Бросая вызов - Дебора Гордон

— Спасибо, но я не хочу сама поднимать этот вопрос. Фредди был абсолютно пьян. Не исключено, что он уже начисто все забыл. — Лаура открыла шкаф. — Не хочешь выпить черри перед обедом?

— С удовольствием. Сменим тему. Ты совершаешь ошибку, но что я могу сказать? У меня нет диплома престижного колледжа, как У некоторых. Я никогда не занималась бизнесом. И давно превратилась в выжившую из ума старуху, как ты любезно заметила пару минут назад.

Лаура рассмеялась:

— Ладно тебе, мам. Я всегда знала, что в таких делах ты просто незаменима. Если Фредди снова начнет мне угрожать, я обращусь к Эду Розману.

Дотти улыбнулась и пожала плечами.

— Ты взрослый человек. И если хочешь совершить ошибку, то никто тебя уже не остановит. Давай махнем черри и потреплемся. Скажи, ты, наконец, завязала с Аланом?

Лаура достала бутылку. Разговор намечался долгий.

Алан приехал в половине восьмого. Последние тридцать минут перед его приходом Дотти раз двадцать посмотрела на часы и демонстративно проверила, не отстают ли они. Лаура тоже заволновалась, но старалась не проявлять беспокойства. Мама была вне себя от возмущения, категорически не желая смириться с мыслью, что Алан, возможно, вернется в семью к концу мая. И собиралась лечь костьми, чтобы этого не допустить.

Дети влетели в дом раньше Алана и взахлеб принялись рассказывать о дельфинах и касатках, из чего бабушка заключила, что они только что посетили дельфинарий. Об этом не менее красноречиво свидетельствовали новые футболки с надписью «Мир океана». Дотти слушала их минут десять, потом усадила за стол и повернулась к Алану.

— Ты неплохо выглядишь, — сухо бросила она. — Я думаю, это к лучшему. У детей должен быть хотя бы один здоровый родитель.

После очередных выпадов Дотти Алан всегда чувствовал себя виноватым. И научился не спорить с тещей. По части словесных ударов она была большим специалистом, чем Мухаммед Али. При первой же попытке заговорить с ней на языке логики и фактов, она моментально придумывала невероятное количество уколов и намеков.

Он слабо улыбнулся, глядя на нее ищущими глазами пса, который ждет когда хозяин бросит палку и прикажет ее принести.

— Спасибо, Дотти. Вы тоже неплохо выглядите. Спасибо за мебель. Она вписалась просто идеально.

— Я уже получила твою записку. Незачем благодарить дважды. Впрочем, у тебя всегда были хорошие манеры. Ты еще не перезабыл все, чему учила тебя твоя мать. Вы сильно задержались, Лаура ужасно волновалась.

Алан посмотрел на Лауру, ожидая поддержки. Но не получил ее. Слава Богу, между Валлейо и Сакраменто еще функционировала телефонная связь.

— Прошу прощения, — сказал Алан через минуту. — Мы заехали поужинать в «Ореховое дерево». А потом ребятам захотелось зайти в магазин игрушек. Но как только я понял, что мы опаздываем, я немедленно посадил их в машину.

— Конечно! Ты у нас человек занятой. Разве ты можешь отвлечься от своих мыслей и набрать телефонный номер? — улыбнулась ему Дотти. — Я просто в восторге от того, как ты разделался с учителями. Твоя мама может тобой гордится.

Алан забеспокоился: когда разговор касался его персоны, комплименты Дотти зачастую превращались в скрытые оскорбления.

— Вообще-то, я еще ничего ей об этом не рассказывал. Я собирался позвонить ей завтра утром. У нее все хорошо. Она собирается уехать на лето на север.

— Как она делает каждый год вот уже лет двадцать. Но по-моему, она не так уж прекрасно себя чувствует. Не далее как вчера, она сказала мне, что у нее опять разыгралась аритмия. Но она гордится твоими успехами. Ведь ты ее единственный сын. Конечно, я посвятила ее во все подробности. Ты должен чаще ей звонить, Алан. Видеться с ней. Она скучает по Ситу и Саре.

Лауре даже стало жалко Алана. Есть предел человеческому терпению, а выносить нападки Дотти Гринбаум всего через неделю после окончания разбирательства с Недом Брауном было большим испытанием для нервной системы. Кроме того, дети, разинув рот, следили за разговором.

— Алан все время приглашает ее в Сакраменто, — вступилась за него Лаура. — Он такой же хороший сын, как и отец. Но она живет такой напряженной жизнью, что ей некогда к нам вырваться. — Она подошла к плите. — Не хочешь выпить кофе, Алан? Мама привезла твой любимый яблочный пирог.

Он покачал головой:

— Нет, спасибо. Мне нужно идти. Проводишь меня до машины?

— Конечно. — Лаура пошла накинуть пальто, пока Алан прощался с детьми. Ее попытка защитить его пропадет даром, если она откажется провести с ним несколько минут наедине.

Он вышел из кухни с пакетом в руках.

— Твоя мать непостижима, — сказал он. — То поносит меня на чем свет стоит, то проявляет заботу о моем желудке. Заставила взять кусок пирога домой.

— Она считает, что ты плохой муж, но не считает тебя плохим человеком. — Лаура помолчала и добавила: — Когда мы с тобой окончательно расстанемся, она будет вести себя просто идеально.

Лауру бросила в жар от собственных слов. Она сама не знала, зачем произнесла их, не знала, думает ли она так на самом деле. Просто желание сдвинуть все с мертвой точки вдруг оказалось сильнее предусмотрительности. Ее действия всегда были лишь реакцией на поступки других. И осознание этого доводило ее до бешенства.

— Когда мы окончательно расстанемся, — медленно повторил за ней Алан. — Когда ты приняла решение? Только что? Твоя мамочка приложила к этому руку?

— Она попыталась это сделать. Но я не позволила ей на меня давить. — Лаура прислонилась к машине Алана. Может быть, она ломает свою жизнь и берет на себя слишком много. Но теперь она постарается взять от жизни как можно больше. — В субботу вечером у меня было свидание с одним человеком. Он мне очень понравился. Его зовут Арт Олбрайт. Ты, кажется, виделся с ним в клубе. На среду у нас опять назначена встреча. Я не знаю, что из всего этого выйдет, но хочу попробовать изменить свою жизнь. Я не могу тратить силы на восстановление наших отношений. По крайней мере, сейчас. Никаких чувств к тебе у меня не осталось.

— Я не верю этому, — если Алана хоть немного и расстроили ее слова, то он никак этого не проявил. — Ты думаешь только о последних пяти годах замужества, а о первых десяти и не вспоминаешь. У нас была хорошая, дружная семья.

— Вероятно, но сейчас все изменилось. Кроме того, есть и другие проблемы, о которых ты ничего не знаешь. О чем я никогда тебе не рассказывала.

— Какие? О чем ты говоришь?

— Это не имеет отношения к нашей семье. Просто кое-какие вещи, связанные с карьерой. Я устала беспокоиться, рассуждать, метаться — я просто хочу жить нормальной жизнью.

— Согласен. Ты должна была к этому прийти рано или поздно. Но у меня есть право ждать тебя. Я хочу продолжать видеться с тобой, встречаться у психолога.

В его словах был свой резон, но от одной мысли о продолжении разбирательств ее начинало колотить, и она смогла заставить себя ответить утвердительно. Но Алан не Гамми или Сэм. Он найдет время и душевные силы, чтобы уговорить ее.

— Может быть, ты и прав, но мне необходима передышка. — Лаура попыталась улыбнуться. — Небольшой отдых друг от друга нам не повредит, верно?

— Я не согласен. Мы ничего не добьемся, если будем не вместе. — Он положил руку ей на плечо. Ее возмутило проявившееся в этом жесте чувство собственника. — Я люблю тебя, Лаура. И я этого так не оставлю. Я не намерен убираться из твоей жизни.

Лауре хотелось прекратить этот разговор, убежать от Алана, но она знала, что он последует за ней и будет продолжать настаивать на своем. Она на секунду прикрыла глаза. После вчерашнего вечера у нее не осталось сил для конфронтации.

— Всю неделю я буду забирать детей рано, около половины третьего, — сказала она. — Во сколько ты заедешь за ними в среду?

— Я свободен после половины шестого. Мы поужинаем и сходим в кино. Присоединишься к нам?

— Я же сказала, что не могу. У меня свидание с Артом Олбрайтом.

— Ах да! Верно. Он не в твоем вкусе, Лаура.

— Я передам ему твое замечание, Алан.

Он улыбнулся.

— Зато я в твоем вкусе, но, похоже, надо помочь тебе это осознать. — Он чмокнул ее в щеку. — Спокойной ночи, малыш. Увидимся в среду.

Алан сел в машину, и Лаура медленно побрела к дому.

«Мир океана» возбудил детей гораздо больше, чем они хотели признавать. Лаура почитала им на ночь книжку, засунула в ванну, натянула на них пижамы и отправила на кухню сказать «спокойной ночи» бабушке. К этому моменту там был наведен идеальный порядок, все сверкало, включая пол, еще влажный после уборки.

Лаура поблагодарила мать и обняла ее, сначала слегка, а потом прижалась к ней всем телом. Дотти погладила ее по голове, как в детстве. И дело было совсем не в благодарности за помощь, и обе они это знали.

Дети уговорили бабушку поиграть с ними в карты — лишь бы подольше не спать, — и она согласилась. Вся компания отправилась в комнату Сары, а Лаура развернула газету. Статья о глобальном потеплении навеяла на нее сон после нескольких абзацев. Когда через час она проснулась, свет был погашен, в доме стояла тишина, ее ноги укрывал плед.