Арестантка - Нина Вайшен

— Да не вопрос. Я дам куртку, да и футболку, — он поднял свою койку вверх и вытащил из контейнера под ней одежду. — Не могла же ты купиться на сопляка. В жизни не поверю в это.

Да я и сама не верила, если честно. Со мной происходило что-то странное. Купилась? Не купилась? Мне казалось, что эти слова совершенно не подходили к тому, что я чувствовала сейчас к Трою. Я просто хотела, чтобы он поел и ему было удобно. Чисто по-человечески. Матео повесил мне на предплечье куртку, и я направилась к Трою.

Как я и думала, тот сидел на койке, а рядом с ним лежала тарелка полная бобов.

— Ты вернулась? — спросил он, привстав. — Мне жаль, что я обидел тебя. Ты подстриглась?

— Да, подстриглась. Я принесла тебе картошку с курицей, — протянула ему тарелку. — Сою же ты не ешь.

Он смущенно взял еду:

— Извини, что доставляю неудобства.

— Перестань извиняться, это бесит, — я улыбнулась. — Съем твои бобы сама. Для меня любая еда лучше, чем то, чтобы было на Пегасе.

Я забрала его тарелку с койки и пошла на выход.

— Не останешься?

Я на несколько мгновений задержала на нём взгляд. Трахаться, значит, отказался, а остаться просит. За ручку снова держаться будем?

— Нет. Моё место там, — потом, развернувшись, я положила на койку одежду Матео. — Забыла. Это тебе. Должно быть по размеру.

— Не стоило беспокоится, — сказал Трой, рассматривая куртку и футболку. — Спасибо. Ещё раз прости, если обидел.

— Сейчас не время думать о сексе, ты прав, да и мы совершенно друг другу не подходим, — я поджала губы. — Ты нашёл похожие на Форс-Мажор схемы кораблей?

— Да, нашёл. Теоретически, если Конь переберется на корабль, найдет панель управления на верхней палубе, может усложнить задачу экипажу.

— Хорошо. Я попробую договориться с Санти, чтобы он использовал и возможности Коня. Не всё же ему за мной шпионить…

— Он не шпионил, он беспокоился, — Трой отвёл взгляд. — Конь уязвим, одно попадание бластером, пинок человека в броне, и он погибнет.

— Мы все можем погибнуть, Трой, — я грустно улыбнулась. — Когда Альдо говорит, кажется, что всё схвачено. А я понимаю, что операция будет чертово пекло. Нужно придумать запасной план.

— Конь со мной уже девять лет, он как часть меня… — Трой сцепил ладони в замок. — Но да, продумаю для него варианты действий.

— Отлично, — сказала я, стуча в дверь. — Утром чтобы были.

Смарт выпустил меня и быстро слинял по делам, даже ничего мне не сказав. Я встряхнула короткими волосами и почувствовала, как стало легко. Словно вместе с волосами с груди свалились камни, которые не давали дышать. Траханный Трой отверг меня, это было больно, но имело ли это значение сейчас? Конечно, нет. Если я хочу продолжать дело брата, нужно меньше думать о глупостях.

Я глядела на гору бобов в тарелке, и покусывала губы.

Перед глазами стояло обрадованное лицо Троя, когда я принесла ему еду. Его пшеничные локоны, лежащие в беспорядке, были такими симпатичными, что хотелось их потрогать, узнать, какие они на ощупь. Тëплая, бесхитростная улыбка растапливала сердце. Глупые сантименты! Им не место в моей жизни.

Трой мне очень помог, но я ощущала, что и сама теперь обретала уверенность.

Глава 15. Ржавчина откровенности

— Трой~

Она ушла. Дверь с шипением закрылась. Горечь окутала рот. Я поглядел в тарелку с картошкой и мясом.

От голода уже подташнивало. Но как есть? Когда она ушла…

Принс напоминала мне кошку, которую хотелось погладить. Несчастную жертву обстоятельств, что нуждалась в поддержке. А ещё она могла стать лидером восстания, только нужно ей в этом помочь. Не зря же я еë вытащил с Пегаса.

Как женщина, Принс мне не нравилась. Я вспомнил Алисию. Её грудь, что даже скрытая одеждой, туманила рассудок. Еë безупречное лицо. Волосы, что всегда были идеально уложены, волосок к волоску. Губы с нежно-розовой помадой. Благочестивый взгляд без намёка на пошлость. Такая холодная, высокомерная красота, перед которой чувствуешь себя ничтожным. Но ею можно было любоваться. Мечтать о ночи после свадьбы.

— Трой, — ласково сказала Алисия, когда мы сидели на приёме у её отца, министра Теофраста Пиккори. — Передай мне рыбу.

Она поправила белоснежный платок на изящной шее.

Я передал ей огромное серебристое блюдо, где идеальным кругом были выложены куски приготовленной на пару форели. Алисия наколола рыбной вилкой небольшой кусок, и я собирался поставить блюдо обратно.

— Нам очень жаль, что ты проиграл Винсенту Лепассу, — холодно сказал Теофраст.

Я ощутил укол досады, оттого неуклюже поставил тарелку. Она гулко звякнула о другую. Хорошо, хоть тонкий фарфор не разбился.

— Сожалею, что разочаровал вас, — пробубнил я, усаживаясь поудобнее. — В следующем году выиграю.

— Придётся постараться, чтобы превзойти Винсента, — не останавливался Теофраст. — Только и слышу, что разговоры о том, как он хорош. И как ты провалился.

Я услышал, как на другом краю стола тяжело вздохнул отец. Его глаза сверлили меня ледяным взглядом.

— Ты и так, Трой, расстроил меня тем, что бросил Университет, — продолжал Теофраст, а затем обратился к отцу: Герман, разве о таком мы с тобой договаривались? Почему ты ему разрешил?

Раздражение бессильно клокотало внутри, обжигало грудную клетку, но я изображал спокойствие.

— Тео, он закончит Университет, как мы и договаривались, — ровно сказал отец, отпив вина из бокала.

Он тоже держал эмоции при себе, но я знал, как сильно он меня сейчас ненавидел, да и вообще всегда последние три года.

— Хорошо. Пилот не подходящая профессия для мужа моей дочери, — ответил Теофраст.

Я медленно выдохнул. Плеск воды, шуршание листвы на деревьях. Как там сенсей говорил? Гнев — это угли, бросая которые, мы обжигаемся сами. Не брать угли. Как же хочется ответить. Кончики пальцев зудели, заставляя руки сжиматься в кулаки. Как же хочется швырнуть в этого пафосного недоумка пару тлеющих головешек. Перспектива терпеть его всю оставшуюся жизнь казалась хуже, чем сидеть в карцере за нарушение Кодекса Достоинства.

— Хотя тебе, Герман, сложно это понять, ты в принципе не разборчив. Елена мало того, что была инженером, так её ещё уличили в связи с Милетским Палачом, — Теофраст скривил брезгливую ухмылку. — А ты ничего, отмыл её репутацию и женился.

Нет. Нет. Дддааа. Я поднял кулак, собираясь встать, стукнуть по столу и сказать ему заткнуться. Потому что так нельзя говорить о моей матери.

Но. Сверху на мой скрипящий от напряжения кулак, легла рука Алисии. Она увела её вниз, спрятала его между своих тёплых и