Незримое сражение - Сборник

Много раз проходили мимо этого островка хуторские жители, и никому в голову не пришло, что за ними неусыпно наблюдают зоркие глаза. Трое суток прятались здесь бойцы, не обращая внимания на дневную жару и ночной холод, на тучи надоедливых комаров. С каждым днем крепла уверенность, что все это не напрасно.

Их терпение было вознаграждено. 26 июня — Ильяш хорошо запомнил эту дату — с хутора направилась к лесу девушка, погоняя перед собой корову. В руках у нее был большой и, по-видимому, тяжелый сверток.

Она остановилась невдалеке от засады и, сложив рупором ладони, крикнула в лесную глушь:

— Ганю! Ганю!

Это был пароль. Зашевелилась листва, и из кустов появился человек. Он взял узел и молча двинулся обратно.

Сначала Ильяш решил взять его живым. Но для этого Виктору Коханюку и Михаилу Козлишину непременно надо было выйти на просеку и там обнаружить себя. Правда, бандит мог принять их за «своих» или в крайнем случае за обыкновенных сельских хлопцев, что значительно облегчило бы дело.

Но тот оказался не из доверчивых. Испуганно забегали глазки на заросшем лице, а рука рванулась к оружию. Но чекисты предусмотрели и такой вариант. Опередив бандита на неуловимое мгновение, в утренней тишине негромко треснул пистолетный выстрел, и тот упал навзничь на обочину. В стороне зашумели от чьего-то бега кусты.

Убитый оказался «Калиной» — командиром личной охраны «Далекого». Тогда чекисты еще не знали, что сам Янишевский в это время сломя голову мчится полуодетый по лесу, теряя оружие, одеяло, сумку и остальное свое добро.

Он бежал, тяжело дыша, проваливаясь в ямы и муравейники, не чувствуя боли от царапин и ударов веток. Потому что уже давно не был хозяином в самом диком лесу и на самом глухом хуторе. Чувствовал себя зверем, которого загоняют в западню.

В тот раз ему удалось бежать. Используя свой опыт конспирации, «Далекий» менял тайники и бункеры, переходил из леса в лес, из района в район. Но все старания были напрасными, сама земля горела под ногами бандитов. Еще недавно беззащитные села встречали их губительным огнем «ястребков». А главное, по пятам неотступно шли чекисты.

Все чаще получал «Далекий» панические «грипсы» (шифрованные донесения). Один из подчиненных, «Роман», жаловался: «Выкурили меня из одного гнезда, а через неделю из другого. Я уже забрался в такое место, что невозможно даже додуматься. Однако и туда наперло каких-то лесорубов, лазят целыми днями, так что удержаться совершенно невозможно…»

Ему вторил «Павло»: «…блокируют все переправы, и нет никакой возможности доставить продукты и все необходимое».

Таким образом, все три чекистские группы и войсковые части могли считать первую половину своего задания выполненной: деятельность бандитов в этом районе была надежно скована. Но оставалось главное — обнаружить место, где скрывался «Далекий», и захватить или уничтожить его.

А действовать было все труднее. Загнанные в капкан и готовые на все бандиты стали, в свою очередь, охотиться за подозрительными лесорубами. Бойцы усилили бдительность. Ночью замыкающие ходили, повернув автомат стволом назад и с пальцем на спусковом крючке — на случай внезапного нападения сзади. Обязательно тащили за собой по росистой траве ветку — чтобы уничтожить следы. Для маскировки вырезали из дерева подставки в форме копыт. И снова долгие часы просиживали в засадах, неделями были оторваны от всего мира. Иначе нельзя: малейшая неосторожность могла загубить всю операцию.

За это время поисково-разведывательные группы обезвредили около двух десятков бандитов, в том числе и таких отъявленных головорезов, как «Индус» и «Хмель». И окончательно лишили покоя «Далекого». После долгих скитаний он осел в Ведмедевском лесу, который и стал последним его пристанищем.

Когда лес окружили со всех сторон, чекисты, возглавляемые Федором Степановичем Вороной и Феодосием Ивановичем Гуреевым, уже более или менее точно знали, где находится бункер «Далекого». Начинать решили на рассвете.

Перед самым восходом солнца они услышали голос, доносившийся из-под земли. Потом открылся замаскированный люк, и из охверстия показалась рука. Короткая перестрелка, бешеный бег, и вот топкое болото огласилось отчаянным криком:

— Не стреляйте! Передайте начальству: я — «Далекий»!

Еще не так давно он требовал от своих подчиненных не сдаваться живыми, драться до последнего патрона. Приказывал беспощадно расправляться с семьями тех, кто вышел из леса с повинной. А вот у самого не хватило духу, чтобы следовать собственным наставлениям. «Далекий» поднял руки в надежде на то, что чекистам известно не все, что ему удастся выторговать себе жизнь. И лишь потом, подписывая сотни страниц своего дела, он поймет, что эта надежда напрасна. Животный ужас промелькнет в его глазах, когда прочтет в обвинительном заключении окончательный результат своей деятельности на Ровенщине: две с половиной тысячи террористических актов против мирного населения, включая стариков и детей. Его повергнет в ужас не сама эта цифра, а сознание того, что ему не хватило бы и сотни жизней, чтобы расплатиться за содеянное.

Одна операция… Одна из многих, в которых сходились в поединке люди и звери. И всегда побеждали люди. Такие, как Владимир Васильевич Ильяш, — скромный темноглазый человек, которого часто можно встретить на ровенских улицах.

МИХАИЛ ЛЕГЕЙДА

ПОЕДИНОК

Полковник Нечаев, крепко обхватив загорелыми, мускулистыми руками баранку видавшей виды «Победы», гнал ее на предельной скорости.

Мелькали в белом весеннем наряде яблони и груши, высаженные вдоль шоссе, телеграфные столбы, дома. Навстречу гремели стояками лесовозы, временами ослепительно вспыхивали освещенные солнечным светом ветровые стекла газиков.

За Калушем небо вдруг потемнело. А вскоре зигзаги молнии известили о грозе. В лобовое стекло ударили сначала редкие, но крупные капли косого дождя, а затем начался ливень. Видимость резко ухудшилась, но «Победа» не сбавляла скорости. Стрелка спидометра по-прежнему лежала на правом боку. Полковник спешил в Станислав по вызову начальника управления.

Последних несколько месяцев полковник Нечаев с группой чекистов находился в Болехове, откуда руководил огранизацией розыска все еще скрывавшихся на территории области оуновских главарей «Севера» и «Петра». Розыск и ликвидация этих бывших гестаповских пособников, состоявших теперь на службе у англоамериканской разведки, были основной задачей Станиславских чекистов.

Ливень прекратился так же внезапно, как и начался. Станислав встречал забрызганную «Победу» яркими лучами заходящего солнца, появившегося между разрывами дождевых облаков.