоже не ожидал встретить здесь старого знакомого.

Сердце грохотало в груди, перебивая звуки музыки, разговоры людей. Я будто оглохла и слышала лишь его биение. И мир остановился.

Вцепилась жадным взглядом в Шамиля, не представляя, как совладать с рвущимися наружу чувствами. Их оказалось так много, что они лавиной накрыли меня.

Отметила с досадой, что Хозяин выглядит превосходно. Может, лишь стал чуть суше. Но даже как-то шире в плечах. Белая рубашка без галстука с расстёгнутой верхней пуговицей подчёркивала средиземноморский загар.

Как давно он в Испании?

Он больше не смотрел в мою сторону. Лишь долю секунды продолжался наш зрительный контакт, и, сейчас казалось, он полностью утратил интерес к моей персоне.

Сидевшая рядом блондинка потянулась к нему и что-то нашёптывала на ухо. Он склонился к ней, слушая сладкие речи. Судя по выражению её лица, она в подробностях описывала ему десерт, который ждёт его ночью.

Огненная ревность тут же захватила всё тело. Выжигая до самых костей. Лизала и обгладывала меня. Едва давая возможность вздохнуть от боли.

За их столиком сидели ещё люди. Мужчины, кто-то с парами, кто-то в одиночестве. Но никого из них я не припоминала.

Соломон сжал с силой моё предплечье. Возможно, он уже не раз и не два позвал меня по имени. Но я ничего не слышала. И лишь впившиеся в плоть пальцы вернули на землю.

Поморщилась, следуя за ним. Он буквально тащил меня к столику.

Я устроилась за ним, ощущая себя контуженной.

Официант вручил мне меню. Текст перед глазами поплыл.

Закусила нижнюю губу.

Вид Шамиля с девушкой, ластящейся к нему, как голодная кошка, вызывал резь.

Виски сдавило. Боль из грудной клетки перетекла в голову. Напряжение казалось немыслимым. Нечеловеческим.

Соломон уже успел заказать бутылку вина. Когда официант разливал напиток, я не стала препятствовать. Если не сниму любым способом напряжение, сдохну прямо за этим столом.

Взялась за ножку бокала и почти залпом выпила на глазах изумлённого Соломона, никогда не видевшего меня пьяной. Уж рядом с ним я не планировала терять контроль. Но сегодня особый случай.

Он в свою очередь не спеша пригубил. Но от моего внимания не скрылась мелкая, едва заметная дрожь.

Почему он так волнуется?

И просто молча пялился, разглядывая меня.

Я вдруг поймала себя на мысли, что мне абсолютно плевать, о чём он думает. Хотя догадки имелись.

Но, когда он вытащил из кармана бархатный коробок, поняла, что ошиблась. Он размышлял не только о том, как будет меня трахать. Но и о том, как сделает предложение.

Я тупо уставилась на коробок, моля, чтобы