Ведьма без ковена (СИ) - Горенко Галина

— Маааа, ну всё, дай попить а, — просипела я. — Ты в порядке?

— Да, эта сука просто сперла мой телефон. А я твой новый номер никак не запомню, пришлось восстанавливать симку, брать детализацию, звоню — а там Франческа… — Глаза мамы снова наполнились слезами, руки стали нервно теребить край моего покрывала, поглаживая плотную ткань, губы задрожали…

Мне срочно нужно было занять чем-нибудь родительницу, иначе мне грозило потонуть в горючих слезах и чрезмерной заботе.

Когда я выпила пару стаканов воды, а Феня перестал вылизывать мне ухо, поскуливая и прикусывая шею, поняла, что мне нужно в уборную, и сама я не дойду.

— Мааам, мне нужно пи-пи, — сказала я, пытаясь спихнуть непослушными руками радостного блохастика. Его счастливые ласки стали откровенней, грозя перерасти в поцелуй с языком, а из пасти у него по-прежнему воняло благородным французским сыром.

Мама скосила глаза куда-то в бок, и я, проследив за ее взглядом, увидела сидящего на маленьком, для его крупного тела, стуле, Артура. На его лице была сложночитаемая гамма чувств, но одно читалось очень явно — облегчение. Без раздумий и расшаркиваний, он бережно поднял меня на руки и отнес в туалет, горький запах миндаля и гвоздики перебил тошнотворный запах больницы, я уткнулась носом в сочленение шеи и плеча.

Втягивая ароматы парфюма и сильного тела дорогого мне мужчины, я поймала мамин взгляд, полный безоговорочного одобрения. Герцог смог протоптать дорожку в её сердце, пробравшись сквозь терновые заросли преград и условностей, тем временем, прижав меня к себе, всего на мгновение, Артур осторожно усадил меня на трон и вышел.

Подтянувшись дрожащими руками за раковину, я умылась, прополоскала рот и даже умудрилась почистить зубы, благо одноразовый пакетик с гигиеническими прибамбасами тут был в наличии. Звать на помощь было как-то стыдно, и я медленно, согнувшись в три погибели, как старенькая бабуля, прошаркала к двери. У выхода меня перехватила мама и потащила к больничной койке.

— Нет, я хочу сесть, — голосом, значительно бодрее хриплого умирающего лебедя известила я родительницу, — я уже тела не чувствую.

— Даша, но как же… — начала было мама. Но я посмотрела на нее тем самым взглядом, и она поняла, лучше не спорить — чревато.

Артура не было, но едва я разместилась в удобном мягком кресле, а суетливая мама подоткнула вокруг моих почти голых ног (я была в больничной пижамке как в кино, интересно, а из-под прорезей и завязок сзади будет торчать голая попа?) плед, он вернулся, судя по всему, с моим врачом.

Доктор был молод, поджар, а полностью седые, словно платина волосы его не портили, а придавали его образу солидности и шарм. Его взгляд с нескрываемым интересом прошелся по маме, а та к моему удивлению раскраснелась, чутко реагируя на внимание привлекательного мужчины, а затем, наконец-то сосредоточился на мне, покоряя открытой улыбкой и сосредоточенным взглядом умных глаз.

— Заставили же вы, Дарья Сергеевна, нас поволноваться, — с этой словесной прелюдией он провел несколько медицинских манипуляций, а затем ввел меня в ступор, приложив кругляш, похожий на компас к моей ладони. Тот слабо засветился, и единственная стрелочка едва сдвинулась с нулевой отметки. — Как и раньше — полное магическое выгорание. Диагноз обратим, но нужен длительный отдых, обильное питание, и самое главное — никаких попыток колдовать. От магии нужно не просто воздерживаться, бежать как от огня. Иначе она никогда не восстановится, а это было во истину потерей для магического сообщества.

Слова мои вырвались прежде, чем я подумала, о чем говорю, хотя, здраво размышляя сильно позднее, мнения своего я не поменяла:

— Не уверена, что хочу быть ведьмой. С тех пор, как я узнала о существовании магии, моя жизнь изменилась слишком кардинально, и не в лучшую сторону. Нет-нет, — пыталась я смикшировать резкий тон и слова, увидев реакцию врача и Артура, — я встретила замечательных людей, даже побывала…впрочем не будем от этом, но елки-моталки, я всё время оправдывалась, кому-то что-то доказывала, находилась под подозрением, меня использовали, пренебрегали, обижали, пытались убить и ограбить…

— Активненько, — подвела итог ма.

— В любом случае, — вставил свое веское слово врач, — вы еще можете передумать, поэтому у вас должен быть выбор. Рецепт на эликсир я сейчас дам, думаю выписать вас можно будет уже завтра, уж потерпите больничную койку еще одну ночь.

Распрощавшись с врачом, который немного смущаясь попросил мою маму составить ему компанию и забрать рецепт, хотя думаю это просто был удобный повод я повернулась к Артуру и потребовала:

— Рассказывай…

— Даша, я с удовольствием, да только мама твоя вернется секунд через двадцать…

— Хотела бы я сказать, что от мамы у меня секретов нет, но уж ты то знаешь наверняка, что это не так, — расстроилась я.

— Завтра. Но хочу предупредить, пару дней после выписки тебе лучше пожить в доме Апакаре.

— Спасибо, Артур, — сказала я, хотя внутренне меня просто передернуло от подобной перспективы, — я понимаю, что источник сможет дать мне силу…

— Да. Я заеду с утра, а сейчас поспи, для человека, что неделю был в лечебном сне ты бодрствуешь слишком долго, — он помог мне пересесть на кровать и подоткнул плед со всех сторон. Затем расположил податливую тушку Фени в ноги, почесал балдеющего от незапланированной ласки лиса и сжав мои пальцы, поцеловал костяшки. Как тогда. А потом вышел, распрощавшись с мамой в коридоре.

Неделю??? Никак не укладывалось в моей голове, ёлки-иголки, не-де-лю. Не-де-…

Так и уснула, видела, что родительница входит, но глаза закрылись сами собой и я провалилась в очередной лечебный сон без сновидений, словно сознание потеряла.

Утром, пока не приехал Артур, обещавший проводить меня к месту силы, я решилась поговорить с мамой. Она категорически не желала оставлять меня одну, но смешивать два мира не желала уже я.

— Мама, пожалуйста, — перешла я к контраргументам. Отношения между нами всегда были очень искренними и близкими, она безоговорочно мне доверяла, и я старалась оправдать это доверие, но сейчас она уперлась как ишак, не желая уступать, — мне необходимо попасть в родовое имение, только там источник силы, который поможет восстановиться в кратчайшие сроки. Дай мне несколько дней, а потом я вернусь домой и расскажу тебе всё, не таясь.

Я буквально видела, как мысли, словно броуновские молекулы метались в маминой голове, ударяясь друг о друга, лихорадочно, торопливо, и тот момент, когда она сдалась, я тоже видела. Мамуля кивнула и крепко обняла меня, а сразу после этого в палату вошёл Артур, как будто ждал, когда мы закончим разговор, возможно так и было. Наверняка так и было.

Суеты прощаний и сборов удалось избежать благодаря Артуру: по-военному быстро и предельно чётко он организовал маме сопровождающего и портал максимально близко к дому, а сам отвез меня в родовой особняк Сумеречной семьи.

Если бы этот дом был собакой, он вилял бы пушистым хвостом, покаянно поскуливая, радостно ластясь и слюнявя шершавым языков мои щеки, норовя свалить меня своим безудержным счастьем. Как бы странно это не звучало, но я поздоровалась с особняком вслух, провела по теплым, шершавым панелям беленного дуба, распахнула настежь окно в кухне, впуская свежий, наполненный запахом прелой листвы, воздух и затопила камин, с удовольствием устраиваясь у него с чашкой горячего шоколада.

Артур предложил мне к парящему горьким дымком напитку что-нибудь посущественнее крекеров и хлебных палочек, но даже мимолетная мысль о более серьезной еде вызывала приступ далеко нелегкой тошноты, я так замотала головой, отказываясь, что казалось она оторвется. Больше всего мне сейчас хотелось узнать наконец-то все подробности произошедшего и того, что удалось выяснить пока я приходила в себя в больнице.

Усевшись рядом и вытянув длинные ноги, герцог в конце концов приступил к рассказу.

Глава 35.

Каким бы ни был результат, ты сам сделал выбор. Главное — не жалей о нем.