Солнце в огне - Ксения Хан

для себя. Это инструменты, которые в моём мире используют врачи. Лекари.

– А, – кивнула Ильсу, взгляд прояснился. – Я могу перерисовать это для куаргарра. Вероятно, он не придёт навестить тебя до завтрашнего утра.

– Он с Нагилем?

Ильсу кивнула, посерьёзнев, но тут же уловила беспокойство Йонг и взмахнула рукой.

– Все в порядке, сыта-голь. Ёнгданте жив, ему просто нужно время, чтобы восстановиться.

Йонг прикусила губу, но расспрашивать дальше не стала. Если все в войске Дракона говорили ей, что Нагилю ничего не угрожает, она будет им верить. Будет делать то, чем занималась всё время в своём мире, – верить и ждать его.

* * *

Наступил вечер, за ним незаметно пришла зимняя ночь. Слуги натопили западное крыло дворца ещё сильнее, и теперь в комнатах Йонг было душно и пахло по́том и усталостью. И ещё грязью с кровью. Вместе с Ильсу Йонг старательно перерисовала все медицинские инструменты, переписала часть рецептов, которые вычитала с упаковок мазей, гадая, сможет ли Чжихо что-то сделать со всей этой информацией и не станет ли она лишней для лекаря, который знал все травы в Чосоне и мог из яда приготовить лечебный отвар, а из съедобных кореньев – жмых, заживляющий раны.

Имуги не показывал носа, словно оставив Йонг, но она была уверена, что трусливый змей вернётся, если она поспит и наберётся сил. Ильсу насильно заставила Йонг съесть вечером весь ужин, памятуя о наказе своего генерала.

Когда снаружи зазвучал гонг, извещающий об окончании дня, Боым стукнул по столу ладонью.

– Готово, сыта-голь.

Он встал, собрал все записи, сделанные им и Лю Соджолем, и передал всё в руки Йонг.

– Думаю, вы сами знаете, что теперь с этим делать.

– Обудаль[49], Боым.

– Дэ надаль[50], - просто ответил он, поклонился ей и Ильсу (та снова опустила голову) и ушёл, забирая с собой уставшего Намджу и молчаливого Лю Соджоля. Последний кинул на Йонг внимательный взгляд, заставив её волноваться сильнее прежнего. Как только они вышли, скомканно попрощавшись, Йонг повернулась к Ильсу.

– Во-первых, кто он? – она махнула в сторону закрывшейся за Лю Соджолем двери. – Во-вторых, пора рассказать, что происходит.

– Не спеши. Тебе нужно переодеться, – сказала Ильсу и без дальнейших объяснений пошла к ширме, отделяющей рабочую комнату Йонг от спальни. Там, за горным пейзажем, скрывалась ещё одна дверь, плоская, сливающаяся со стеной. Ильсу отодвинула её и пропустила Йонг внутрь.

Здесь было больше места, вдоль стен через каждые два шага стояли фонари с витиеватыми узорами на бумаге. Бумажные же окна украшали деревянные ставни с резными фигурами: Дракон, Феникс, Единорог, Тигр и Черепаха. У дальней стены был расстелен футон с шёлковыми простынями и тёплым одеялом.

Йонг присела у одного фонаря, заглянула внутрь. Там в горелке рядом с углем прятался турмалин размером с подушечку пальца.

– Нравится? – не удержалась от ухмылки Ильсу. – Генерал приказал обставить всё просто, но тепло, чтобы ты не мёрзла.

Здесь было ещё теплее. Должно быть, под полом шёл дымоход, проводящий жар от углей вдоль стен всего Чогёнджона. Йонг коснулась руками деревянных досок пола, провела по их гладкой поверхности пальцами.

– Когда я смогу увидеть Нагиля? – спросила она, не поднимая головы. Ильсу качнулась, от света из рабочей комнаты вниз по полу тянулась её неровная тень.

– Когда переоденешься и отдохнёшь. Ёнгданте вряд ли проснётся до завтрашнего утра.

Йонг прикусила губу. Хорошо, она подождёт ещё одну ночь, нестрашно. Она ждала так долго, что сможет провести ещё несколько часов без него.

Её одежда – свитер, штаны, носки с изображением малыша Йоды прямо на подъеме ступни, на которые косился Лю Соджоль, думая, что Йонг не видит, – уже начинала тлеть. Йонг не заметила этого раньше, поглощённая работой, но теперь осознала: связь, которую она чувствовала, тонкая нить, тянущаяся за пупок к Бездне и ведущая в её родной мир, оборвалась. Сейчас Йонг ощущала пустоту на том месте, где прежде ощущала дискомфорт. Эта пустота не принесла облегчения, ей стало до ужаса одиноко.

Ильсу подошла к деревянной раме, на которой висели ткани, дорогие на вид, и стянула всё одним махом.

– Это твоё, – сказала она.

– Что?

– Ханбок и исподнее. Надевай.

Йонг думала, ей выдадут ханбок Дочерей, какой был у неё прежде, но Ильсу протягивала ей совсем другой наряд с нижним бельём из нескольких слоёв. Шёлковые сокпаджи, сокчхима, две нижние юбки и соджаксам. Белое, с расшитым по воротнику и поясу цветочным узором из шёлковых тонких нитей. Йонг хотела спросить, почему её наряжают как куклу, но Ильсу дёрнула бровью и не оставила для вопросов места.

– Ты сейчас голой останешься, – проворчала она. Йонг едва улыбнулась, вспоминая похожие слова Дарым, которыми та наградила её в деревне при Тоннэ, где Йонг оказалась впервые и боялась каждого шороха. Дарым умерла во время осады Конджу, и всё, что от неё осталось в памяти, это уважение и снисхождение, которое не задевало вопреки тому, что подобное отношение от мужчин только злило.

– Вот этого, – Ильсу ткнула Йонг в шею, впервые заметив змеиный след на коже, – никто не должен увидеть. Если кто-то прознает, нам всем придётся плохо.

Когда свитер, расплетаясь, стёк с тела Йонг вслед за штанами, она натянула на себя все слои нижнего белья, приятно касавшегося кожи. Ильсу помогла надеть чогори и чхиму тёмно-красного цвета с широким белым тонджоном, по краю которого шла разноцветная толстая нить. Зелёный, красный, жёлтый, белый и тёмно-синий, почти чёрный цвета на ней повторялись – Йонг узнала Великий Цикл и коснулась нити рукой. По белому подолу чхимы шёл узор, похожий на полосы со спины тигра.

Когда Ильсу помогла Йонг завязать чхимагын, пояс, расшитый цветами гибискуса, Йонг окончательно растерялась и повернулась к Ильсу с удивлением.

– Красиво, – сказала Ильсу. – Что? Теперь ты будешь носить вот такое.

– Почему?

Ильсу задумалась, ещё раз окинула Йонг внимательным взглядом.

– Завтра покажу, как затягивать волосы в узел, тебе ещё понадобятся пинё, но их возьмём позже у генерала.

– Ильсу, – попросила Йонг, чуть не застонав. – Что происходит?

Та вздохнула.

– Тебе всё должен рассказать Чунсок, пока просто прими на веру… – Она подошла вплотную к Йонг и зашептала: – Тебе нужно притвориться ученицей Лан.

Йонг подавилась воздухом, отклонилась, чтобы убедиться, что Ильсу не насмехается над ней. Та смотрела серьёзно и больше не улыбалась.

– Нас могут подслушивать, – добавила она тихо. – Давай пройдёмся, продемонстрируем всем твой новый наряд, чтобы заткнуть слуг, хорошо? Потом ты вернёшься сюда и поспишь.

У Йонг был миллион вопросов, но она позволила взять себя под руку и