Удача Обреченных - Александр Сахаров

— Подарок? Надеюсь, не такой как с Ватиром. Что ж показывай свой подарок.

Когда я показывал череп демона лишившийся всей своей плоти, к герцогу заявились еще двое посетителей. Первый, худощавый молодой парень, очень похожий чертами лица на Кинтара, из чего я заключил, что это Фелларт, сын герцога о котором мне рассказывал Хакред. Второй, мужик лет тридцати пяти с ежиком светлых волос и в сутане. Присмотревшись к нему, я его узнал, это был мастер Ной, но помолодевший и лишившийся всех своих ожогов. Рассказывая герцогу о том что же обитало в заброшенном монастыре и отвечая на возникающие у него вопросы, я поступенчато поведал им историю о том, как мы вдвоем одолели демона.

— А здесь, в своих записях ваш предок Карст эл Гросс, убитый этой тварью подтверждает мои слова о демонической составляющей церкви Триединого, — и я достал из поясной сумки дневник погибшего мага.

— Значит, если уничтожить алтари в трех главных храмах церкви Триединого, то храмовые маги и медиумы потеряют большую часть своих сил и связь со своими покровителями. То есть, заменив алтари и убрав всю верхушку церковников, можно лишить этих тварей притока душ и сил. Если это так, то теперь мне многое становится понятным. И то, что алтари привозят из главных церквей орденов, а не изготавливают на месте, это подтверждает, — пробормотал маг и провел рукой по ежику коротких волос.

— К таким же выводам пришел и Карст, ну а когда он принял силу и покровительство Великой Матери, то все его догадки и выводы подтвердились. Я не вникал в сами истоки могущества церкви Триединого, но то, что за образом их бога стоят три демона мне поведала сама богиня. И я, нисколько не сомневаюсь в истинности этой информации. В любом случае, этот дневник должен принадлежать Гроссам, мне он не нужен, так что заберите его, — и я положил дневник на стол перед задумавшимся Кинтаром, почему-то не спешащим брать записи своего далекого предка.

— Все это конечно хорошо и заслуживает самого пристального изучения и разбирательства, но вам не кажется, что сейчас не самое лучшее время для того чтобы устраивать демагогию на религиозную тему. Тем более тебе Артем, ты лучше подумай, как тебе выжить в предстоящем поединке. Мастер, проводи своего подопечного и объясни ему правила суда Мары. Страже передай чтобы позвали обоих Доргамтов. И прими пленных эльфов, сейчас важна любая информация. Все, идите оба, — и герцог недвусмысленно показал нам на дверь.

Короткий разговор со стражами и миновав несколько коридоров и лестниц мы пришли к комнате мага. Не доходя несколько шагов до двери, мастер взмахнул рукой и дверь клацнула открывшимися с той стороны запорами. Пара узких окон застекленных мутным стеклом, простая мебель, а в центре комнаты большой стол заваленный свитками и самыми неожиданными вещами. Меч полуэльфа Аладаля и его магические побрякушки, тут же рядом какие-то перья, банки и реторты, в общем беспорядок и бардак.

— Проходи Артем, не обращай внимания на беспорядок, это жилище предоставлено мне временно, так что я даже и не пытался здесь обжиться. Кстати, если ты еще не знаешь, я еду с вашим отрядом, но об этом поговорим завтра, если ты конечно не лишишься своей буйной головушки. Я в общих чертах знаю, что ты покалечил младшего Доргамта, так что можешь ничего не рассказывать. К тому же пока я его лечил он мне рассказал, как это выглядело с его стороны. А теперь выслушай то что я тебе расскажу и не перебивай…

Через двадцать минут я выезжал за ворота замка и раздумывал над правилами суда Мары, о которых мне вкратце поведал маг. Все оказалось не так просто как мне казалось первоначально, но самое плохое, это то что во время этого поединка запрещалось применять магию. Любую магию и для этого на руку каждого поединщика одевали браслеты наподобие того, что блокировал мою силу когда меня пленили люди герцога. В целом же все просто. Тот кого вызывают, выбирает оружие. Луки, арбалеты, дротики, копья и прочее железо могущее убить на расстоянии, были запрещены. Мечи, топоры, булавы, вот то оружие какое было разрешено применять в этих схватках. С оружием я долго не раздумывал и решил, что возьму меч, ведь это именно то оружие, с каким у меня больше всего практики и умения. Последнее правило поединка гласило, что победитель был прав в своих действиях и имеет право делать с жизнью побежденного все что ему заблагорассудится. Вот такие законы были предусмотрены в поединке суда Мары. Напоследок мастер обмолвился, что раньше, лет двести пятьдесят назад существовал орден монахов проповедующих этот культ. Их изгнала церковь Триединого, что в принципе не помешало благородному сословию империи оставить для себя правила Мары и решать с помощью этого суда спорные вопросы. Ныне только в империи Дзен существует этот культ, как нельзя кстати вписавшийся в кастовую систему дзенцов.

После экскурса о правилах поединка, мы переговорили о магических трофейных побрякушках, что я вынес из пещер под тренировочным лагерем герцогских вояк. За кулон и колечко Ной отдал мне три регенерационных зелья и еще одно выделил от себя за то, что доставил ему части детенышей Ликора. Благодаря этому маг смог залечить свои страшные ожоги и полностью восстановить искалеченное тело. Выпили по бокалу неплохого вина, закрепляя нашу сделку и мастер сопроводил меня к воротам, напоследок пожелав мне удачи в завтрашнем поединке и напомнил, чтобы я не медля отправил пленных эльфов в замок.

Лагерь несмотря на позднее время был оживлен и повсюду люди готовили обозы и сворачивали лагерь, оставляя нетронутыми только палатки. Почти все отряды за исключением нашего и отряда Сагула Бронта завтра с первыми лучами солнца выдвигаются к границе с империей, так мне объяснил, подошедший Хакред, ухватив Черныша за узду и помогая мне его расседлать. Отправив пленных эльфов с двумя бойцами, я прошелся по лагерю и проверил как устроились воины. Убедившись, что все в порядке, зашел в свою палатку и там меня уже ждала Нерсия, освежившаяся с дороги и успевшая уже накрыть раскладной стол немудреной пищей, что у нас была с собой. После ужина, я вызвал к себе десятников и Хакреда и сжато поведал им о том что завтра утром мне предстоит поединок. Белоголовому я поручил разузнать все что можно о Ситаре Бъернисоне. Десятникам же наказал не разглашать об услышанном в палатке и поддерживать порядок, в случае если кто-то вздумает вмешаться. Все разошлись и мы остались вдвоем с Нерсией заметно посмурневшей и явно не ожидавшей такого поворота.

— А мне, ты что прикажешь делать, если тебя убьют? — подойдя ко мне и обняв спросила она, и не дожидаясь ответа девушка сказала: — Ну зачем тебе этот суд, что ты не поделил с этим Фиаргом? Если ты погибнешь, то знай, я убью Ситара Бъернисона, а если у меня не получится, то это сделают твои десятники. Кроме тебя у меня никого больше нет… — с тоской в голосе закончила она и уткнулась мне в шею.