Принцессы возвращаются домой - Лариса Кириллина

– Мне кажется, что вы могли бы проявить ко мне чуть больше почтения, – заметил Аркадий Сергеич в микрофон. – Я не звал вас, я очень занят, я уважаемый человек…

– Вы преступник! – взъярился Серпент. – Я сейчас арестую вас и отдам под трибунал за измену отечеству! Вы обязаны были присутствовать на испытании! Вы дезертир! Заговорщик! Вы сами подстроили это, чтобы дорваться до власти!

Аркадий Сергеич понял, что приговор великому магу Асканию был уже и составлен, и утверждён.

Разговаривать было больше не о чем.

Оставалось нажать ещё одну кнопку.

– Я готов опровергнуть все эти наветы, – дружелюбно заметил устами скелета Аркадий Сергеич, и принялся велеречиво и нудно разглагольствовать о трудностях своего ремесла и превратностях рока…

Тем временем лабораторию постепенно наполнял какой-то газ.

Граф Серпент начал вдруг улыбаться, затем хохотать, потом неудержимо зевать – и наконец, рухнул на пол, сражённый наркозом.

Видимо, это был просто азот, который прежде использовали в медицине при операциях.

Громов включил вентиляторы и проветрил лабораторию.

А потом, выйдя из тайного бункера, невозмутимо вызвал стражу, не осмелившуюся ему прекословить – и велел отнести арестованного узурпатора в самое глубокое подземелье, где ему предстояло дожидаться суда.

Через час великий маг Асканий занял место Серпента и возглавил королевский совет, превращенный во временное правительство.

Вольдемар стал его помощником по особо важным делам, а рыцарь Дорион – начальником личной охраны.

Оставалось вернуть на место принцессу.

135

«Ну, теперь можно справить и Лялечкин день рожденья», – сказала за ужином Екатерина Витальевна. – «Как сдадут они завтра экзамен, накроем стол и отметим на славу!»…

«А если и не сдадут – что же, не отмечать?» – усмехнулся Василий Петрович. – «Экзамены – это одно, а день рожденья нашей принцессы – другое!»

«Вася, ты рассуждаешь непедагогично!», – погладила его по золотистой макушке жена.

Ляля слушала разговоры родителей и смущённо помалкивала, наслаждаясь домашней стряпнёй и почти уже позабытым ощущением радостной теплоты и взаимной защиты. Она была настолько сильно вовлечена в нервотрёпку с экзаменами и в водоворот фантастических приключений в Мидонии, что не соотносила завтрашнюю годовщину с обычными житейскими хлопотами: закупками праздничной провизии, суматошной готовкой, выбором платья, приёмом гостей и горою подарков…

А ведь завтра ей будет шестнадцать!

– Лялечка, – обратилась к ней мама. – Ты кого пригласишь? Я к тому, на сколько народу готовить и как размещать. Будь квартира побольше, позвали бы целый класс, но ребята, надеюсь, простят…

– А когда ты собираешься всем этим заниматься? – спросила Ляля. – Ты же работаешь.

– Договорилась! Выцарапала отгул. Ещё в пятницу. Я тогда так психанула, что главврач сама предложила мне отсидеться лишний денёк… Ну, так что? Кого будем звать? Родиона – само собой, а ещё?..

Ляля сникла. Сейчас ей совсем не хотелось обсуждать свои отношения с Родионом. Равно как и видеть его на своём дне рождения.

– Может, Громовых? – продолжала перебирать варианты Екатерина Витальевна. – Предложить бы надо, а придут, не придут – как получится. Заодно бы и мы посмотрели на это семейство.

– Аркадий Сергеич срочно уехал. Прямо с дачи, – ответила Ляля. – Аэлита Касимовна будет целый день на работе, Наташа… Не знаю, какие у неё там планы на завтра.

Она изо всех сил пыталась сохранять безоблачный вид, хотя все эти напоминания резали её сердце как ржавая бритва.

– А может, устроим пикник на природе? – предложил Василий Петрович. – Парк-то рядом. Помнится, возле большого пруда была поляна, где мы загорали и играли в бадминтон.

– Ты отстал от жизни, – сказала Ляля. – Теперь на этом месте летняя забегаловка. Тент, холодильник, мангал и несколько столиков. Шашлыки, пиво, соки, мороженое и прочая ерунда. Снакерсы-сникерсы.

– Может, снимем всё заведение, а продукты принесём и докупим свои – пирожки, закуски, салатики, тортики? Какая владельцам разница, если в выручке они даже выгадают? – подал новую мысль Василий Петрович.

– Ты что, олигарх?! – изумилась Екатерина Витальевна. – Давай уж, сразу арендуй ресторан или яхту!

– Почему бы и нет! – озорно встряхнул он отросшими волосами. – Катя, шестнадцать лет в жизни бывает лишь раз!

– Это же не совершеннолетие, – возразила Екатерина Витальевна.

– Всё равно! Дата – сказочная! – настаивал он. – Ресторан нам, конечно, не по карману, но с кафешниками я завтра утром поговорю. Ну, сколько они с нас запросят за пару-тройку часов пикника? Что, у них такая гигантская выручка в середине дня в понедельник? Не думаю!

– Может быть, подключить Николая Евгеньевича? – спросила Екатерина Витальевна. – Помнишь, того, из милиции, который помог тебя вызволить?

– Ты… с ним знакома? – изумилась Ляля. – Как, когда?…

– Он здесь был, когда ты уехала. Вась, не рыпайся, ничего не случилось – Лялечка потеряла в аттракционе одну вещицу, и он помог отыскать. Очень милый, порядочный и отзывчивый человек. И фамилия подходящая – Лапушкин.

– И красавец, должно быть! – ревниво фыркнул Василий Петрович. – Эх, женщины, стоит только хозяину отлучиться из дому…

– Да ну тебя, Вася, придумаешь бог знает что! У него семья, трое маленьких деток. Просто… ну такой необычный милиционер. Мы ему – совершенно никто, а вот ведь, не поленился зайти, расспросить обо всём, позвонить, куда надо… Мир тесен, Васенька, я тебе говорила – оказалось, тот Грымзин его однокурсник. Я думаю, будет правильно, если мы пригласим Николая Евгеньевича. Хотя бы из благодарности.

– Если нужно – давай, приглашай, – согласился без энтузиазма Василий Петрович.

Ляля чувствовала себя, как со всех сторон обложенный охотниками зверь. Разве что охотники не желали ей зла, а напротив, думали, как бы лучше отметить её день рождения.

Может быть, ничего из всех этих замыслов не получится? Забегаловку им не сдадут, Громовы не смогут прийти, Лапушкин будет гореть на дежурстве, Родион, обидевшись, перестанет с ней разговаривать…

«Утро вечера мудренее», – подытожила она разговор и отправилась спать в обнимку с пособием по отечественной истории.

136

– Я, кажется, знаю, куда улетели драконы, – сказал Дорион.

– И куда же? – спросил Аркадий Сергеич, облачённый в мантию мага.

– На тот остров, откуда я родом, и где теперь властвует король Вассиан. Остров Бурь, переименованный им в Остров Радости.

– Он что его, завоевал?

– Не совсем. Просто жители устали от междоусобиц и беззакония, и когда он там разогнал пиратов и работорговцев, они сами признали его законным монархом.

– Полагаю, что в виде дракона он им вряд ли так сильно понравится, – заметил скептически Громов.

– К драконам у нас привыкли. Раньше они нагоняли ужас на всю округу, но теперь их осталось немного, и людей они обычно не трогают. А люди стараются не соваться в окрестности потухшего вулкана, где они обитают и выводят потомство. В той части острова нет поселений, зато много непуганой дичи. Драконам – достаточно.

– Ничего себе заповедничек! – удивился Аркадий Сергеич. – Обычно драконы питаются не иначе как молодыми девицами, предпочтительно из королевского дома.

– Не знаю, – пожал плечами Дорион. – Наши обходятся дикими свиньями, горными козами и косулями. Ну, иногда заблудшую корову могут задрать.

– Представляю себе принцессу, которая рвёт когтями добычу, – усмехнулся Аркадий Сергеич.

Дорион побледнел и взмолился:

– Ваша светлость! Сделайте что-нибудь! Никогда бы не стал никому говорить, но сейчас не до правил вежества: я бы жизнь отдал, чтобы расколдовать принцессу Эвлалию!

– Мальчик мой, ты забыл: я – не маг. И к тому же чужой в вашем мире. Я понятия не имею, где находится этот остров и как вернуть человеческий облик королевской семье.

– Но в лаборатории, помните, ещё оставались коричневые шарики!

– Нет, – подал лающий голос Вольдемар. – Эти олухи из охраны Серпента растаскали всё по карманам. Вы думаете, Ваша светлость, они просто так разбежались, побросав свои цацки? Разве вы не заметили, что многие не вернулись на службу, зато во дворце поприбавилось крыс, дворняг, тараканов и летучих мышей?

– Какой ужас! – воскликнул Аркадий Сергеич. – Пусть они и дурные, но всё-таки люди…

– Не жалейте о них, Ваша светлость, – возразил Вольдемар. – Я, как бывший оборотень, уверяю вас: лучше быть хорошей крысой, чем дрянным человеком. Так правильнее.

– Неужели совсем ничего нельзя больше сделать? – спросил Аркадий Сергеич.

– Может быть, какие-то шарики закатились за зеркало там, в фургоне, – вспомнил Вольдемар. – Если только их не подобрали. Тогда, вероятно, в Москве тоже стало на парочку мелких хищников больше.