Наследник чародея (Чародей - 2) - Пола Вольски

Невозможно сказать, как долго он проспал, но разбудила его сильнейшая головная боль. Феннахар с трудом открыл глаза. Все вокруг показалось ему без изменений, но изменения в нем самом были к худшему. Перед глазами плыл туман, руки и ноги закоченели, тело казалось налитым свинцом. Легкие забыли о своих обязанностях, и дыхание давалось с усилием.

И хуже того: странное помутнение сознания, невыносимое ощущение умственного паралича десятикратно усилилось, и почти совсем исчезло желание бороться. Тем не менее краткий отдых поспособствовал мозгу выдать еще один план.

Феннахар повернулся к отброшенному мешку, который лежал неподалеку. Порывшись в содержимом пальцами, которые казались неловкими, как огурцы, он наконец достал моток бечевки. И с трудом встал, держась за стену. Ног он не ощущал, и даже взглянул вниз, чтобы убедиться, твердо ли они стоят на земле. Головокружение усилилось, и ему пришлось остановиться на несколько мгновений. Пока Феннахар отдыхал, краем сознания прошла какая-то мысль, но он не успел уцепиться за нее, и она пропала в затуманенном мозгу.

Феннахар качнулся к ближайшему сталактиту, который стоял у стены и доходил ему до груди. После полудюжины безуспешных попыток сумел обвязать веревку вокруг камня. Еще один сталактит стоял также около стены футах в трех. А может, в шести? Или в двенадцати? Феннахар утратил ориентацию в пространстве. Предмет его внимания как бы плавал перед ним, то приближаясь, то отдаляясь. Почему? Снова края сознания коснулась какая-то смутная мысль, но он опять не успел ее поймать.

Он проковылял к следующему сталактиту, крепко натянул веревку и с большим трудом, завязал еще один узел. После этого дело пошло легче. Он снова и снова натягивал веревку между двумя каменными пиками, образуя восьмерку, и наконец закрепил конец тройным узлом. На это ушел остаток сил. Снова пришлось отдохнуть. Легкие работали с трудом и он задыхался. Рук он не чувствовал, онемение подбиралось к плечам. Он резко сел - ноги подкосились.

Феннахар взглянул на дело рук своих. У него получилась своего рода прочная платформа из крепко натянутой веревки на высоте четырех футов над дном ямы. Если считать, что веревка как следует закреплена, теоретически можно взобраться на платформу и с этого возвышения подпрыгнуть достаточно высоко, чтобы ухватиться за край ямы. Человек в хорошей физической форме и с сильными руками мог бы подтянуться и выбраться из ловушки. Феннахар, однако, был совсем не в том состоянии. Что до его рук - то сдвинуть с места их и то было трудно, а уж выделывать чудеса акробатики - и подавно. Тем не менее ему придется попробовать. Он медленно помотал головой, в слабой надежде восстановить ясность сознания. Ему очень плохо, тому наверняка есть причина, и что-то необходимо с этим сделать, но сейчас ему не до этих проблем, он не может занимать ими свою затуманенную голову, которая жаждет одного - отдыха.

Феннахар с огромным усилием заставил себя подняться на ноги, потянулся к веревочной конструкции, поднял непослушную руку, чтобы ощупать узлы, затем улегся на веревку всем телом. Зачем? Он помнил, что нужно удостовериться в прочности этой конструкции, какой смысл в катапульте, которая не выдержит его веса.

Веревка была натянута прочно. Удостоверившись в этом Феннахар попробовал взобраться на платформу. Но для его онемевших ног и рук задача оказалась невыполнимой. Его попытки были немногочисленны и тщетны. На второй попытке он потерял равновесие и упал навзничь. От удара перехватило дыхание, но голова немного просветлела. Мысль, которая все время маячила где-то на грани сознания, приблизилась. Хаар Феннахар перевел взгляд с намазанных желеобразной массой концов сталактитов на прочертившую его бок царапину и понял наконец, что он отравлен.

Скорость, с которой прояснилось сознание, была поразительной. Он страшно испугался, но не отчаялся. Среди магических предметов, которыми снабдил его дядюшка, был универсальный препарат, достаточно сильный, чтобы нейтрализовать действие любого известного яда. Препарат содержался в закупоренном сосуде и лежал в мешке. Ему нужно найти пузырек, выпить содержимое - и он снова будет здоров. Конечно, пленник, но это сейчас не так важно.

Мешок стоял всего в нескольких футах от Феннахара, но ему потребовались все оставшиеся силы, чтобы проползти это расстояние. Он протянул руку, и она, как мертвая, упала на холстину мешка. Безуспешно повозившись с завязками - пальцы, занемевшие и почти неподвижные, никак его не случались, он почувствовал, как в сознании у него нарастает паника. Этого он не мог себе позволить.

Немного переждав, чтобы собраться с духом возобновил борьбу с упрямой веревкой и снова потерпел поражение. Неужели ему, сумевшем переплыть пролив Во и выстоять против всех опасностей Джобааля, придется умереть, потому что он не может справиться с какой-то веревкой на мешке? Несмотря на отчаянное положение, он не мог не оценить иронию судьбы.

Последним усилием Феннахар заставил себя приподняться и вцепился в веревку зубами. Несколько раз подергав, он смог вытащить свободный конец, и плотно набитый мешок открылся. При взгляде на содержимое Феннахара снова охватило отчаяние: где-то на дне, подо всей этой кучей предметов лежит эликсир, который вернет его к жизни. Но сколько времени понадобится в его теперешнем состоянии, чтобы добраться до него? А найдя, как сможет он откупорить пузырек непослушными руками? Не важно. Это он решит потом. Он принялся опустошать мешок, вынимая одну вещь за другой. Работа была изнурительной, и он заметно слабел. Зрение затуманилось - он может не узнать пузырька, наткнувшись на него. Несмотря на угрожающие симптомы, Феннахар, как ни странно, не испытывал сильной боли. Голова, правда, болела, и жгло в легких, но, кроме этого, было ощущение холода, которому он предпочел бы боль.

Смертельно опасное состояние, в котором он пребывал, не смогло подавить инстинкт, подсказавший Феннахару, что он не один. Он поднял голову и увидел, - или ему показалось, что увидел? - два угловатых лица с огромными глазами, которые смотрели на него с края ямы. Его затуманенное зрение сообщило ему, что они светятся. Глаза их, неестественно блестящие, казались нечеловечески умными. Вардрулы? Настоящие? Или галлюцинация? Феннахар попытался заговорить, сказать им, что он друг, что он не причинит им вреда, но язык отказывался подчиняться. Он услышал собственное бессвязное бормотание и заметил, как потемнели лица при этих звуках. Потемнели? Невероятно! Это обман его угасающего зрения. Он снова попытался что-то сказать и вдруг вспомнил о подарке дяди. Феннахар полез в карман и вынул нанизанные на шнурок разноцветные камешки - знак вечной дружбы - и попытался показать их тем, наверху. Камешки выскользнули из непослушных пальцев, но он успел заметить, как озарились лица этих двоих. На миг это свечение озадачило и ослепило его, потом мир исчез в блаженной темноте.