"Тихая" Одесса - Александр Лукин

— Там видно будет, — сказал Алексей. — Ну, полно балабонить. Сам здесь?

— Тут.

— Подсадика меня…

Микоша подставил плечо. Алексей вскарабкался на стену, перелез через забор и пошел к домику Резничука.

«Элеватор… — думал он. — Я вам покажу элеватор!..»

Шаворский встретил его на пороге, втащил в комнату, усадил на обитый синим штофом диванчик, который Резничук позаимствовал, должно быть, из графского дома.

— Ну что, как съездили?

— Нормально, — сказал Алексей. — У Нечипоренко был, обо всем договорился.

— Он приедет?

— Тринадцатого будет в Нерубайском. Пароль назначил старый: веревка на поясе и сапожные головки.

— Пришлось уламывать?

— Нет, легко согласился.

— Я же говорил! — Шаворский удовлетворенно потер руки. — С этим возни не будет. Машинку довезли?

— Довез. Благодарность вам. А возня все-таки будет. — сказал Алексей.

Он принялся стаскивать сапог. Достал вложенную под стельку бумагу.

— Что это?

— От полковника Рахубы!

— От Рахубы?! — Шаворский взял бумагу, осторожно развернул слипшиеся листки. — Как она к вам попала? Когда получили?

Алексей рассказал о поездке Цигалькова в Бендеры, о встрече с ним в Бычках.

— Имейте в виду, — предупредил он. — Нечипоренко ничего о том не знает,

— Почему?

— Это ваша связная Галина наладила с Цигальковым отношения помимо атамана.

— Зачем?

Сдерживая улыбку, Алексей сказал;

— Есаул, понимаете ли, врезался в нее по маковку, и она, не будь дура, выкачала из него подробнейшие данные о Нечипоренко и об офицерском подполье в Парканах, о котором я вам еще доложу. Ну, а Цигальков почему-то не хотел, чтобы Нечипоренко знал об его связях с Галиной…

— Понимаю… — Шаворский удивленно оттопырил губу. — Ну и девица, доложу я вам! Никак не могу заставить себя относиться к ней серьезно. А ведь стоит! Честное слово, стоит!

— Ого! — сказал Алексей. — Характер еще тот! Шаворский засмеялся:

— На себе испытали? Да-а… Глядите-ка, пожалуй, действительно лучше, если мы будем знать о Нечипоренко больше, чем он предполагает. Способная, способная девчонка!.. Так что же пишет Рахуба?

На одном из принесенных Алексеем листков был шифрованный текст, на другом — «перевод». «Депеша» дыла адресована ему лично.

«Двадцатого сего месяца в Одессу прибудет особый уполномоченный «Союза освобождения России» полковник Максимов. Встретить в ночь на Указанное Число на Большом Фонтане. Необходимо к приезду Максимова собрать руководителей повстанческих отрядов, действующих в губернии и близ нее. Руководство «Союза» возлагает исполнение на В. М. Ш. Задача: разработка стратегического плана захвата губернии в связи с наступлением сводной группы из Румынии. Готовность принять Максимова немедленно подтвердить по тому же каналу связи. Подчеркиваю особую важность изложенного. Рахуба».

Шаворский вскочил.

— Да что они там, белены объелись! — бледнея до желтизны, закричал он. — Шутка сказать: всех атаманов! Да когда же я успею это сделать? Черт бы их всех побрал! Им хорошо планы строить под румынским крылышком! А об оружии они подумали?!

— Кстати, — словно только сейчас вспомнив, сказал Алексей. — Цигальков передал на словах, что оружие для нас приготовлено.

— Да? Что же вы молчали! Сколько оружия? Когда переправят?

— Чего не знаю, того не знаю. Сказано только: приготовлено, а сколько, когда — о том разговора не было, — и, видя, что у Шаворского снова потемнело лицо, добавил: — Может, его с Максимовым привезут? На той же фелюге…

— Может, может, — раздраженно покривился Шаворский. — Может, да, может, нет! Организаторы!.. Но что же все-таки делать? Атаманов придется собирать,

Он долго ходил по комнате, грыз губу, шевелил носом и наконец сказал:

— Задали ведь работенку! Думаете, легко уговорить их кинуть обжитые места и собраться? Как бы не так! К каждому нужен особый подход, они с капризами…

— Съедутся! — заметил Алексей. — Дело-то общее.

— Общее… — Шаворский что-то усиленно соображал. Ладно, черт с ними, соберу! Пусть господа за кордоном убедятся, что мы и в наших условиях способны сделать больше, чем они, что у нас тут не говорильня, а дело…

— Что же передать Рахубе?

— Как вы будете передавать?

— Пошлю Золотаренко в Тирасполь к Галине. Там ей Цигальков кого-нибудь отрядит из своих людей.

— Пишите так: Максимова встретим, руководителей повстанческих отрядов соберем. И напомните относительно денег и оружия.

— Есть! — сказал Алексей. — Между прочим, я Микошу встретил, как сюда шел. Он звал на дело, элеватор какой-то…

Шаворский нахмурился:

— Да?

— Так я подумал: зачем сейчас чекистов дразнить? Они шум поднимут на всю Одессу, виновных будут искать, а мы Максимова ждем. Как бы не навредить.

Шаворский зло скособочил рот:

— А так, вы думаете, они нас не ищут? Не догадываются, что мы есть на свете?.. Должон, кстати, предупредить: на Новобазарную ходить нельзя.

— Почему?

— Явка провалилась!..

Было похоже, что Алексея это известие ошеломило.

— То-то и оно! — дернулся Шаворский. — Они про нас знают, никуда от этого не денешься. Так пусть думают, что наша деятельность ограничивается отдельными диверсиями, ну и… экспроприациями. Если мы не подожжем сегодня элеватор, наши отношения с большевиками не улучшатся, а на том элеваторе собрана добрая половина всего городского запаса хлеба! Вы понимаете, что это значит? За нехватку продовольствия в Одессе будут судить большевиков, а не нас. Общественное мнение — глупая вещь, а уж слухи-то мы организуем!..

Шаворский бегал по комнате. Лицо его сводило судорогой. Сцепленные за спиной пальцы побелели.

Он остановился перед Алексеем:

— А почему бы вам действительно не принять участие?

— Что надо делать?

— В общем, не такое уж сложное дело. Там все подготовлено. Пожар начнется без вашей помощи, надо только не дать его погасить.

Алексей почесал голову под фуражкой.

— Чего ж, я не прочь…

— Тогда докладывайте, что вы узнали о Нечипоренко, и ступайте писать шифровку Рахубе. Микоша за вами зайдет…

Вечером Алексей собирался побывать у Пашки Синесвитенко. Хотел взглянуть, как живет мальчонка, подумать, куда пристроить своего осиротевшего друга до отъезда в Херсон: он уже твердо решил, что возьмет Пашку с собой…

Теперь все эти намерения приходилось отложить до более удобного случая.

Не застав дома Золотаренко, Алексей помчался искать телефон.

Телефонов в Одессе было вообще немного, да и те находились в учреждениях, где вечно толпился народ. На Пушкинской Алексей заглянул в аптеку.