перекрёсток - Ольга Шевлягина

— Ну, не допустили же… — робко заметил Слизнорт.

— Пока нам всем просто везет, — вздохнула директриса, садясь. — После матча Слизерин — Гриффиндор и Малфой, и Поттер были в больничном крыле. Спасибо мадам Помфри, что она их разделила по разным палатам и смогла сделать так, чтобы Поттер так и не узнал, что и Малфой находится на лечении… А теперь это…

— Что-то случилось? — пискнул Флитвик, пугаясь.

— А вы не знаете? — фыркнула МакГонагалл. — Тед Люпин, староста Гриффиндора, в больничном крыле.

— Почему? — встрепенулся Невилл.

— А потому, что Поттер, видимо, нашел для дуэли подходящим местом Визжащую хижину и решил быстренько открыть заложенный проход под Гремучей ивой. Хорошо, что мистер Люпин проходил мимо и смог вовремя оттащить его оттуда! Сам Тед пострадал довольно серьезно и сейчас находится под присмотром мадам Помфри.

В кабинете воцарилась гнетущая тишина.

— Итак, сколько это будет продолжаться? Ваши предложения? Или будем исключать обоих, потому что мы не смогли с ними справиться и пресечь их настойчивые попытки убить друг друга на дуэли? — сердито спросила МакГонагалл.

— Мы не можем круглые сутки следить за ними, это невозможно, — спокойно заметил Флитвик. — Мы можем отнять у них палочки — но они тогда подерутся, как магглы.

— Может, еще раз с ними поговорить? — снова заговорил Слизнорт, тайком добывая засахаренный ананас из кармана.

МакГонагалл презрительно фыркнула.

— В общем, так, друзья мои, — директриса опять поднялась с места, — даю вам два дня на размышления, думайте, что нам делать. И не только с дуэлью! Журнал мистера Филча по нарушениям школьных правил скоро можно будет переименовывать в журнал имени Джеймса Поттера и Скорпиуса Малфоя!

— А если мы ничего… — осторожно начал Фауст.

— Тогда мы будем вынуждены перевести одного из мальчиков в другую школу волшебства. А лучше — обоих. Все свободны, — директриса тяжело опустилась на свое место, глядя, как постепенно ее кабинет пустеет. Часы показывали половину двенадцатого ночи.

— Знаете, чего я боюсь больше всего, Альбус? — заговорила она с портретом, повернувшись к стене и глядя в умные глаза Дамблдора.

— Дуэли? — чуть улыбнулся Директор.

— Нет, — покачала головой МакГонагалл. — Я боюсь, что однажды эти двое поймут, как они похожи, и подружатся.

— Разве в дружбе есть что-то плохое?

— Нет, но боюсь, что тогда Хогвартсу придет конец, — хмыкнула директриса. — Союза этих мальчишек замок не переживет.

— Когда белое и черное встречается, оно становится серым, профессор, — в своем духе ответил Дамблдор и закинул в рот очередной леденец.

— Джеймс, ты чего такой странный? — Сюзанна уже собиралась идти спать, но задержала взгляд на сокурснике.

— Я странный? Я нормальный, — Джеймс развалился в кресле у камина, глядя, как стрелка на каминных часах завершает круг и останавливается на одиннадцати.

— Ты как с каникул приехал, так все будто о чем-то думаешь, — заметила девочка. Еще бы он не думал: дуэль с Малфоем постоянно срывалась из-за бдительности преподавателей, гиппогриф их затопчи! Но у Джеймса было твердое намерение: дуэли быть. И никто, даже стукнутая хвосторога, ему не помешает. Сегодня точно. — Если тебе нужна помощь…

— Нет, спасибо, для скорой помощи у меня есть Роза, — хмыкнул Джеймс, провожая взглядом Сюзанну. Чем ему может помочь сокурсница? Если только секундантом ее взять, но они ведь решили без секундантов. Один на один.

Что ж, пора. Как преподаватели не пытались им помешать, но сегодня, наконец, они смогут окончательно выяснить отношения.

— Скорпиус, ты хорошо себя чувствуешь? — Энжи собирала со стола тетради и оглянулась на товарища. Малфой сидел у камина, поигрывая палочкой.

— А что, плохо выгляжу? — усмехнулся мальчик, поглядывая на наручные часы.

— Нет, просто с Рождества ты какой-то странный…

— Ну, какое Рождество, такой и я, — отозвался Скорпиус, вспоминая, как утром в его комнату пришла мама, чтобы поздравить с праздником, а к вечеру и отец подтянулся, принеся подарки Скорпиуса. Он явно хотел поговорить, но у младшего Малфоя совсем не было настроения: он встретил папу улыбкой и вопросом, как тот относится к хорькам. Наверное, это было жестоко, но чего жалеть о содеянном? Зато странный папа снова стал самим собой…

— Ладно, — Энжи скрылась на лестнице, ведущей в спальни.

Скорпиус поднялся.

— Ты куда это? — от шкафа раздался голос Эйдана.

— Чем быстрее мы с Поттером решим свою проблему, тем меньше баллов потеряет из-за этого Слизерин, — заметил Малфой, кивая старосте. Именно Эйдан рассказал Скорпиусу о том, что сегодня вечером преподаватели соберутся на совет у МакГонагалл. Лучше времени не найти, раз уж все так помешаны на том, чтобы не допустить их с Поттером дуэли.

Эйдан кивнул, и Скорпиус тихо вышел в коридор.

Они встретились, как и договорились, в Классе для совместных занятий, где оба оказались впервые после великого собрания Слизнорта на первом курсе. Плотно прикрыв дверь, Джеймс зажег свою палочку.

У дальней стены стоял Малфой, бледный, как обычно, без мантии. Они молчали, потому что однажды их вычислили именно по голосам. Хватит с них наказаний за то, чего они пока никак не могли сделать. А было давно пора.

Слизеринец махнул рукой, указывая на свободное пространство перед задними партами и вставая справа. Джеймс кивнул и занял позицию слева, почти у самого окна.

Малфой зажег откуда-то взявшуюся свечу: умно, а то ведь не видно будет, как этот слизняк зеленый упадет от заклятий или у него вместо носа появится клюв.

Мальчики кивнули друг другу, отсалютовав палочками. Все формальности были соблюдены…

— Стой! — шикнул Джеймс, когда Малфой уже начал взмахивать палочкой.

— Что? Струсил? — прошипел Скорпиус, сузив глаза.

— Мы должны объявить, из-за чего деремся, — прошептал гриффиндорец. — Чтобы это было честно.

— Поттер, ты идиот?!

— Я ненавижу тебя, Малфой, и поэтому буду драться с тобой, — торжественно объявил Джеймс, глядя на слизеринца.

— Поттер, ты идиот и задавака, ты мешаешь жить другим, поэтому я должен возложить на себя важнейшую миссию избавиться от тебя, хотя бы на месяц, — со злорадной усмешкой и препротивным выражением на лице проговорил Скорпиус. — Все?

Джеймс кивнул, наставляя палочку на противника. Через мгновение класс был оглушен двумя мальчишескими голосами, выкрикивавшими заклинания. Пламя свечи погасло, но в помещении было светло от разноцветных лучей, что противники пытались послать друг в друга, но оба были проворными и ловкими.

— Змея и есть змея, всюду извернется, — бросил Джеймс, когда Скорпиус отпрыгнул от конъюнктивального заклятия, которое гриффиндорец успел выучить в январе и даже испытать на миссис Норрис.

— Болтать ты мастак, лохматый, — фыркнул Малфой, послав в противника Петрификус, но Поттер увернулся, чуть не сбив парту. — И уворачиваешься не хуже змеи…

Их дуэль длилась не более пары минут, когда произошли сразу три события. Заклинание Малфоя попало в Поттера, и тот дернул рукой, посылая заклятие в слизеринца. Луч из палочки Джеймса угодил прямо Скорпиусу в голову, которую тот повернул на крик и звук открывшейся двери. В кабинет вбежал Филч, а за ним Фауст с поднятой палочкой.

— Мерлин, — выдохнул профессор Защиты, глядя на мальчишек, которые медленно оседали на пол. Помимо ссадин на руках и плечах, — свидетельств их уклонения от заклятий — они оба представляли собой чудную картину: уши Джеймса медленно и болезненно превращались в какие-то вьющиеся растения, спускаясь к плечам и ниже, а из затылка Скорпиуса каким-то непостижимым образом росли рога, становящиеся на глазах все более ветвистыми. Судя по всему, обоим мальчикам было очень больно, но они этого старались не показывать, глядя на взрослых. — Мистер Филч, позовите мадам Помфри…

Часть третья

Едва мой дух стал выбирать свободноИ различать людей, его избраньеОтметило тебя; ты человек,Который и в страданиях не страждетИ с равной благодарностью приемлетГнев и дары судьбы; благословен,Чьи кровь и разум так отрадно слиты,Что он не дудка в пальцах у Фортуны,На нем играющей. Будь человекНе раб страстей, — и я его замкнуВ средине сердца, в самом сердце сердца,Как и тебя.

Глава 1.Больничное крыло

Интересно, с чем можно сравнить боль, когда череп будто с двух сторон сверлят болтами, при этом выкручивая и растягивая уши к самым плечам, а затылок болит не меньше, чем виски…