Невеста из коробки - Галина Куликова

— Слушаю-слушаю, — солгала Мила, заставляя себя отвести взор от страшной трости и отогнать картины недавнего преступления. — Мы с вами так до сих пор и не договорились о ремонте. У меня деньги с собой.

Они начали оживленно обсуждать будущую побелку и покраску кухни. Капитолина Захаровна заодно решила поменять цвет стен, и, пока они обменивались мнениями по поводу подходящих оттенков, приехали Ольга и Николай. Приехали они на «Газели» и привезли с собой новый диван.

— Это я купила тебе в подарок, — сообщила Ольга. — Возможно, нам придется у тебя ночевать. Не хотелось бы ютиться где придется.

— Так это ты для себя купила подарок — уличила ее Мила. — Любишь мягко поспать, я ведь знаю.

На диван сверху была надета здоровенная картонная коробка, которую грузчики сняли и поставили вдоль подоконника.

— Ничего себе! — сказала Мила. — Да в ней можно жить!

— Надо вынести ее на помойку! — заметил Николай.

— Потом вынесем! — отмахнулась Ольга. — Не до того сейчас.

Трезор стал бегать вокруг коробки и бешено тявкать.

— В детстве ты никогда не выказывала желания завести песика, — заметила Ольга. — И вообще не проявляла любви к животным. Это свидетельствует о твоей душевной черствости.

— Ты тоже никогда никого не заводила, — отозвалась Мила. — Та белая крыса, которую тебе подарили на день рождения, не в счет.

— Белая крыса? Душевно, — пробормотал Николай. — Кто тот оригинал, который делает такие подарки?

— Ольгин поклонник, — ехидно пояснила Мила. — Ему казалось это стильным.

Как только Ольга устроилась на новом диване, Трезор полез к ней целоваться. Впрочем, его порыв угас, едва та закурила ментоловую сигарету. Пес чихнул и попятился. «Интересно, почему за ним никто не приезжает? — внезапно спохватилась Мила. — А Гулливерша Лариса даже не звонит». Однако сейчас ее больше волновали люди, нежели собаки.

— Костя отравился наркотиком, — сообщила новость Мила. — Не насмерть, не насмерть! Надеюсь…

Не обращая внимания на Николая, который, в сущности, не был посвящен в тонкости происходящего, она стала рассказывать Ольге все в подробностях: как она сдружилась с Ларисой и поехала с ней в Горелово, как насобирала там в подпольном цеху серых гранул, как сложила их в коробочку из-под сахарозаменителя и как Константин по неведению выпил некоторое их количество с кофе.

— Косте было очень плохо, — нервничая, призналась она. — Он стал весь красный и заговорил о любви.

— К кому? К тебе? — тут же спросила проницательная Ольга. — Так я и знала! Он с самого начала к тебе неровно дышал. Кроме того, вы провели вдвоем ночь. Уж не знаю, что между вами произошло…

— Я тоже не знаю, — пробормотала Мила. — Но это неважно. Главное, чтобы он остался жив!

— Ты его, конечно, обнадежила?

— Ольга, он бредил!

— Теперь я убеждена, что ты способна довести до бреда даже такого мужчину, как Глубоков. Ты опасный для общества элемент. Тебя надо срочно выдать замуж во второй раз, чтобы ты перестала дурить головы лицам противоположного пола.

— Я?! — изумилась Мила и, поглядев на Трезора, воскликнула:

— Да я могу вскружить голову разве только собаке!

— Ну, конечно! Как мы любим прибедняться… — не согласилась Ольга, искоса поглядев на Николая.

Тот сидел словно замороженный, сложив ручки на коленях, и о чем-то напряженно размышлял. Мила тут же вспомнила про полтаблетки, от которых дурела Муха, и тоже кинула на него задумчивый взор исподлобья. «Если этот тип в чем-то виноват, будет даже неплохо, чтобы он кое-что узнал о моих делах. Засуетится, забеспокоится, наделает глупостей…»

Как раз в этот момент зазвонил телефон и одновременно с ним дверной звонок. Мила бросилась к телефону, а Ольга, взяв для страховки Николая, отправилась открывать.

— Это Борис, — сказал возбужденный Глубоков-младший, заслышав испуганное «алло» Милы, — С Костиком все будет в порядке. Паника была не по тому поводу. У него обыкновенная пневмония.

— Как это? — опешила Мила.

— Вот так. Простыл где-то. Вероятно, в подъезде сквозняки, а его в последнее время постоянно тянуло на лестничную площадку. Не догадываетесь, почему?

— Короче, я опять кругом виновата! — едва не заплакала Мила. — Но его жизни точно ничто не угрожает?

— Ничто! — весьма убедительно ответил Борис. — Ему уже назначили курс антибиотиков.

— Выходит, серые гранулы тут ни при чем? А что же тогда я привезла из деревни? — растерялась Мила.

— Вы имеете в виду ту пластмассовую коробочку?

— Ну, конечно! Конечно, ее! Ведь Константин скушал некоторое количество того, что в ней находится. И ему почти сразу же стало плохо!

— Это совпадение, — сдержанно заявил Борис.

— А врачи выяснили, что было в той коробочке?

— Я сам выяснил. Съездил в дедову лабораторию и отдал кое-кому эти крупинки. Знаете, чем вы попотчевали моего брата?

— Чем? — испуганно спросила Мила, уже отчетливо понимая, что это что угодно, но, уж конечно, не наркотик.

— Куриным пометом, — прошипел Борис. — Это гранулированный куриный помет. Способ, которым ему придали такую форму и консистенцию, науке до сих пор известен не был.

— Но зачем его гранулировать? — сдавленным голосом спросила Мила. — Я имею в виду помет?

— В данном виде куриный помет может считаться высококлассным растворимым удобрением, экологически безупречным при всем при том. Думаю, у этого изобретения большое будущее. Вероятно, ваш муж именно на нем собирается зарабатывать деньги. Берешь горсточку гранул, растворяешь в ведре воды и льешь на помидоры. Чисто, комфортно, урожайно!

— А-а… — протянула Мила задумчиво. — Не могли бы вы еще кое-что отдать на экспертизу? — Она понизила голос. — У меня есть таблетка, надо бы проверить ее на вшивость. Вернее, полтаблетки. Это можно устроить?

— Когда я вернусь, то зайду и заберу материал, — согласился Борис. — Только расскажите, откуда он. Я хочу быть полностью в курсе.

— Не сейчас, — приглушенным голосом ответила Мила, косясь на дверь. — Сейчас я не могу. Подозреваемый у меня прямо тут.

— Как?! Вы опять в компании с кем-то посторонним и опасным?

— Да нет, это не посторонний. Я вам все позже объясню!

Ольга и Николай тем временем впустили в квартиру Татьяну Капельникову. Та явилась с целой сумкой продуктов и твердым намерением сварить борщ и нажарить котлет для несчастной подруги, которая целыми днями трясется от ужаса и пытается отсрочить собственную гибель. Обедать, конечно, она пригласила и Ольгу с Николаем.

Пока обед готовился, все сидели на кухне и слушали историю про поездку в Горелово, пневмонию Константина Глубокова и куриный помет. Мила рассказывала все это для Татьяны, но Ольга с Николаем, хоть и во второй раз, но все равно слушали очень внимательно. Когда рассказ был окончен, Татьяна наконец выключила газ и расставила тарелки.

— Даже забыл этот потрясающий запах! — сказал восхищенный Николай, усевшись за стол и поводя ноздрями. — Женщин, которые хорошо готовят, скоро начнут заносить в Книгу рекордов Гиннесса.

Услышав это, Ольга напряженно выпрямилась.

— Похоже, — сказала Мила, отправляя в рот первую ароматную ложку и обращаясь к сестре, — скоро тебе придется надеть фартук. Экономка не умеет варить такие вкусности и учиться не будет. А ты, Олечка, вполне в состоянии освоить процесс. Татьяна даст тебе рецепт.

— Конечно! — обрадовалась Татьяна, которая обожала давать всем не только рецепты своих блюд, но и бесплатные советы. — Мужчина, которого держат на ресторанной еде, чахнет и теряет силы — во всех отношениях.

После этих слов Ольга сдвинула брови, а Николай совершенно неожиданно для Милы покраснел, покрывшись сплошным детским румянцем. Выползая из-за стола, Мила почувствовала, что объелась, — ее живот округлился до такой степени, что пришлось расстегнуть пуговицу на джинсах.

После обеда все принялись обсуждать, что необходимо делать дальше.

— Я советую тебе уехать за границу, — сказала Ольга. — Я всегда считала, что от проблем нужно бегать. И если делать это с умом, они тебя никогда не настигнут. Поезжай в Берлин к сыну…

— Да ты что! — перебила Мила. — Если убийца отправится за мной в Германию, я форменным образом подставлю Лешку. Ни за что.

— Тогда поезжай в Болгарию, в Грецию, в Турцию! — не сдавалась та. — Мало ли мест, где можно на некоторое время затеряться.

— А потом что?

— За это время, — сказала Татьяна, — здесь, может быть, все уже утрясется.

— А вдруг нет, — парировала Мила. — Два убийства, покушения… Да вы что, всерьез считаете, что такие веши утрясаются сами собой?

— Может, уже убили, кого хотели, и все, — пробормотала Ольга.

— Да-да, особенно Толика Хлюпова! — рассердилась Мила. — Перестаньте нести всякую чушь. Давайте будем мыслить трезво. И исходить из реальности.