Царствие костей - Стивен Галлахер

— Я, право, не знаю… — пробормотал Сэйерс.

— Не волнуйтесь, Фрэнсис сама это предложила. Конечно, в комнате много рюшек, ленточек и кружев, но, думаю, вас они не сильно смутят. А свои безделушки она возьмет с собой. Полагаю, вам там будет удобнее.

— Благодарю вас.

— А вот благодарить меня не нужно, — неожиданно резким тоном заявила Элизабет. Лицо ее заострилось, глаза сузились и смотрели на Тома как два револьверных дула. Она повернула голову в направлении, в котором должен был появиться ее муж. — Запомните, если с ним произойдет какая-нибудь неприятность, то виновным я буду считать вас. Вы думаете, будто я поверила, что вы оберегаете Себастьяна от неких ирландцев? Ничего подобного. Не знаю, какими делами вы связаны, но, случись с ним беда, вам останется только молиться.

Возможно, подкупающее упоминание о Буффало Билле и теплые отношения с Робертом на фоне взаимного интереса обеспечили Сэйерсу радушный прием в семье Бекер. Все они глубоко переживали за мальчика, не сомневались в его неоспоримом уме и в глубине чувств, которые он, правда, нечасто проявлял. Напротив, другие в несколько странном поведении ребенка видели доказательство душевного заболевания.

В больнице «Дружеский приют», недалеко от местечка Оксфорд, что в пяти милях от Филадельфии, появился новый доктор, признанный светило, выдающийся специалист по эмоциональным расстройствам. Элизабет записалась к нему на прием, и целый месяц дожидалась, когда подойдет их очередь. Наконец ей пришел вызов.

Себастьян повез их на станцию. Не прошло с того момента и получаса, как напротив дома Бекеров остановился видавший виды ярмарочный фургон, яркие картинки и надписи на котором, выцветшие от дождя и ветра, скрывались под толстым слоем пыли. Управлял лошадьми мальчишка лет пятнадцати. Рядом с ним восседал мужчина, высокий и жилистый, свисающие как у моржа усы придавали его лицу меланхоличное выражение. В руке он держал телеграмму и поминутно заглядывал в нее, сверяя адрес с названием улиц, мимо которых фургон проезжал.

Увидев Сэйерса, поднявшегося при виде фургона и направившегося к ним, мальчишка остановил лошадей. Поскольку Себастьян уехал на станцию провожать семью к медицинской знаменитости, Сэйерс остался в саду ждать, когда с ярмарки привезут его пожитки.

Мужчину звали Аксель Хансен, он на пару со своим братом, зазывалой, был владельцем боксерского шатра. Мальчишка-возничий приходился ему внуком.

Аксель Хансен и Сэйерс подняли чудовищных размеров чемодан и занесли во двор дома. Туда же последовал и чемодан поменьше. Хозяева парка Уиллоу-Гроув отказались продлевать контракт, попытки братьев Хансен найти в городе подходящее для шатра местечко не увенчались успехом, и им не оставалось ничего другого, как уехать отсюда. Хансен и Сэйерс подтащили чемоданы к ступенькам лестницы.

— Ну что ж, Том, время мы провели славно. Ничего не поделаешь — случай.

— Да, — согласился Сэйерс.

Аксель запустил сухощавую руку в длинный карман объемистых штанов, выудил оттуда нераспечатанную бутылку виски «Грин-Ривер» и протянул Тому.

— Ты второпях забыл, — сказал он.

— Нет, Аксель, я взял все и ничего не забыл, — ответил Сэйерс. — Спасибо за подарок; знаешь, я решил завязать. Сейчас мне пить особенно нельзя. Оставь ее себе, откупорь сегодня вечерком с друзьями и выпей за мое здоровье.

Бледно-голубые глаза Акселя, как всем казалось, всегда готовые прослезиться, изучающее рассматривали Тома.

— Завязать, значит, — повторил он.

— Так нужно.

Аксель не обиделся и вернул бутылку на прежнее место.

— Храни тебя Господь, Том, и всех, кто разделит с тобой путь. Надеюсь, настанет день и ты найдешь, кого ищешь.

Они обнялись посреди тротуара, похлопали друг друга по спине и плечам, и Аксель снова уселся рядом с мальчишкой.

— Если что, мы всегда будем тебе рады.

— Я знаю. — Сэйерс кивнул и помахал Акселю. Фургон тронулся и, загромыхав колесами, набирая скорость, отправился догонять остальные, в которых находился шатер, ринг и прочее имущество. Когда они повернули за угол, Сэйерс зашел в сад и опустился на край чемодана. Сколько ему придется просидеть в одиночестве, он не знал.

Врач потратил на Роберта не более десяти минут, после чего передал его в руки своих ассистентов для проведения детальных обследований, что заняло почти весь день. Элизабет ни на минуту не отходила от сына, в коридоре клиники находилась и Фрэнсис. Себастьян, пробыв с ними пару часов, отправился домой.

Возвращаясь из больницы и подходя к своему дому, он увидел Сэйерса, томящегося возле двери со своим багажом, и вдруг почувствовал укол совести. Он показался самому себе зловредным хозяином, изгоняющим постояльца. Правда, Сэйерс и был постояльцем, которого, в сущности, никто в семье не знал, включая и самого Себастьяна. Да, он представлялся неплохим человеком, но и оставлять его у себя надолго Себастьян считал не вполне уместным.

Бекер вошел в калитку, отпер дверь, вдвоем с Сэйерсом они внесли его вещи в дом, затем поднялись по лестнице и уложили в комнате Фрэнсис. Та уже успела отнести в другое помещение часть своих вещей и безделушек.

— Два раза в неделю к нам приходит прачка. Если вам требуется что-то постирать, можете воспользоваться ее услугами, — сообщил Себастьян.

— Спасибо за любезность, но не воспользуюсь, — отозвался Сэйерс. — Я хоть и жил в шатрах и фургонах, но стирал себе все регулярно.

Себастьян наблюдал, как Сэйерс открыл чемодан, вытащил оттуда необходимые ему предметы — расческу, несколько памятных вещиц, в том числе программку с фотографией сцены из «Пурпурного бриллианта», и положил на комод.

— Я так понимаю, второго костюма у вас нет, — заметил Себастьян.

— Есть, но этот — лучший, — ответил Сэйерс.

Один беглый взгляд на содержимое чемодана убедил Себастьяна, что экс-боксер не обманывает.

— Прошу, не обижайтесь, Сэйерс, но если вы собираетесь искать Луизу в высшем обществе, следует выглядеть более презентабельно.

— Прежде всего мне необходимо побриться и помыться. — Сэйерс оглядел свои побитые пальцы. — По собственному опыту знаю — чтобы выглядеть человеком, им нужно себя почувствовать.

Парикмахерская находилась в двух кварталах от дома, а общественные бани — в трех трамвайных остановках. Себастьян попытался предложить Сэйерсу деньги, но тот остановил его. В потайном карманчике чемодана лежала тоненькая пачка купюр, неприкосновенный запас на черный день.

Они спустились, вышли на крыльцо, и Себастьян объяснил, как добраться в парикмахерскую и бани, а когда Сэйерс исчез за углом, подождал минут десять и отправился наверх, в комнату, где произвел тщательный досмотр чемоданов, стараясь ничего не нарушать и возвращать вещи на место в том же виде и порядке, как они лежали.

Он обнаружил две украденные откуда-то Библии, между страницами которых хранились газетные вырезки. Отрывки из сан-францисских изданий лежали в Екклесиасте. Из заметки в страницах Первой Книги Царств следовало, что Сэйерс напал на след Луизы и гонялся за ней по всему штату Вашингтон. Перелистывая Книгу Иова, Себастьян наткнулся на список бесплатных столовых Денвера, кормивших нуждающихся.

Бекер вовсе не собирался устремляться в погоню за Луизой вместе с Сэйерсом, просто думал помочь ему по мере сил, сделав так, чтобы метания стали более осмысленными и менее бесцельными. Явление экс-чемпиона в его жизни всколыхнуло в нем былые чувства, в нем проснулась дремавшая полицейская ищейка. Рационалист по духу, он видел, как мир переворачивается под воздействием разных сил, в том числе и, возможно, сверхъестественных, и хотел, чтобы мир снова встал на ноги. Если же в процессе поисков наличие в жизни оккультного получит свое подтверждение… что ж, люди остаются атеистами только до тех пор, пока не получат убедительного доказательства верности противоположных взглядов.

Старинная картина из подвалов домашнего музея ничего ему не доказывала. Размышляя о природе веры, он вынес для себя главное — верующие воспримут что угодно, лишь бы оно поддерживало в них веру. Эдмунд Уитлок был простым смертным, Луиза Портер ничем не отличалась от остальных людей, а все выдумки, окружавшие их, — всего лишь выверты человеческой психологии, нашедшие свое отражение в передававшихся из века в век сказаниях и легендах о чудесах.

Внимание Бекера привлекли две небольшие пожелтевшие заметочки, на полях которых рукой Сэйерса было выделено название газеты «Норидж меркьюри» за март 1891 года. Первая из них, озаглавленная: «Таинственное исчезновение ребенка. Из района Роус украдена девочка. Разыскиваются мужчина и женщина», — извещала о пропаже в Англии, в приморском городе Грейт-Ярмут, маленькой девочки и о последующих ее поисках. Восьмилетнюю Элизу Сьюелл, жительницу района Роус, состоявшего из нескольких улочек, сохранившегося со времен Средневековья, мать послала с каким-то поручением в лавку. Вместе с ней отправилась и ее младшая сестренка, за которой Элиза обычно приглядывала. Лавка находилась всего в десяти минутах ходьбы от их дома, но девочка там не появлялась и домой не вернулась. Оставленная ею сестренка зашла к соседям, где, ничего не рассказав о том, что с ними случилось, играла с детьми до вечера. Только когда стало темнеть, соседи начали волноваться. Их старший сын отвел девочку домой.