Безумный экстаз - Джо Гудмэн

— Но ведь ты женщина.

— Ты ничего не понимаешь, — резко перебила Мишель, доказывая свое. — Не то чтобы я не желаю быть женщиной, я просто хочу иметь такие же возможности, как мужчина. Я хочу гулять по улицам в одиночестве, чтобы при этом меня не считали проституткой. Хочу работать в отделе новостей, но чтобы мое присутствие не расценивали как забавную новость. Я хочу сделать карьеру, а не быть обязанной всем мужу. Хочу голосовать за будущего мэра из Таммани-Холл. И даже если эта кандидатка будет законченной идиоткой, по крайней мере я буду знать, что я имела возможность сделать ее мэром!

Этан задумался.

— А как насчет остального, чем должны заниматься мужчины?

— Наверное, ты говоришь о войнах? — спросила Мишель, сожалея, что ей не хватило красноречия, чтобы убедить Этана. — Похоже, любой такой спор заканчивается вопросом о воинах. Но разве я дала какой-нибудь повод думать, что откажусь воевать за свои убеждения?

Пальцы Этана замерли в волне ее волос.

— Нет, — возразил он и добавил спустя минуту: — Совсем напротив.

Этот ответ изумил Мишель, и внезапно ее глаза наполнились слезами. Она нетерпеливо смахнула горячие и жгучие капли ладонью. Слезы всегда заставляли вспоминать о женских слабостях.

Этан заметил, как блеснули слезы, почувствовал, как Мишель торопливо мазнула ладонью по лицу. Он склонился и прикоснулся губами к ее закрытым глазам, вкусил одновременно сладость кожи и соленую влагу. Найдя губы, Этан поцеловал Мишель, вызвав у нее улыбку.

— И все-таки, почему именно я? — спросил он. — Почему именно мне первому ты позволила лечь в свою постель?

— Значит, тебе еще мало моих ответов?

— Да.

Мишель вздохнула:

— Ладно. Полагаю, у меня было множество причин. Для тебя мне хотелось быть женщиной, я считала, что это может оказаться моим преимуществом. Здесь я уже видела, как женщины обводят вокруг пальца гостей салуна, поддразнивая их и флиртуя и в конце концов добиваясь своего. И дело не всегда заканчивается постелью. Мужчинам часто хватает улыбки или присутствия компаньонки, которая просто выслушивает их. Но иногда приходится не только вы пивать и болтать вместе, и я думала, что в общении с тобой мне не удастся ограничиться разговорами.

— Подожди, — перебил Этан. — Ты говоришь, что решила водить меня за нос?

— Да, если выйдет.

Этан только покачал головой, ошеломленный ее признанием.

— Тебе предстоит узнать о женских уловках еще слишком многое. Нельзя быть такой откровенной в своих намерениях и надеяться осуществить их.

— Вот именно! — торжествующе подхватила Мишель.

— Вот именно?

— Да, я решила забыть об этой затее. Разве ты не понимаешь? Женские уловки, как ты их назвал, мне просто не подходят. О, конечно, я могу быть хитрой, но эту хитрость вряд ли можно назвать «женской». Одно время я действительно хотела, чтобы меня заметили как женщину, но теперь не могу этого допустить.

Темные брови Этана взлетели почти до волос.

— Не хочешь, чтобы тебя замечали как женщину? Что за чертовщину ты несешь? Хьюстон увивается вокруг тебя с тех пор, как впервые увидел. Детра считает тебя соперницей. Рудокопы только и мечтают потанцевать с тобой. А когда ты танцуешь, взбрыкивая ногами, никому и в голову не приходит относиться к тебе иначе, нежели к женщине.

— Но никто из этих людей не поможет мне. Мне хотелось, чтобы ты заметил меня. Думаю, только ты сумеешь вытащить меня отсюда.

— Значит, ты решила ради этого пожертвовать девственностью?

Мишель не знала, как поступить, — отвесить ему пощечину или расхохотаться. Вместо этого она мысленно досчитала до десяти.

— Я же говорила, что отказалась от этой затеи. И не только потому, что не смогла обратить на себя твое внимание. Я просто не знала, хочу ли я этого.

— Могу напомнить о парочке горячих поцелуев.

— Я тоже помню о них, но тогда я не знала, чего хочу. Тогда мысль о том, что ты окажешься в моей постели, вызывала меня отвращение. Со временем я поняла, что в этом есть своя польза, но, похоже, ты не интересовался мною.

Этан не мог припомнить, когда это он не проявлял интереса к Мишель. Очевидно, ему удавалось успешно скрывать свои мысли.

— Значит, ты отказалась от попыток соблазнить меня, потому что считала себя неспособной на такое дело, не была уверена, хочешь ли ты этого сама, и даже не знала, помогу ли я тебе бежать.

— Последнего я никогда не говорила.

— Зато я уже говорил, и это правда. Я не стану помогать тебе сбежать отсюда.

Это было бы слишком опасно. Убежать сама Мишель не могла, а Этан был еще не готов сопровождать ее. Но объяснить всего этого он не мог.

— Сейчас я уже поняла. — Прикосновение пальцев Этана к ее волосам и голове было таким нежным, успокаивающим. Еще минуту назад Мишель считала, что не стоит отчаиваться, но теперь Этан напомнил ей — он ничем не отличается от других мужчин из банды Хьюстона. Казалось, он всеми силами пытается объяснить ей, что героя из него не выйдет. — Полагаю, я придала слишком большое значение тем статьям, что ты показал мне.

— Статьям? Ты имеешь в виду статьи об ограблении в денверских газетах?

Мишель кивнула, коснувшись нижней губой его большого пальца, и Этан провел им по ее губам. Мишель дотронулась до пальца кончиком языка и услышала еле слышный вздох Этана.

— Мишель!

— Что?

— Если ты хочешь, чтобы я отнесся к тебе как к женщине прямо сейчас, ты идешь верным путем.

— В самом деле?

В ответ Этан взял ее руку и приложил к своим чреслам. Мишель ощутила его жар и упругость даже сквозь ткань.

— О Господи… — еле слышно пробормотала она. — Это больно?

Ее вопрос вызвал у Этана нечто среднее между смехом и стоном. Этан прижался к ней всем телом и губами, просунув руки под ночную рубашку. Мишель на ощупь пыталась справиться с его одеждой.

— Ты вправду хочешь? — спросил он, приложив жаждущие губы к ее уху.

— Да… я хочу тебя.

На этот раз они не стали медлить. Мишель была готова, и Этан сразу вошел в нее. Упершись ступнями в постель, она приподнималась навстречу ему, крепко сжимая пальцами его руки. Их губы искали друг друга, языки двигались так же энергично и порывисто, как тела. Руки Этана ласкали ее тело, он жалел только, что не может ласкать ее всю сразу — волосы, грудь, губы. Чувствительные ямочки локтей, Ее кожа источала пряный аромат. Этан вдыхал смешанные запахи — свой собственный и запах Мишель, проникая в глубь нее, заполняя ее, становясь с ней единым целым. Мишель обнимала его, покачивалась вместе с ним и принимала от него ласки, каких еще никогда не принимала ни от одного мужчины. Она плотно прижималась к нему, испуская гортанные тихие возгласы, лепеча в порыве наслаждения и страсти. Она чувствовала под ладонями его гладкую мускулистую спину, покрывала поцелуями его плечи и шею, запускала пальцы в его волосы, терлась икрами о его ноги. Она извивалась под ним, приподнималась, падала, изгибалась дугой в безудержном желании. Этан погружал пальцы в густой поток ее волос, шептал ее имя, опаляя лицо Мишель жарким дыханием. Она чувствовала вкус имени на его губах, его хрипловатый тихий голос был наполнен удивлением и восторгом.