Эсхато. Бешеные - Даниил Корнаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Уверены? – самодовольная улыбка появилась на лице Лизы. – Димочка, подойди сюда.
Толпа начала разделяться в стороны, давай пройти маленькому мальчику, лет восьми. Он вышел из гущи людей и встал рядом с Лизой.
Лиза присела на корточки, погладила его по светлым волосам и ласковым голосом спросила.
– Димочка, ты можешь повторить сейчас то, что говорил несколько часов назад?
Мальчик, стесняясь опустил голову, оглядывая землю под ногами. Внимание окружающих было обращено на светловолосого мальчишку, сыну Миши Калягина. еще одного из жителей деревни. Его отец и Мать, стоят в стороне, внимательно наблюдали за своим отроком, кивая головой.
– Ну же, Дим, скажи мне, – настаивала Лиза. – Ты же хочешь кушать, так?
Мальчик покивал головой.
– Ты обязательно покушаешь, как только расскажешь мне еще раз, то, что рассказывал сегодня утром.
Мальчик покивал головой еще раз, и не поднимая головы, сказал:
– Он говорил про какую-то долю. Про пятьдесят про… про… про…
– Процентов, да? – закончила Лиза.
Мальчик кивнул.
– И еще говорил, что эти пятьдесят пойдут нам, а эти жителям.
Петр Васильевич словно бы врос в деревянное крыльцо. Он смотрел на мальчика с таким ужасом, словно тот намеревался его убить.
Как только Дима закончил, по толпе хлынула противоречивая волна негодования.
– Что за бред! – послышался голос Феди, – мальчишка явно врет!
– Мой сын не будет врать! – крикнул в защиту сына его отец, Михаил. – Я ему верю!
– Чушь! – Пётр сделал шаг вперед и посмотрел на Мишу. – Я никогда не занимался никакой дележкой! В жизни куска лишнего не утаскивал к себе.
– Кончай гнать, Пётр Васильевич, – выступил вперед один из молодых охотников выступил вперед. – Ты всегда утаскивал в дом все мяса якобы для "дележки" на всех жителей. Кусок-другой прихватил бы…
– Что?! Ах ты щенок…
– Да, ты всегда говорил про какое-то деление. После каждой охоты всегда уносил часть добычи неизвестно куда, а нам оставлял другую, чтобы мы распределяли ее жителям.
Петр покраснел от злости.
– Эта часть мяса была про запас, болван! Та самая часть, которая сейчас предназначена всем вам на зиму!Лицо охотника побледнело, и он не сказал больше ни слова. Лиза Гончарова не желала заканчивать.
– Тем не менее мальчик сказал нам то, что слышал. А пренебрегать его словами нельзя ни в коем случае. Гордон вместе со своим дружком что-то скрывают от нас, и они должны сознаться нам здесь и сейчас, не утаивая ни малейшего факта. иначе… – Лиза выдохнула, намеренно сделав паузу. – Вас ожидают печальные последствия.
Виктор немедля ни секунды и не задумываясь, тут же дал ответ.
– Вы что, угрожаете? – Виктор не сводил взгляда с Лизы.
– Скорее предупреждаю Вас, Виктор. Поверьте, я меньше всего хочу насилия.
Виктор не мог поверить своим ушам. Он ожидал плохих последствий, но подобного.
– Я не лжец! Я сказал вам всю правду, и мне нечего добавить.
– Ложь! – тут же парировала Лиза. – Ты лжец, который хранит у себя НАШЕ мясо. Мы хотим есть, наши дети хотят есть!
– Лжец! – подхватила ее слова толпа.
– Мальчик все сказал, он слышал все ваши разговорчики. Возомнили себя богом, а Гордон? Но Бог он один, и он говорит, чтобы мы немедленно взяли то, что принадлежит нам.
– Да! – вновь подхватила толпа.
– Вперед! – крикнула Лиза.
Но тут произошло внезапное.
– Стоп!
Раздался громкий хлопок. Люди инстинктивно закричали и пригнулись, сын Лизы заплакал, прислонив ладошки к ушам. После небольшого замешательства, все повернули головы в сторону Алексея Леонова, стоящего с вытянутой вверх рукой, в которой был зажат пистолет; из дула вилась тонкая, еле заметная, струйка дыма. Саша, стоявшая рядом с отцом, убрала руки от ушей и посмотрела на пистолет – неведомую прежде штуку.
– Остановите это безумие! – сказал Алексей, опустив пистолет.
Хромая, он пошел в сторону крыльца, где стоял Виктор. Обошел Лизу Гончарову, словно не замечая ее и встал возле своего друга.
– Посмотрите на себя, все вы! – провел он быстро уцелевшей рукой по толпе. – Посмотрите на себя со стороны, как я видел вас сейчас. Чем вы лучше животных в данный момент? Вы готовы растерзать человека, подарившего вам все то, что вы имеете сейчас? – Алексей указал на многочисленные домики в округе. – Все то, что им было сотворено и творится до сих пор все эти годы, само собой НЕ БЕЗ ВАШЕГО участия? Я вас прекрасно понимаю, всех вас, меня тоже терзает голод каждый день, и я уже не набиваю себе брюхо так, как делал это десятки лет назад, но вы, кажется, забыли, в какое время мы теперь живем? Забыли, что произошло много лет назад? Людей по всему миру осталось так мало, а вы готовы убивать друг друга, чтобы и вовсе стереть с лица земли свой вид?
Алексей откашлялся, а затем продолжил.
– Этот человек, – он указал на Виктора. – Он спас мне жизнь, когда я со своей дочерью был на волосок от смерти. Он спас меня, дал мне кров и накормил… – далее Алексей принялся кричать, – …а прежде, чем он сделал это, я был голоден в сто раз сильнее, чем все вы вместе взятые, ВСЕ! Этот человек дал мне надежду на новую жизнь, дал ее всем нам, а вы обвиняете его во лжи? Вам должно быть стыдно, всем вам. Сама мысль ворваться в его дом и уничтожить за пару дней все запасы – абсурдна! Вы погибнете!
Алексей буквально на секунду поглядел на Лизу, прежде чем вернуть свой взгляд в сторону толпы.
– Подумайте сто раз, чего вы лишитесь, прежде чем сделаете то, что сделать намереваетесь. Но если вы решитесь на этот безумный поступок, я буду защищать Витю Гордона до последнего. – Алексей еще раз вытащил пистолет, продемонстрировав его толпе.
Послышался шепот, в толпе переговаривались. Лиза не сводила взгляда с Алексея, глядящего на свою дочь. Саша стояла, опираясь на столб. Она не могла поверить своим ушам.
Интересно, слышал ли Адам?
Внезапно толпа начала расходится, и каждый, не сказав ни слова, пошел в свой дом. Удивленный Виктор смотрел на людей и не мог поверить своим глазам.
– Куда вы? – крикнула Лиза. – Вы что, забыли зачем здесь собрались? Эй!
Но ее никто не слушал, предпочитая как можно скорее покинуть площадь возле крыльца и добраться до своих постелей.
Лиза посмотрела на Алексея и сказала.
– Ты совершил большую ошибку, Леонов.
На этих словах она взяла своего сына за руку и ушла прочь, прямиком в свою
