Раскраска памяти. Часть 1. (СИ) - Василиса Егорова

— Не слушай ты ее, один раз получилось, теперь эксперт. Просто поверни листочек и под черенок дуй. Первый раз получится, а дальше поймешь принцип.

— Подруга, ты же девушка, у него это получается как у мальчиков, но мы же с тобой девочки, так что слушай меня. Попробуй губы больше расслабить и приоткрыть…

— Фиска, ты явно не о том ей советы даешь.

— Сиан, ты невыносим. Раз ты это показал, так все, главным себя почувствовал?

— Не главным, а опытным.

— Сиан, давай не будем начинать про опыт, хорошо?

— Ой, какие мы грозные…

Дальше я их не слушала. Немного отстав, решила не мешать им выяснять отношения. Фисцилия все еще злилась за инцидент в главном корпусе, только не понятно на кого — на себя, что ее уверенность в собственных силах дала сбой под напором ныне неизвестного индивида, который даже по типажу не похож на остальных ее кавалеров, или же все-таки на Сиана? Думаю, эта парочка полна сюрпризов.

Окончательно остановившись, я еще раз покрутила листок в руках. Желание издать звук переходило в стадию навязчивой идеи, а потому, уже бросить эту затею не смогу. Я сложила руки лодочкой, пропуская листок, и легко дыхнула. Появился маленький намек на звук. А всего-то мне нужно было остановиться! Только сейчас заметила, что группа отошла довольно далеко, и как намек подул легкий ветерок в их сторону. А что если…? Расслабиться, закрыть глаза, сосредоточится на ветре. Ветер проходит между руками, заставляя их складывать немного отлично от Сиана. Секундная задержка, и я уже не замечаю, как останавливается колонна, дойдя до здания музея, как Сиан с Фиской поворачиваются в мою сторону, а я просто выпускаю воздух, и он начинает набирать характер и силу, выливаясь в звук. Он поднимается выше и создается иллюзия мелодии. Из этого мира музыки меня вырывает очень однозначное и грозное:

— Райнари! — и вот уже приближается фигура в преподавательской мантии. — Что ты делаешь?

— Зову. — еще совсем не отойдя от магии звука ну или от успеха в моем стремлении его извлечь отвечаю я.

— Кого зовешь? — магистр все так-же спокойно, но с явными признаками желания убить адептку складывает руки на груди.

— Не знаю. — начиная понимать абсурдность ситуации и моих ответов спешно опускаю листок. Меня одарили безразличным взглядом и магически усиленным голосом сказали:

— Пятая группа, подойдите сюда. — но даже глаз магистр Аландор не отвел. Мне было не страшно под его взглядом, но и пристанное внимание не оставляло равнодушным. Я не выходила из себя, не хотела спрятаться, просто хотела, чтоб он не смотрел. Наверное, я просто злилась. Да, это самое логичное объяснение состояния, которое возникает под его взглядом.

Когда подошли адепты, он продолжил:

— Адепты, сейчас внимательно послушайте и запомните этот звук. Райнари, повтори. — Не тебе вопроса смогу ли я, и не просьба, а просто вот так возьми и повтори! Тиран. Но делать нечего. Закрываю глаза, поднимаю руки, и выдуваю ровный протяжный звук, который подхватывает ветер.

— Достаточно. Заходим в музей. — и смерив меня задумчиво-одобрительным взглядом хищника, резко развернулся, давая мантии описать полукруг, зашагал к зданию.

— Анабель, — Сиан с Фисцилией тут же оказались рядом, — не буду спрашивать, как это у тебя получилось, а спрошу лучше, что нам теперь будет?

— Не знаю, Сиан… Причем на оба твоих вопроса. — немного истерично получилось отшутиться, и тряхнув головой, как бы сбрасывая ненужные мысли, наша тройка поспешила в музей.

Нас там уже ждали. Магистр Аландор стоял спиной к огромной лестнице с резными перилами. Одногрупники же разместились полукругом, оставив входную дверь сзади себя, удобно рассредоточившись между колон серого цвета. Нам троим оставалось только послушно стать на бордовый ковер, который начинался от двери, пересекался с магистром и поднимался по лестнице на второй этаж. Если все остальные стояли в относительном полумраке, но как раз между магистром и нами висела огромная люмовая люстра, ярко освещая все. Их свет в основном применялся в огромных залах (включая бальные и театральные), а поменьше размером, вешали в примерочных комнатах салонов бальных, вечерних и коктейльных платьев, а также ювелирных выставках, чтоб показать в мельчайших деталях работу швей и переливы драгоценных камней. И теперь я, как будто, находилась на выставке (Фисцилия и Сиан стали на полшага сзади) и единственным коллекционером или покупателем выступал магистр Аландор Рокхорст. Вдобавок ко всему, как подсказывает мне моя интуиция или просто детская непоседливая пятая точка, что поменяться со мной местами желания ни у одного из адептов не возникнет. Придется теперь на протяжении всего времени быть на виду строгого изучающего взгляда. Брр.

Мои мысли заняли не больше минуты, но этого вполне хватило, чтоб тишина в холле стала давящей.

— Итак, — начал преподаватель, не моргая, смотря на меня, привычно складывая руки на груди. Все что ли в имперском значении скрытные? Комиссар ноги складывает, этот руки…Нет, положение обязывает к некоторой холодности, но звучит уж больно двусмысленно! — Мы находимся в Музее Современной Истории, и нечего смешного, Райнари, я в этом не вижу. Точно также не вижу повода для улыбки. — Ой, наверно «руки» с «ногами» нечаянно пробрались сквозь слои заученного этикета. Я быстро убрала ее с лица. — Спасибо Райнари. Так вот, — наконец то его взгляд сдвинулся с меня и пошел по адептам. Дышать сразу стало легче. — Такое название обусловлено в основном простотой запоминания, конкретикой временного промежутка экспонатов и исключает возможность подсказки при переводе адептами девиза, если можно так сказать, этого места.

Магистр сделал шаг в сторону, и его рука указала на гранитную табличку, висящую слева от центральной лестницы. Прочитав надпись, я сначала не поверила своим глазам, но перечитав ее еще несколько раз, убедилась, что глаза меня не обманули:

— «Мы творим историю» — шепотом перевела.

— Что, Райнари? — Аландор, как не странно, услышал меня.

— Я говорю, что на табличке написано «Мы творим историю». - громче повторила я.

— Райнари, вот как это называется? Сначала нарушаем дисциплину, потом лишаем других адептов прекрасной возможности проведения в библиотеке более двух часов за поиском информации. — проговорил магистр не понятно, толи с наигранной, толи с натуральной издевкой. — Поразите меня, знанием значения этой фразы.

Магистр развел руками, показывая, что если я не отвечу, то он будет первым, кто засмеется и напомнит, что женская глупость в сочетании с самоувенностью дает нам адепта, не только глупого и невоспитанного, но и полностью уверенного, что на его занятиях ему удастся выжить. Вот что он за человек такой вредный? Не дав ему насладиться моментом, я спокойно ответила: